Обстоятельства, влияющие на ответственность должника

Поскольку по общему правилу должник, не исполнивший обязательства либо исполнивший его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), отсутствие вины является обстоятельством, освобождающим должника от ответственности за нарушение обязательства. Естественно, данное положение должно применяться с учетом того, что бремя доказывания отсутствия вины возложено на самого должника.

Возникает вопрос: что должен доказать в данном случае должник? В чем должна отсутствовать его вина, чтобы у суда были основания освободить его от ответственности?

На наш взгляд, мы, вслед за российскими дореволюционными цивилистами, должны признать, что в случае, когда должник не исполняет обязательства, несмотря на то что имеет возможность его исполнить, его вина явствует сама собою. И в этом смысле с точки зрения права не имеет значения, имел ли должник намерение причинить кредитору убытки либо просто не проявил диктуемую имущественным оборотом степень заботливости и осмотрительности и в результате не принял мер, необходимых для исполнения обязательства надлежащим образом.

Вопрос о вине должника (или, напротив, о его невиновности) возникает лишь тогда, когда речь идет о невозможности исполнения обязательства, что в первую очередь и должен доказать должник. Итак, первым предметом доказывания со стороны должника, стремящегося освободиться от ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства, является наличие обстоятельств, свидетельствующих о невозможности исполнения обязательства надлежащим образом. В качестве таковых закон как общее правило признает действие внешних, не зависящих от должника сил, которые по цивилистической традиции именуются случайными обстоятельствами (casus).

В римском праве «случай» есть техническое выражение для обозначения гибели или повреждения вещи, происшедших без вины должника. «По общему правилу… casus a nullo praestantur – за случай никто не отвечает»[1000].

Российские дореволюционные юристы признавали случайным «обстоятельство непредвидимое и непредотвратимое при применении обязательной для должника внимательности, хотя бы оно могло быть предвидено и предотвращено, если бы должник отнесся к своему обязательству с большею внимательностью, нежели та, к которой он был обязан»[1001]. Такой подход позволял отграничить случай от непреодолимой силы (форс-мажор), что имело серьезное практическое значение хотя бы потому, что в отдельных случаях, согласно действовавшему тогда законодательству, должник (например, железная дорога или пароходная компания) отвечал не только за вину, но и за случай[1002]. Кроме того, как отмечал Анненков, «закон вообще допускает у нас соглашения о принятии на себя страха или, все равно, ответственности именно за случай»[1003]. Правда, по вопросу об ответственности без вины (т. е. за случай) среди российских цивилистов не было единства во взглядах. Например, Мейер не отрицал такую возможность и, более того, высказывался за допустимость перенесения риска соглашением сторон с одной стороны обязательства на другую[1004]. Напротив, Шершеневич категорически отрицал ответственность без вины: «Не ясно ли, что закон разрешает случайное столкновение интересов не на почве правонарушения, а путем принудительного страхования от несчастных случаев, возлагает убытки не на виновного, а на случайного причинителя. …Согласуется ли ответственность без вины с основными началами современного строя – это вопрос, на который может быть только отрицательный ответ»[1005].

Современное российское гражданское законодательство, и в первую очередь ГК, обнаруживает отчетливую тенденцию к усилению ответственности за нарушение обязательств, хотя почти все правила об ответственности остаются диспозитивными и применяются, если законом или договором не предусмотрено иное. Указанную тенденцию отмечают известные правоведы, принимавшие непосредственное участие в подготовке проекта Кодекса, А.Л. Маковский и С.А. Хохлов, которые видят проявление этой тенденции в том, что, «сохраняя в качестве общего правила ответственность за виновное нарушение обязательства (по умыслу или неосторожности), Кодекс вводит объективный критерий невиновности (п. 1 ст. 401). Для предпринимателей же установлена более строгая ответственность: от нее предприниматель может быть освобожден, только если докажет, что нарушение обязательства вызвано непреодолимой силой (п. 3 ст. 401)»[1006].

Помимо общего правила о безвиновной ответственности должника по обязательству, связанному с осуществлением предпринимательской деятельности, в ГК наличествует целый ряд правил, как общих, так и специальных, регулирующих отдельные виды договорных обязательств, которые устанавливают ответственность должника не только за вину, но и за случай.

Из общих правил можно было бы отметить, прежде всего, положения о просрочке должника. В соответствии с п. 1 ст. 405 ГК должник, просрочивший исполнение, отвечает перед кредитором за убытки, причиненные просрочкой, и за последствия случайно наступившей во время просрочки невозможности исполнения.

Под просрочкой должника понимается несовершение им действий, обеспечивающих исполнение обязательства в установленный срок. Просрочка должника имеет место, в частности, в таких ситуациях: должник по денежному обязательству (покупатель по договору купли-продажи, заказчик по договору подряда и т. п.) не дал распоряжение банку, в котором открыт его расчетный счет, о бесспорном списании средств с его счета по платежному требованию контрагента по договору, хотя в соответствии с этим договором расчеты за переданные товары или выполненные работы осуществляются путем списания средств со счета плательщика. В результате кредитор (контрагент по договору), выставив счет, не получил оплату переданных товаров или выполненной им работы в срок, установленный договором; поставщик своевременно не заказал вагоны и не обеспечил отгрузку товаров покупателю, а впоследствии было закрыто движение поездов в соответствующем направлении и т. п.

Юридические последствия просрочки заключаются не только в том, что должник обязан возместить кредитору убытки, вызванные просрочкой, но и в том, что он также отвечает перед кредитором за последствия случайно наступившей во время просрочки невозможности исполнения обязательства.

Невозможность исполнения, т. е. невозможность для должника совершить предусмотренные обязательством действия, направленные на его выполнение, которая наступила не по его вине, по общему правилу является основанием прекращения обязательства, но только в том случае, если она имела место вследствие обстоятельств, за которые ни одна из сторон не отвечает (п. 1 ст. 416 ГК). Таким образом, если случайно наступившая невозможность исполнения (без вины должника) имела место во время просрочки должника, должник несет ответственность перед кредитором, и с учетом этого обстоятельства обязательство не может быть признано прекращенным.

Кредитор же вправе отказаться от принятия исполнения, если исполнение обязательства в результате просрочки должника утратило для него интерес. Это положение также является исключением из общего правила, согласно которому односторонний отказ от исполнения обязательства либо одностороннее изменение его условий не допускаются (ст. 310 ГК). Необходимость такого исключения очевидна в случаях, когда существо обязательства должника, например, состоит в доставке кредитору партии елок в срок до 31 декабря либо подарка ко дню рождения.