– Так вы в нем были? – поспешил спросить ее собеседник.

– Нет, к сожалению, у меня уже оставалось мало времени.

Галерея была построена заново, и Ричард провел Софи по новенькой винтовой лестнице полюбоваться на картины, развешенные наверху. На крыше был устроен стеклянный купол. Он не только добавлял света, но и придавал особую изысканность всему помещению. Перегнувшись через перила, Софи посмотрела на то место, куда в прошлый раз свалился Том, и куда он потом ставил лестницу, чтобы помочь ей выбраться с обрушившейся галереи. Теперь торговый зал был обставлен дорогой мебелью и резными прилавками, блиставшими позолотой. В помещении стояло немало любопытных скульптур и декоративных ваз, двое продавцов обслуживали покупателей, собравшихся приобрести древнеримский бюст.

Прежде чем Софи и Ричард спустились вниз, брат Тома показал ей две просторные спальни, устроенные над торговым залом.

– Это очень удобно, так что можно теперь останавливаться прямо здесь и не ходить в гостиницу, – заметил Ричард, когда они спустились с галереи.

– И когда же Том станет здесь полноправным хозяином? – спросила Софи, разглядывая серебряный ларчик тонкой работы.

– Боюсь, что здесь он будет появляться, как и прежде, от случая к случаю. Том назначил помощника управляющего лондонским магазином заправлять брайтонской лавкой. Сегодня этот человек прибудет сюда вместе с супругой.

– А откуда этот ларчик? – спросила мадемуазель Делькур.

– Из Персии. Работа мастера датируется шестнадцатым веком.

– Очень милая вещь, – она положила ларчик на полку и, продолжая разглядывать многочисленные предметы искусства, поймала себя на том, что никак не может избавиться от мыслей о Томе. – А вы знаете, что мы с вашим братом поссорились во время нашей последней встречи?

Ричард тяжело вздохнул.

– Да. Он рассказал мне об этом… Не следовало ему так поступать… Жаль, что я не смог его вовремя остановить.

– А вы думаете, он бы вас послушал?

Ричард пожал плечами.

– Нет. Думаю, что нет. Он ведь никогда меня не слушался.

Софи открыла огромную книгу в прекрасном переплете, лежавшую на столике, около которого она стояла. На каждой странице были гравюры с изображением великолепных индийских дворцов с экзотическими куполами.

– Вот это да!

– Том приобрел эту книгу специально для принца Уэльского. Его Высочество проявляет особый интерес к архитектуре. Это редкое издание наверняка его порадует.

Выходя из лавки, Софи подумала, что книга по индийской архитектуре должна понравиться принцу по двум причинам: не только из-за его врожденного стремления ко всему прекрасному, но и потому, что английское влияние в Индии с каждым днем все более усиливалось.

Когда Генриетта с мужем приехали отдохнуть на лето в Брайтон, то для жилья, они сняли дом, который в прошлом занимала миссис Фицхерберт. Софи была в ателье, когда туда, шелестя юбками, вошла ее подруга в розовом муслиновом платье, украшенном ленточками. Миловидное личико под модной шляпкой сияло.

– Дражайшая Софи! Наконец-то! Как я по тебе скучала… Ведь писать друг другу письма это не то, что быть вместе! – Она крепко обняла Софи, не обращая внимание на ее липкий от сахара передник. – Ну скажи, что ты тоже рада меня видеть.

– Ну конечно же! – рассмеялась Софи. – Ты прямо такая модница стала!

– Да уж, – Генриетта повернулась на месте, чтобы на нее можно было посмотреть со всех сторон.

– Угадай, кто моя Портниха? Мадам Роз, что прежде шила для самой Марии Антуанетты! Она теперь тоже эмигрантка. – И, подобно маленькой розовой птичке – колибри, она порхнула к Кларе.

– Как вы, миссис Ренфрю? Я так разволновалась, увидев Софи, что даже забыла вас поприветствовать.

– Со мною все в порядке, – ответила Клара, разглядывая Генриетту с ехидным огоньком в глазах. – Похоже, в этом сезоне ты будешь первой красавицей Брайтона.

