Только за семафором машинист вспомнил о ласточках и с тревогой высунулся в окно.

Ласточек нигде не было видно. Синицын почувствовал себя виноватым, как будто он кого-то незаслуженно обидел.

Неожиданно одна из ласточек влетела в будку и села на гнездо с кормом в клюве.

Машинист вел поезд с предельной скоростью, и вслед за поездом летели ласточки. На остановках и в пути они кормили своих птенцов, а ночью спокойно спали на краю гнезда.

Птички не покидали паровоза, куда бы он ни шел, пока не выросли и не вылетели их птенцы.

Когда гнездо опустело, Синицын бережно снял его и унес домой на память о ласточках.

Однажды он сидел в станционном буфете с товарищами. К ним за столик подсел машинист с парохода «Аральск». Был конец лета и в окно доносилось щебетание ласточек.

— Не твои ли это ласточки, Синицын? — спросил один из паровозных машинистов, улыбаясь.

— Возможно, — ответил тот, и разговор зашел о ласточках.

Синицын рассказал приезжему машинисту с парохода о случае с ласточками у него на паровозе.

— А ведь у нас был подобный случай! — воскликнул тот. — Пара каких-то крошечных серых птичек вывела птенцов на «Аральске», когда пароход долго стоял на ремонте у берега. Птички не покидали судна, куда бы оно потом ни шло. Они ловили мух на палубе, когда мы были в пути, и летали за ними на берег, когда пароход причаливал. Мы тащили на буксире плот и на нем тоже было гнездо трясогузок. Они приплыли на нем издалека. Значит, бывают странствующие гнезда!

УТРО НА СЛОНОВОЙ ГОРКЕ

Чудесное летнее утро. Солнце поднялось над деревьями и осветило слоновую горку в Московском зоопарке. Семья слонов вышла на солнышко. Слониха остановилась на середине горки и стала смотреть на калитку, откуда должны были принести корм. Она переступала с ноги на ногу и помахивала хвостиком. Слоненок играл около ее ног и ловил хоботом хвост мамаши.

Огромный клыкастый папаша по утрам развлекался тем, что выворачивал из горки камни, брал хоботом, и, размахнувшись, метко швырял их через ров в окна птичника. Но сегодня звона разбитых стекол не получалось: на окна натянули толстую железную сетку и камни отскакивали. Тогда слон «скучающим взором» осмотрел горку. Рельсы барьера были им уже давно выгнуты, а деревья повалены лбом. Вдруг он заметил, что к стене слоновника приставлена деревянная лестница. Ее забыли вчера убрать. Вытянувшись, насколько только было возможно через ров, он схватил лестницу кончиком хобота, перетянул на горку и начал было свой ранний завтрак с перекладин этой лестницы…

В это время раздался знакомый голос рабочего, который принес корм.

Слон, слониха и слоненок побежали к кормушкам, возбужденно хлопая ушами. Аппетит у слонов чудовищный — взрослый слон съедает за сутки до ста сорока килограммов корма и выпивает до двадцати ведер воды.

Каждый из слонов занялся своей порцией корма. На закуску им бросили овощи и три новых березовых метлы.

Слоненок, конечно, начал с самого вкусного — с маленькой метлы. Но, не доев ее, он засмотрелся на толстую метлу у задних ног папаши. Слоненок забежал сзади, осторожными шагами подобрался к метле, схватил ее хоботом и бегом унес в дальний угол горки. Там он, давясь и кашляя, торопливо съел отцовскую метлу и не торопясь вернулся к своей метле. Слон, увлеченный овощами, ничего не заметил. Слониха, покончив с овощами, взялась за свою метлу. Слон тоже протянул было хобот к метле, но ее не оказалось. Тогда папаша торопливо обернулся, насторожил уши, тщательно все осмотрел и обнюхал, поводя хоботом в разные стороны. Метла исчезла бесследно!

Видимо, это случилось не в первый раз, и виновник исчезновения метлы был хорошо известен слону. Сердито прижав уши, он решительно направился к слоненку и протянул хобот к его уху. Но тот проворно нырнул под брюхо матери и выскочил с другой стороны.

Слониха предостерегающе загудела, захлопала ушами и нервно замахала хвостиком. Весь ее вид, казалось, говорил:

— Не тронь ребенка!

