—Майкл! Сделай что-нибудь!

И опять:

– Мой брат! Они застрелят моего брата! Сделай же что-нибудь!

Тоцци, прищурясь, смотрел на Беллза. Черт бы тебя побрал...

– Остановитесь, сукины вы дети! Вы арестованы. – Гиббонс перелез через очередную синюю полоску на рубашке гигантской надувной фигуры. Он с трудом продвигался вперед, сползая под тяжестью собственного веса. Он все больше отставал от тех двоих, но после того, что они сделали с ним, с Лоррейн, с Петерсеном, с ФБР и, самое ужасное, с его револьвером, он не даст им уйти. Гиббонс сунул экскалибур в наплечную кобуру и двумя руками ухватился за стенки надувной фигуры, подтягиваясь кверху.

Беллз взмахнул ножом, описывая дугу над головой Гиббонса:

– Поворачивай назад, старина.

– Засунь свой нож себе в задницу. – Гиббонс продолжал карабкаться вверх.

– Я сказал, поворачивай назад. – Беллз снова взмахнул ножом, заставив Гиббонса остановиться и отпрянуть назад.

– Ты арестован, Беллз. – Гиббонс снова вытащил револьвер. – Бросай нож на счет «три», или я всажу в тебя пулю. Я не шучу. Раз...

– Чего тебе от меня надо? Не я стрелял в того парня на шоссе. Это он. – Беллз ножом указал на Живчика.

Живчик пытался спрятаться в огромном открытом рту Барта, и его ноги свисали с отвисшей нижней губы, как прилипшая сигарета.

– Я все слышал, Беллз! – прокричали ноги. Забравшись в рот, Живчик высунул сбоку голову. – Это не я, Гиб. Это он.

Гиббонс взвел курок и прицелился в Живчика.

– Так кто это сделал? – рявкнул он.

– Не я. Это...

Крэк!

Гиббонс выстрелил и попал в большую нижнюю губу. Живчик быстро нырнул в рот Барта.

Люди внизу хором закричали.

– Ты что, с ума сошел? – завопил Живчик.

Беллз кивнул Гиббонсу:

– Правильно. Он это сделал.

– Заткнись, Живчик! – зарычал Гиббонс. – Так кто это сделал? Немедленно говори правду, или в следующий раз я не промахнусь.

Изо рта Барта донесся голос Живчика:

– Гиб, Богом клянусь. Я не...

Крэк!

Из второй дырки в губе Барта с шипением вырвался гелий. Живчик выглянул сбоку, и выходящий газ сбил его волосы на одну сторону.

– Хорошо! Хорошо! – Из-за гелия, попадающего ему в рот, Живчик говорил как Дональд Дак. – Не стреляй, не стреляй. Это я, я. Я это сделал. Но у меня была причина, Гиб, веская причина.

Гиббонс взорвался:

– Я не хочу этого слышать. – Ему не терпелось разрядить револьвер и сделать с Живчиком то, что тот сделал с Гэри Петерсеном.

– Нет, ты послушай, Гиб, правда. Ты должен меня выслушать. У меня была причина. Я должен был подставить этого ублюдка, прежде чем он убьет мою сестру. – Он указал на Беллза.

– Что? – Беллз уставился на Живчика. – Убить твою сестру? Черт подери, да я хочу жениться на ней.

– Да, а потом убить ее, как ты убил Марджи, если она не сможет забеременеть. Ты больной, Беллз. Я не собирался позволить тебе так поступить с моей сестрой. Ни в коем случае. Ты не понимаешь, когда тебе говорят нет, Беллз. Ты все время ее достаешь. Она мне говорила. И я решил, что единственный способ от тебя отвязаться – это посадить тебя в тюрьму, парень. В камеру смертников. Только так можно избавиться от такого психа, как ты. Богом клянусь. Гиб, я сделал это только поэтому. Я не хотел убивать этого Петерсена, я хотел только ранить его. Покушение на убийство,понимаешь? Я хотел только, чтобы Беллз ответил за это. Богом клянусь.

Глаза Беллза горели. Он воткнул в шар нож и подтянулся, ухватившись за ручку, стараясь добраться до губы Барта. Гелий бил ему в лицо, он щурился, как сумасшедший китаец, и при этом вопил, как Дональд Дак:

– Ты уже труп, ублюдок! Ты труп!

