— МИ-5 не располагает точной информацией о виновниках нападений на мисс Кенмар, — отчеканила Элизабет, — но ради ее защиты мы готовы на все, что в нашей власти.

— И мы тоже, — откликнулся Бобо. — Даже если окажется, что все это — пустые турусы на колесах. Лучше уж так, чем настоящая беда, хотя мое начальство будет разочаровано.

— Послушайте, — произнес директор группы, переводя взгляд с Элизабет на Будро. — Я, может быть, не имею права на такие вопросы — но я все-таки спрошу. Мне бы ужасно не хотелось, чтобы на Фионну разозлились правительства двух стран. Но и за нее я тоже очень переживаю. Скажите, вы сами верите, что с ней все это происходит взаправду?

Агенты переглянулись.

— До очередной атаки ничего не выяснишь, — сказал Бобо. — Мы будем относиться к делу непредвзято — пока сами не проверим.

— Не важно, какого рода эти нападения — обычные или паранормальные, — вставила Элизабет. — Если верить Фионне — а я склонна ей верить, — ее кто-то преследует. Или не кто-то… а что-то.

— Согласен, — вздохнул Питерс. — Значит, все упирается в меры безопасности.

— Согласна, — отозвалась Элизабет. Взяла с подноса официанта бокал джина с тоником; сделала паузу, пока официант отойдет. Обернулась к Бобо:

— Вы уже знаете, сколько человек в группе, считая вспомогательный персонал. Постоянный состав музыкантов, помимо Фионны, — трое. Двенадцать постоянных техников. Присутствующий здесь мистер Питерс. Личный телохранитель Фионны, пресс-атташе, оператор спецэффектов, технический директор, костюмер и гримерша. Насколько нам известно, почти никто из них не имеет родственников или близких друзей в Америке. Правда, многие поддерживают чисто профессиональные контакты с миром шоу-бизнеса, особенно Майкл Скотт, известный под псевдонимом Гитархангел. Он уже сделал себе имя сольными проектами, у него два платиновых альбома… ну, и так далее, — скомкала фразу Элизабет, наклонившись к столу, чтобы окружающие не видели ее лица. Майкла она могла описать безо всяких досье — поскольку еще с университета была его страстной поклонницей и теперь сама не знала, сможет ли, не отвлекаясь на посторонние мысли, работать в непосредственной близости от него.

— Клавишник Эдди Винсент широко известен по работе в американской группе «Ангелы Малибу», исполнявшей рок с христианским уклоном. С Фе… с Фионной он начал играть примерно пять лет назад. — О небо, как бы не проболтаться о тайном прошлом однокурсницы. Как знать, что сделают люди, узнав, что она — никакая не дочь Ирландии, не голос угнетенных и обездоленных. — Во Локни в «Изумруде» всего два года. Пришел на смену прежнему барабанщику…

— Прежнему бойфренду, — обронил Найджел. — Она его бросила, и парню стало невмоготу с ней играть. А жалко. Стучал, как бог.

— А много еще новеньких? — поинтересовался Бобо.

— Нам пришлось считаться с американскими законами о труде. Так что почти весь вспомогательный персонал для тура мы поневоле наняли здесь, в Штатах, — пояснил Найджел, сделав большой глоток из своего бокала. — Последние три недели я только этим и занимался. Шесть музыкантов, три бэк-вокалистки, два десятка техников и монтировщиков. Все они не в счет. Большинство вообще Онны в жизни не видело. Ими командует наш режиссер. Он и почти все наши техники уже неделю как тут — готовятся к концерту. Ну а костяк группы прилетел сегодня.

Элизабет также считала, что о новичках можно не беспокоиться. Если они не имели контактов с Фионной в Дублине, то ни к нападениям, ни к загадочному сумасшествию агента непричастны.

— Костюмер, — продолжала зачитывать Элизабет свой конспект, — Томас Фитцгиббон, ранее работал в театрах Вест-Энда. Часто выполнял заказы компании Эндрю Ллойда Уэббера. Кеннет Льюис, светооператор. Уроженец Нью-Йорка, тоже с театральным прошлым. Лора Мэннинг, гримерша — ага, опять Вест-Энд. Оператор спецэффектов — женщина, Роберта Ундербургер.

— Зовите ее «Робби». Имя «Роберта» она терпеть не может, — посоветовал Питерс.

— Хорошо, — проговорила Элизабет, делая пометку. — Она из округа Мэрии, штат Калифорния. В группе три года. Итак, все эти люди проработали с Фионной как минимум два года. А первое нападение случилось как минимум девять месяцев назад.

