Немалую службу сослужил и фашистский пароход с баржей, взятый в бою у немцев тут же на Днепре. Этот эпизод настолько любопытен, что о нем стоит рассказать подробнее. Используя подручные средства, через Днепр переправились бойцы шестой роты Н-ского полка. Окопавшись на правом берегу, они заметили идущий из Киева буксирный пароход «Николай», тянущий на буксире баржу.
Как выяснилось позже, она была заполнена различным инженерным имуществом.
На барже и на борту парохода находилась рабочая команда под надзором 10 немцев.
Пароход был обстрелян нашей частью с восточного берега. Гитлеровцы ответили сильным пулеметным огнем, подтянулись к западному берегу и решили там высадиться. Они скинули трап и начали спускаться на берег. Бойцы шестой роты внезапно напали на немцев, истребили их и захватили в полной исправности пароход и баржу. Они тут же были использованы для переброски наших подразделений и в течение нескольких дней курсировали с одного берега на другой.
С особой благодарностью, перечисляя героев переправы, в эти дни вспоминают бойцов и офицеров инженерных войск. Это они под огнем врага наводили переправы, строили паромы, а затем соорудили и понтонный мост. Это они гатили болота, обеспечивали переходы через трясины, пересекали временными сооружениями многочисленные рукава Днепра.
Боевые донесения частей пестрят фактами самоотверженной работы саперов. Вот лишь два примера, выхваченные из десятков им подобных. Н-ский саперный батальон в течение нескольких часов навел переправу из трех лодок и одного парома и обеспечил переброску на тот берег всей артиллерии соединения. Группе саперов под командой старшего лейтенанта Акимова было поручено соорудить плот. Но поблизости не было никакого материала. В бинокль старший лейтенант заметил на западном берегу Днепра кучу бревен. Вместе с саперами Вязовым, Белоусовым, Ивановым и Эвадолевым он вплавь переправился через Днепр, построил на том берегу плот и, вернувшись на нем обратно, начал переправу подразделения.
Отступая на западный берег, противник взорвал и уничтожил все переправы. Одновременно он сделал все, чтобы помешать нам восстановить эти переправы и форсировать Днепр. Почти на всех участках кипят и до сих пор жаркие бои.
Немцы бросают вперед крупные силы пехоты, поддержанные танками и авиацией.
В контратаках нередко участвует до двух полков пехоты, по 10–20 танков, сопровождаемых самоходными орудиями, в том числе и «фердинандами». Самолеты совершают массированные налеты по 15–40 бомбардировщиков, обрушивая свои удары на переправы и боевые порядки наших войск.
Бои зачастую носят чрезвычайно напряженный характер. Н-ская дивизия уже несколько дней дерется без сна и отдыха, метр за метром тесня противника. Против одного подразделения этой дивизии немцы бросили батальон мотопехоты с танками и «фердинандами». Создалось угрожающее положение. В это время через один из притоков Днепра вброд переправлялись бойцы другого нашего подразделения. Заметив угрозу, нависшую над товарищами, они немедленно кинулись в бой, опрокинули врага и отбросили его на исходный рубеж.
Пленные показывают, что германское командование приказало всеми силами и средствами защищать свои позиции на правом берегу Днепра. Солдат 3-го батальона 596-го полка Рудольф Вайнганд показал: «17 сентября перед строем был зачитан приказ Гитлера, в котором предписывалось во что бы то ни стало удерживать позиции на Днепре. Все те, которые пытаются отступить от Днепра, будут расстреляны». А захваченный в плен гитлеровец Август Шредер заявил: «Офицеры нам сообщили, что на Днепре, за линией стрелковых дивизий, будут находиться эсэсовские отряды, которые должны расстреливать всякого, кто отойдет от берега реки».
Для защиты правого берега и подступов к Днепру вообще противник стянул крупные силы. Кроме дивизий, участвовавших ранее в боях на Центральном фронте, сюда подтянут ряд формирований из других мест.
Однако все попытки противника задержать и отбросить наши войска терпят крах. Советские дивизии отбивают контратаки немцев, отвечают на удар ударом тройной силы и все более и более расширяют плацдармы на правом берегу Днепра.