– Стой! – Гиббонс прицелился в ногу Беллза, намереваясь остановить его, и тут он услышал характерный звук выстрелов из автоматического пистолета, доносящийся снизу. В рубашке Барта рядом с рукой Гиббонса образовались три дыры. Он не устоял на ногах и, перевернувшись, повис, ухватившись за оболочку шара. В лицо ему ударила струя гелия. – Дерьмо! – завопил он голосом Дональда Дака и заскрежетал зубами. – Дерьмо!

– Взять его! – закричал Будда своим гориллам. – Взять Беллза!

Над толпой поднялись мускулистые руки с автоматическими пистолетами, и пули ударили в надувную фигуру Барта.

– Майкл, – завопила Лоррейн, – сделай что-нибудь!

– Да, сделай что-нибудь! – подхватила с другой стороны Джина.

– Не висните на мне, вы, обе! – закричал Тоцци, отбрасывая их от себя. Это было похуже, чем свободная атака в айкидо, когда все хватают тебя за кимоно ги и стараются повалить. Господи, по сравнению с тем, что тут происходит, экзамен показался бы легкой разминкой. Он поднял взгляд на фигуру Барта Симпсона с Живчиком во рту, Беллзом на подбородке и Гиббонсом, свисающим с рубашки. Джина обеими руками схватила его руку, но он не мог отвести взгляд от Беллза. При мысли о Беллзе и Джине внутри у него все переворачивалось, лицо горело.

«Джина, это я. Позвони мне».

—Коннелл, – закричал через плечо Тоцци, – дай мне винтовку!

– Держи. – Рыжеволосый агент через головы людей передал Тоцци винтовку, держа ее за ствол. Тоцци дотянулся пальцами до приклада и подтянул винтовку к себе.

– Что ты собираешься делать? – пронзительно закричала Лоррейн. Ее глаза дико горели, волосы разметались по лицу. Она снова вцепилась в его руку, но Он быстро оттолкнул ее.

Тоцци дослал пулю.

– Что, черт подери, ты делаешь? – Джина снова повисла у него на руке, но на этот раз он оттеснил ее. – Что ты делаешь? Ты убьешь кого-нибудь из этой штуки. Ты сошел с ума!

Он поднял винтовку к плечу и прищурился, глядя в прицел. Снова и снова в голове у него прокручивалась запись: «Джина, это я. Позвони мне.... Джина, это я. Позвони мне....»

—Ты сошел с ума! – завизжала Джина. – Ты не попадешь в Беллза. Беллз – дьявол, он не умрет. Ты попадешь в моего брата. Попадешь в Живчика!

Лоррейн пронзительно кричала ему в другое ухо:

– Это винтовка, Майкл! Ты всех в куски разнесешь! Ты попадешь в Гиббонса!

Тоцци стряхнул Лоррейн с левой руки и попытался отпихнуть Джину, чтобы иметь возможность действовать правой.

– Не делай этого! – пронзительно закричала Джина. Ее лицо перекосилось, когда она попыталась оторвать его руку от спускового крючка.

Но Тоцци не намерен был отступать. У него была причина.

«Джина, это я. Позвони мне... Джина, это я. Позвони мне...»

Позвони мне, как же, подумал он.

Ка-буум!

От звука выстрела толпу качнуло, все закричали и кинулись врассыпную.

Тоцци перезарядил винтовку.

Джина напряглась:

– Нет! Прекрати!

Тоцци прицелился. Вот тебе, ублюдок.

Ка-буум!

—Не-е-е-ет! – Джина дергала Тоцци за руку, но его уже невозможно было остановить.

– О Господи! – Лоррейн показала на надувную фигуру.

В боку Барта Симпсона зияла дыра в четыре фута и такая же красовалась посреди лба. Гелий с ураганным свистом вырывался из огромных отверстий, и Барт начал оседать. Не прошло и десяти секунд, как Гиббонс, Живчик и Беллз оказались накрытыми складками оболочки, и их не стало видно.

– Шар! – закричал Тоцци молодым агентам. – Задержите тех парней на шаре. Арестуйте их. Быстро!

Тоцци стремительно повернулся – винтовка нацелена вверх, но предохранитель снят. Он осмотрелся, ища среди суетящихся людей Будду и его громил, но увидел лишь подошвы ботинок. Люди в панике разбегались. Мафиози исчезли. Он посмотрел вдоль Семьдесят восьмой улицы как раз в тот момент, когда загорелись передние фары серого «линкольна» и машина двинулась задним ходом по направлению к Амстердам-авеню, визжа тормозами и распугивая сигналом пешеходов.

Тоцци крепко сжал челюсти. Он чувствовал Джину рядом с собой, но не мог посмотреть на нее. Он был слишком зол, слишком уязвлен и сердился на себя за это.