Многие дети, испытывая давление на свой иерархический инстинкт, думают: «Вот я вырасту, и тогда вы узнаете...» Что именно должны будут узнать его родители, малышу, как правило, не очень понятно, но то, что он будет первым и лучшим, вещь для них несомненная. Часто, впрочем, дети решают эту проблему своим традиционным способом — воображают, как они станут «начальниками», «милиционерами», «командирами», то есть придумают себе на будущее разнообразные руководящие должности.
Иногда от детей можно слышать: «Когда я вырасту, я буду не такой, как мой папа!» или «Не такой, как моя мама!» И дальше следует продолжение: «Я буду свою дочку любить и все ей разрешать!» или «Когда у меня будет свой сын, я никогда не буду его наказывать!» Дети могут указывать в подобных своих объяснениях и на другие недостатки своих родителей — то, что они ссорятся или кричат друг на друга, говорят неправду, в чем-то им отказывают. Все эти формулировки, часто весьма комичные, в действительности свидетельствуют о том, что ребенок не испытывает к своим родителям уважения и что они не являются для него авторитетом.
Подобное отношение к старшим, как правило, вызвано чувствами унижения, несправедливости, ощущением незаслуженного или чрезмерно жестокого наказания. Ребенок считает себя в силе быть «лучше» родителей, а значит, он находится с ними в некой борьбе, он претендует на право быть, по крайней мере, равным. И разумеется, все эти чувства и мысли копятся в нем вопреки тому давлению, которое на него оказывается и которое он считает неправомерным.
Конечно, родителям кажется, что это «просто смешно», но на самом деле ничего смешного нет.
Родитель должен уметь уступать «вышестоящее место» в виртуальной иерархии, но не уходя со сцены и не пропуская ребенка вперед (потому что лидер, авторитет любому малышу нужен), а поднимаясь выше, становясь для ребенка все более сложной, достойной и авторитетной фигурой. Но часто ли так поступали наши родители? Отнюдь. Чаще всего они, напротив, с удовольствием опускались на наш уровень, вступали в препирательства и споры, которые только сильнее прежнего нас травмировали.
Когда мальчик говорит: «Почему я не должен хамить папе, если он меня оскорбляет?!» — это уже сигнал бедствия, а не детская глупость. Ведь эта фраза свидетельствует о том, что ребенок не Воспринимает, не чувствует авторитета своего отца. Отец же, даже несмотря на какие-то недостатки, является «верхом»! И если малолетний сын этого не чувствует, не осознает, это значит, что его иерархический инстинкт будет деформирован. Потом он будет воспринимать приказы командира в армии как оскорбление, требования преподавателя в институте — как неоправданные, указания начальника на работе — как неправомерные. То есть во всех этих случаях он будет, во-первых, травмироваться, не умея соответствовать своему фактическому месту в социальной иерархии, а во-вторых, чувствовать постоянную неудовлетворенность. Найдет ли он для себя такую социальную роль, в которой ему было бы комфортно? Вряд ли.
Аналогичная ситуация происходит и с девочками. Если девочка не испытывает уважения к матери, не чувствует авторитета отца, если она пытается с ними конкурировать, мериться силами, она впоследствии будет заниматься этим перетягиванием каната постоянно. Она станет мериться силами со своим супругом и тот будет вечно казаться ей «неудовлетворительным». Она будет чувствовать притеснение своей личности и на работе, и дома, и в любой другой ситуации. Ей будет казаться, что ее должны оценивать выше, чем оценивают, относиться к ней лучше, чем относятся, выказывать большее внимание, нежели выказывают.
В целом, как кажется, в этом нет ничего страшного и неправильного, но только в том случае, если мы смотрим на данную проблему со стороны. Если же мы смотрим на то душевное состояние, кото рое будет сопровождать детей, прошедших такую школу неуважения к авторитетам и патологичес кого стремления к лидерству, то видим, что они не чувствуют себя довольными жизнью. Они не могут удовлетвориться тем, что имеют, причем никогда; это путь к хронической неудовлетворенности — осознанной и прочувствованной. Они, возможно, станут теми борцами, которые борются не потому, что им есть что сказать и ради чего сражаться, а Портосами с извечным лозунгом подобных горе-героев — «Я дерусь, потому что я дерусь!»
Индивидуальный уровень иерархического инстинкта детерминирован генетически. У каких-то детей он выражен больше, у каких-то меньше. Если у ребенка с иерархиче ским инстинктом, мягко говоря, все в порядке, можно ду мать, что его ждет большое будущее — он будет стре миться «вверх» и, возможно, многого достигнет. Но толь ко в том случае, если в детстве его иерархический инстинкт не подвергнется деформации вследствие неоправданного и несоразмерного дашмпм со стороны родителей. Со перничество между родителями и детьми — верный путь к формированию у малыша невротического характера. Дело кончится, в лучшем случае, возникновением у ребенка хро нического и патологического ощущения неудовлетворен ности своими достижениями, самим собой и всей своей жизнью в целом.
«Я хочу стать могильщиком, — сказал мне один четырехлетний мальчик, — я хочу быть тем, кто закапывает других».
Случаи из психотерапевтической практики:
«Вы можете поставить меня да горох...»
Сопротивление детей родителям часто приобретает патологические и уродливые формы. Дети сопротивляются давлению и власти родителей как могут, всеми доступными им средствами. Зачастую они демонстрируют неподчинение и открытую агрессию. По мере взросления они чувствуют неоправданность власти родителей. Последние, конечно, обладают силой и разного рода «рычагами», инструментами подавления — от эмоционального шантажа до финансового обеспечения. Но сам факт применения подобных средств воздействия на ребенка лишний раз показывает — авторитет родителей слаб, а потому бунт возможен и оправдан. Подлить масла в огонь иерархического инстинкта, право, может любая мелочь.