Слон попятился, но не успокоился. Он осторожно обошел слониху сзади и протянул хобот к хвосту слоненка. Но тот опять проворно укрылся под брюхом матери.

Теперь слониха уже не на шутку рассердилась на слона. Она оттолкнула сына ногой и бросилась на супруга, но… в этот момент раздался знакомый голос:

— Вот вам еще одна метла, только не драться!

Слон схватил метлу на лету и унес в дальний угол, сердито оттопырив нижнюю губу. Там он неторопливо, без помех съел ее и успокоился.

Вот он вышел на солнышко, жмуря глаза, остановился и начал дремать. А слоненок, как ни в чем ни бывало, стал с увлечением играть его хоботом. Слониха тоже вышла на солнышко и стала принимать песчаные ванны: набрав теплого песку, она осыпала им спину и бока.

Тишина и спокойствие наступили на слоновой горке.

КАК ИХ ПОЙМАЛИ

Зоопарк — это целый городок птиц и зверей. В нем свой мир и свои порядки. Одни животные и птицы попали сюда совсем крошечными из нор и гнезд, других поймали взрослыми, а многие родились в зоопарке.

Поймать даже небольшую дикую птичку не так-то просто. А изловить живым крупного хищного зверя не только трудно, но и опасно. Ловля диких животных дело интересное и увлекательное. У каждого животного зоопарка своя история, из которой можно узнать много интересного из жизни диких зверей и птиц.

Вековые алтайские ели обступили тропу. Здесь, на крутом северном склоне, даже в полдень не жарко. В кронах елей попискивали лесные синички и звонко кричали клесты. Крошечные пеночки-зорнички летали около зеленых шишек, склевывая каких-то насекомых. Густые сочные травы на полянах достигали седла всадника.

Вдруг наши кони зафыркали и насторожили уши: из-под дерева выскочила большая медведица и бросилась скачками вниз, в ельник. За ней друг за другом покатились два пушистых шарика — медвежонка.

Проводники, ехавшие впереди, закричали. Внезапно один медвежонок повернулся обратно к дереву и проворно залез на него. Дерево окружили. Под ним была большая разрытая муравьиная куча: медведи только что лакомились здесь муравьиными яйцами. Медвежонок сидел на вершине, облапив ствол. Мы спрыгнули с лошадей, проводник полез на дерево. Медвежонок, заметив преследователей, забрался на самую макушку. Подниматься за ним было нельзя. Сухое дерево трещало. Тогда проводник спустился и мы стали рубить дерево. Оно вскоре рухнуло в траву вместе с медвежонком. Вскочив, он помчался к ельнику, где скрылась медведица. Трое рабочих поскакали за ним, рискуя полететь на крутом спуске через голову лошади. Вот медвежонок последний раз мелькнул в траве и скрылся за первой елкой.

Чаща елей — лучшая защита. Мы не нашли бы в ней беглеца, но зверек снова залез на дерево, и когда оно коснулось травы, успели набросить на медвежонка сразу несколько плащей.

Так он попал к нам в зоопарк.

В полдень мы воткнули лопаты в землю и решили отдохнуть под тенью дерева. Земля для коллективного огорода была почти вся вскопана.

— Целую дневную норму за четыре часа! — весело сказал мой товарищ, вытирая пот с лица и садясь рядом со мной. Он что-то хотел еще сказать, но вдруг схватил меня за рукав и показал вниз. Под горой на полянке, не замечая нас, сидела лисица. Она повалялась на траве, энергично встряхнулась и на наших глазах юркнула под куст. Только теперь мы заметили, что там чернеет вход в нору.

— Логово, — прошептал друг, и глаза его засверкали охотничьим азартом. — Давай выкопаем лисицу для зоопарка!

Мы осторожно подошли к лисьей норе. Из нее пахнуло тухлятиной, всюду валялись кости и перья.

— Смотри! — товарищ выгнулся и поднял ножку косуленка. — Вот разбойница! Да ее убить надо! — негодовал он. — Сколько погубила косулят, тетеревов, куропаток!

Забив один выход землей, мы стали искать запасные, чтобы забить и их, но ни одного не обнаружили.