— Мы со своей стороны ничего подозрительного не раскопали, — сообщил Бобо. — А вы, Найджел, никаких неувязок не обнаружили?

— Никаких, — произнес директор. Подался вперед, умоляюще выставил ладони. — Это все хорошие, честные люди. Каждый счастлив вносить свою лепту в проект Фионны. У нее, знаете ли, особый дар. Она притягивает людей, как магнит. Поклонники ее, можно сказать, защищают.

— Но теперь, похоже, линия обороны прорвана, — безапелляционно заявила Элизабет. — И, вероятно, у того, кто это сделал, имеются экстрасенсорные способности. Посмотрим. Я здесь для того, чтобы предотвратить все возможные инциденты.

— А что вы можете сделать? — спросил Питерс, невольно сжав кулаки. Элизабет покачала головой.

— Если кто-то попытается вновь на нее напасть, мы заметим его… или ее… или оно… Я осмотрела ее номер. Туда можно попасть через четыре двери. Две сообщаются с коридорами второго и третьего этажей. Есть еще дверь из номера на балкон и приватная лестница, ведущая к бассейну на четвертом. И внутренняя дверь, которая ведет в мой номер — а я всегда в боевой готовности. Я проследила, чтобы остальные двери были надежно заперты и закляты.

— А какие заклятия вы используете? — спросил Бобо.

Элизабет уставилась на него, гадая, можно ли ему доверять.

— Кто вас призвал? — неожиданно выпалила она.

Питерс озадаченно посмотрел на обоих.

— Ну, ФБР, наверное, вы же сами знаете.

— Нет, она имеет в виду другое. — Бобо улыбнулся своей фирменной ослепительной улыбкой. Сверкнул глазами: вопрос был ему ясен. — Она спрашивает, хватит ли у меня квалификации, чтобы задавать ей вопросы. — И, наклонившись к Элизабет, сказал ей на ухо: — Радушная женщина, рассыпающая улыбки.

С облегчением зажмурившись, Элизабет продолжила ритуал.

— Где это было? — прошептала она.

— В сердце мира, — торжественно произнес Бобо.

— Где была луна?

— Светила над нашими головами. И звали ее Эльмира.

— Хорошо, — расслабилась Элизабет. Имя было ей знакомо. Квалификации Бобо хватает не только для помощи ее отделу — он кое-что смыслит и в древней магической традиции, в которую ее посвятила бабушка. Отлично. Делясь с ним информацией, Элизабет не нарушит своих обетов. Приосанившись, Элизабет обернулась к Питерсу.

— Извините, мы обсуждали один чисто профессиональный вопрос. Я использовала… э-э-э… заклятие «Огонь-Вода». Подключилась к электросети отеля.

Питерс удивленно выгнул брови, но Бобо лишь кивнул. Вероятно, он разбирался в Неолесной магии и понял намек — аллюзию на «Вулканово Заклятие» из «Трилистенского гримуара» 1585 года, модифицированное с учетом современного уровня техники, — иначе пришлось бы жечь уголь или призывать духов огня при помощи зажигательного стекла.

— Полезут — ой как обожгутся, — одобрительно пробурчал он. — Можно бы еще «Водоземь» поставить, я умею, но от нее докуки многовато. А окна как?

— Без проблем. После моей обработки они по-прежнему открываются — просто печка какая-то, а не город, — но, кроме воздуха, ничего не пропустят.

Бобо ухмыльнулся:

— Видели бы вы наше лето, мэм. Сейчас это еще холодная печка, а не город.

Найджел Питерс машинально расстегнул воротник рубашки.

— Холодная? Если еще чуть-чуть… потеплеет, меня придется с асфальта тряпкой собирать.

Элизабет вновь вернулась к своим заметкам.

— Из служебного арсенала я мало что прихватила — времени не было, так что при мне некая пестрая смесь из штатного оборудования и моих личных инструментов. Что хорошо в разработках ОПЛЯ, так это надежная линейка экстрасенсорных датчиков общего назначения. Я их рассовала по шкафам и чемоданам Фионны — засигналят, если кто-то попытается причинить ей вред с помощью ее собственных вещей. Еще я спустилась на кухню и договорилась насчет химического анализа пищи — пока он не будет сделан, в номер ничего не попадет. Список служащих отеля, которым будет разрешен контакт с музыкантами или вспомогательным персоналом, я должна утвердить лично. Нельзя же за экстраординарным проглядеть ординарное. Я ничего не упустила?