– Надеюсь… Мне бы хотелось, чтобы мужчины оглядывались на меня, когда я иду по улице. Ну что, считаете меня испорченной? – Генриетта хитро усмехнулась. – А прежде, когда я прогуливалась по Брайтону одетая как серая мышка, да еще в компании своих дяди и тети, или отсиживала эти ужасные часы за изготовлением соломенных шляпок! Нет, прежде я была счастлива лишь в этом ателье.

Она поспешила к Робину.

– Ты пришел на работу сюда как раз тогда, когда я уволилась. Ты доволен?

Парень покраснел.

– Да, мадам:

– А что ты сейчас делаешь? – спросила с явным интересом Генриетта.

– Это новая продукция, мадам. Вазы из твердого сахара на пьедесталах из папье-маше, с позолотой и серебром. Они предназначаются для богатых праздничных столов. По идее в них должны ставить цветы.

– Какие они миленькие. Я должна обязательно закупить несколько таких для своих вечеров.

– Мы делаем их совершенно разными, так что вы сможете подобрать себе формы по вкусу.

Но внимание этой женщины уже переключилось на второго молодого ученика, что заворачивал конфеты на другой стороне длинного стола. Подобная работа Генриетте была очень хорошо знакома.

– Как тебя зовут?

– Оливер, мадам.

– Вот как. Дай-ка мне посмотреть, как ты их заворачиваешь. Уж я то в этом деле толк знаю. – Схватив с игривым видом одну из бумажек, она пробежала по ней глазами, однако вслух того, что было на ней напечатано, так и не произнесла. Софи заметила, как изменилось лицо ее подруги, прежде чем она уронила бумажку, словно обжегшую ей пальцы.

– Ну как, хорошо у меня получается? – спросил Оливер.

Эта красавица, похоже, внесла приятную перемену в его монотонный труд.

Генриетта ответила ему почти машинально, по-матерински похлопав по плечу.

– Отлично: Я бы и сама лучше не сделала. – И вновь став сама собою, без умолку затараторила о своем. Подойдя к месту, где складывали коробки с конфетами, готовые к отправке, она заметила:

– Мне бы хотелось сделать заказ, чтобы некоторые сорта твоих конфет, Софи, регулярно поставлялись в нашу с сэром Роландом летнюю резиденцию.

Софи подошла к Генриетте.

– А каких тебе именно хотелось? Сейчас пойду принесу свою книгу заказов.

– Я пойду с тобой, – и взяв Софи под руку, Генриетта поспешила на улицу.

– Подожди! – спохватилась Софи. – Я ведь книгу эту в ателье оставила.

– Забудь об этом. Просто я хотела у тебя кое о чем спросить. Ты не читала последнего выпуска эмигрантской газеты с отчетом о политическом митинге, проведенном в Париже в поддержку Революционного правительства?

– Да, читала. И среди тех, кто на нем выступал, был Эмиль де Жюно. А это может значить лишь одно. Он вновь вернулся во Францию, слава Богу!

– Так что теперь тебе нечего бояться, Софи. Твой враг оставил свои напрасные поиски.

Софи призадумалась, прежде чем ответить.

– По крайне мере, на некоторое время.

– Да не будь ты такой пессимисткой, – попыталась успокоить ее Генриетта. – Негодяй не может тебя всю жизнь разыскивать, и, похоже, сейчас он увлечен борьбой за власть, начавшейся после того, как гильотинировали принца Орлеанского. Так что в ближайшее время он точно в Англию не вернется.

– Я собираюсь рассказать об этом Рори, когда он вернется из Лондона. Хотелось бы тебе верить, подруга, но все же чутье мне подсказывает, раньше или позже Эмиль де Жюно вернется. А пока я благодарна Господу за полученную передышку.

– Ну, теперь неси свою книгу заказов.

– Да я тебе и так конфет подарю.

– Ни в коем случае! Бизнес есть бизнес. Тем более мне будут необходимы регулярные поставки в течение всего лета. А зимой буду посылать за твоей продукцией слуг. – Генриетта удовлетворенно закатила глаза. – Все, довольно с меня визитов ко всем многочисленным родственникам моего мужа, что обитают близ Вестонбери. Зимой шотландские замки промерзают насквозь! Супруг обещал мне, что первую половину зимы мы проведем в Лондоне, а затем отбудем в его имение, где и будем до самой весны. Не может жить без этой своей охоты. Слушай, а ты не собираешься вновь устроиться белошвейкой в Морской Павильон?