…Неудачи германской армии и огромные потери резко сказались на ухудшении морального состояния значительной части немецких солдат и офицеров. Вот весьма характерное письмо, найденное на днях на левом берегу Днепра. Оно датировано 17 сентября. Обер-ефрейтор 7-й роты 33-го мотострелкового полка Альфред Берендт пишет своему брату:
«Я бы давно, Пауль, написал тебе ответ, но здесь нет времени даже опомниться. Могу тебе только сказать, что у нас штаны полны доверху. И если бы ты увидел, какая маленькая кучка осталась от нашего полка, ты бы устрашился. До каких пор такое представление будет продолжаться?».
Напряжение боев, идущих на правом берегу Днепра, не стихает ни на минуту. Но, несмотря на яростное сопротивление противника, на западный берег переправляются все новые и новые наши батальоны, полки и дивизии. В форсировании реки все в более широком масштабе участвуют все рода войск: пехота, авиация, артиллерия, инженерные и механизированные части, связисты. От врага освобождаются новые земли и новые селения.
Красная Армия шагнула через Днепр!
Флаг победы реет над седым Днепром.
Центральный фронт, 7 октября. Л. Огнев (По телеграфу.) «Правда», 8 октября 1943 года
Бухарестские встречи
Вступление советских войск в Бухарест, лавина победоносной техники Красной Армии, отвратившей от Бухареста угрозу немецкой расправы с городом, — главная тема разговоров жителей румынской столицы. Все население вышло на улицы. Румыны понимают, что вступление Красной Армии на территорию их страны поможет быстрее закончить войну, приведшую Румынию на край пропасти, избавляет их от немецко-фашистского ига.
— Накануне вечером нам по радио объявили, что утром Красная Армия войдет в Бухарест, — рассказывает железнодорожник Таранеску. — У всех вырвался вздох облегчения: наконец-то мы почувствовали себя в безопасности!
Мы едем по городу. Показная роскошь центральных улиц сменяется грязью и запущенностью окраин. Рядом с многоэтажными домами ютятся хибарки. У керосиновых лавок стоят длинные очереди, и полицейские с трудом наводят порядок… Несколько дней назад город бомбили немецкие самолеты, и сейчас жители разбирают обломки, загромождающие улицы.
В толпе довольно много военных — пышно одетых офицеров и солдат в потрепанной грязной одежде.
За нашими бойцами и офицерами следуют толпы народа. Они рассматривают форму, погоны, спрашивают о военном звании, услужливо объясняют названия улиц, показывают правительственные здания. Вот в этом доме находился Антонеску. Л рядом, в мышиного цвета бараках располагались эсэсовские немецкие части.
Подходят какие-то люди, шепчут на ухо, предлагают различные товары. Они готовы продать все. Нам невольно вспоминаются рассказы одесских жителей о том, как румынские солдаты собирали сброшенные с советских самолетов листовки со сводками Советского Информбюро и затем продавали их на базаре одесситам.
Впрочем, румыны торговали не только листовками. В центре Бухареста нам показали огромный разрушенный универмаг с помпезным названием «Транснистрия». Здесь продавалось советское добро, награбленное на Украине, в станицах Дона и Кубани, в городах и селах Крыма.
Мы встретили на улицах Бухареста много советских людей, угнанных из родных мест в неволю. Они оборваны, исхудали, лица измождены. Всего несколько дней назад их выпустили из концентрационных лагерей и тюрем. Украинец Сергей Вовченко приподнимает рваную штанину и показывает незажившие рубцы от ран.
— Это следы кандалов, которые я носил, — говорит он. — Я работал на ферме крупного румынского помещика. Бежал. Меня поймали и заковали в кандалы. Румынский суд приговорил меня к пожизненному тюремному заключению.
— Недалеко от Бухареста есть лагерь № 13/7, - рассказывает другой советский человек — Иван Новиков с Днепропетровщины. — Там умерло 18 000 советских людей. Об этом нам заявляли сами румыны.