— Больше не умираете:

Уверенным движением он снял с плеча рюкзак, стащил дорожный плащ и швырнул все это на пустую больничную койку, не обращая внимания на пыль, сыпавшуюся с его одеяния. Плеснув в таз воды из кувшина и тщательно вымыв руки до локтей, он извлек из рюкзака маленький нож, набор пинцетов и несколько пузырьков, наглухо заткнутых пробками.

— Больше никакого мошенничества. Я собираюсь докопаться до причины вашего заболевания. Я буду тебя лечить, — твердо сказал Явгмот, неожиданно перейдя на «ты».

Гласиан бросил долгий страдальческий взгляд на жену и тяжело вздохнул.

— Ты должен понять, ты вовсе не спаситель. У нас здесь полно настоящих целителей. Но они уже перепробовали все свои техники и умения. Мы обратились к тебе только от отчаяния. Мы не отказываемся от магии, мы призываем все силы, которые могут помочь нам. Твои так называемые «методы» нам хорошо знакомы. Я был среди тех старейшин, которые голосовали за твое изгнание. Если бы решать приходилось только мне, ты до сих пор маялся бы в своей далекой Ямураа, делая уколы сифилитическим мулам. Но моя жена беспокоится обо мне, а город и Совет не мыслят жизни без меня, так как, по сути дела, я единственный человек, который хоть что-то понимает в устройстве всех инженерных сооружений, которые обеспечивают жизнедеятельность Халциона. Поэтому они готовы обратиться за помощью к кому угодно. А ты, Явгмот... ты всего лишь квалифицированный специалист.

Взгляды мужчин встретились. И ненависть змеей проползла между ними.

— Ты прав только в одном, — продолжал Гласиан. — Я умираю от изнурительной болезни. Я ее раб. И только покорность болезни заставляет меня позволить тебе ковыряться в моем теле. Ты не можешь причинить мне большего вреда, чем смерть, которая скоро придет.

Явгмот закатил глаза и усмехнулся. Его явно раздражала многословность пациента.

— Будь ты сифилитическим мулом, ты бы этого не сказал.

Гласиан скривил рот, откашлялся и произнес:

— Нет, будь я смертельно больным мулом, я бы все равно сказал это.

— Тем не менее мне придется переубедить тебя. Тебя и весь Халцион. — Явгмот присел на корточки возле кресла. — Так... люди в дороге говорили... у тебя повреждение тканей. Я хочу взглянуть.

Глаза Гласиана вспыхнули.

— Дорожные сплетни?

— Вся Империя обеспокоена твоим здоровьем, — постарался загладить неловкость Явгмот.

Эти слова, словно бальзам, смягчили Гласиана, и вспыхнувшая в глазах ярость тут же погасла.

— По сути дела, ты не единственный с такими симптомами. В некоторых городах-государствах подобные заболевания становятся чуть ли не эпидемическими. Инфицированы многие бедные люди. В Пещерах Проклятых, говорят, это распространенное заболевание. Им страдают даже несколько высокопоставленных особ. Но ты национальное достояние, ты единственный такого уровня человек, заболевший этой болезнью. А теперь приступим к осмотру.

— Самая большая язва находится у него на спине, — подсказала Ребекка, торопливо снимая рубаху с плеча мужа.

— Ты можешь согнуться?

— Я не согнусь ни перед кем, — усмехнулся изобретатель. — Скоро ты это поймешь.

— Тогда придется уложить тебя в кровать, — сказал Явгмот, и пациент неожиданно оказался в его руках. Движения доктора были настолько быстрыми и такими уверенными, что у Гласиана не было возможности сопротивляться. Целитель быстро перевернул его на живот и одним рывком сдернул рубашку.

Гласиан лежал на кровати, маленький, беззащитный, задыхающийся. Ребра проступали сквозь мертвенно-серую кожу, сплошь покрытую гнойниками и ссадинами. Только на одной лопатке роились сотни грязных пятен, сочащиеся беловатой жидкостью. У каждого гнойника имелся черный хвостик, который уходил глубоко под кожу.

— Когда это появилось?

— Сразу после того, как в мужа попали камнем, — ответила Ребекка. — Они появились один за другим. Целители не смогли с ними справиться. С каждым днем их становилось больше, и они гноились все сильнее. На животе и левой ягодице есть целые сегменты гнойников.

— Боже, — охнул Гласиан, — сейчас он захочет повнимательнее рассмотреть мои нарывы.

— Нет, — смилостивился Явгмот. — Не сегодня. Что я хотел бы рассмотреть сегодня, так это вот что... — С этими словами он взялся за маленький ножик и соскреб беловатые подтеки, исторгаемые гнойниками. Осторожно, чтобы жидкость не попала на его кожу, Явгмот провел лезвием по краю заранее приготовленного пузырька и накрепко закрыл склянку. — Эта жидкость многое расскажет о состоянии лимфы и систем организма, отвечающих за его сопротивляемость. Исследовав ее, я узнаю, с каким заболеванием сражается ваш организм.

— Может, мне поплевать и помочиться в ваши пробирки? — ухмыльнулся Гласиан.

— Того, что есть, пока достаточно, — мягко улыбнулся Явгмот и, захватив пинцетом кончик сального волоска, торчащего из поврежденной ткани, стал слегка потягивать его то в одну, то в другую сторону, пока кожа вокруг гнойника не лопнула.

Каждое движение заставляло Гласиана вздрагивать, морщиться от боли и судорожно вцепляться в постель. Явгмот хладнокровно продолжал делать свое дело, пока волос свободно не вышел из луковицы, вытянув с собой окровавленные сгустки плоти. Целитель осторожно поместил свою добычу в другую пробирку.

— Вот фолликул, специализированная биологическая ткань организма. Состояние фолликула многое может сказать о способах распространения болезни в организме.

— Почему бы вам просто не содрать с меня кожу? — запротестовал Гласиан.

— И в самом деле, почему бы и нет? — ответил Явгмот и кончиком ножа поддел здоровую кожу, расположенную в непосредственной близости от черно-фиолетового нарыва. С методичной аккуратностью, которая была сродни смакованию, он сделал достаточно глубокий разрез, чтобы захватить хвост гнойника вместе с его телом. У Гласиана побелели костяшки пальцев. Явгмот взял щипцы и приподнял отделенную кожу. Небольшой надрез тут же наполнился темной кровью.

— А вот это... нездоровье в микромире. Это мне покажет, как оно развивается. — Собрав несколько капелек крови, он закупорил третью склянку.