Все равно - там и тут Непременно убьют, Потому что вторых узнают. А кругом гоготали: "Герой! Всех нас выстрелы ждут вдалеке. Да пойми ты, что каждый второй Обречен в косяке!"

Бой в Крыму: все в дыму, взят и Крым. Дробь оставшихся не достает. Каждый первый над каждым вторым Непременные слезы прольет. Мечут дробью стволы, как икрой, Поубавилось сторожевых, Пал вожак, только каждый второй В этом деле остался в живых. Это он, е-мое, Стал на место свое, Стал вперед, во главу, в острие. Если счетом считать - сто на сто! И крои не крои - тот же крой: "Каждый первый" не скажет никто, Только - "каждый второй". ...Все мощнее машу: взмах - и крик Начался и застыл в кадыке! Там, внизу, всех нас - первых, вторых Злые псы подбирали в реке. Может быть, оттого, пес побрал, Я нарочно дразнил остальных Что во "первых" я с жизнью играл, И летать не хотел во "вторых"... Впрочем, я - о гусях: Гусь истек и иссяк Тот, который сбивал весь косяк. И кого из себя ты не строй На спасение шансы малы: Хоть он первый, хоть двадцать второй Попадет под стволы. # 007

1980 Общаюсь с тишиной яї

Общаюсь с тишиной я, Боюсь глаза поднять, Про самое смешное Стараюсь вспоминать, Врачи чуть-чуть поахали: "Как? Залпом? Восемьсот?" От смеха ли, от страха ли Всего меня трясет. Теперь я - капля в море, Я - кадр в немом кино, И двери - на запоре, А все-таки смешно. Воспоминанья кружатся Как комариный рой, А мне смешно до ужаса, Но ужас мой - смешной. Виденья все теснее, Страшат величиной: То - с нею я, то - с нею... Смешно! Иначе - ной. Не сплю - здоровье бычее, Витаю там и тут, Смеюсь до неприличия И жду - сейчас войдут. Халат закончил опись И взвился - бел, крылат... "Да что же вы смеетесь?" Спросил меня халат. Но ухмыляюсь грязно я И - с маху на кровать: "Природа смеха - разная, Мою - вам не понять. Жизнь - алфавит, я где-то Уже в "це", "че", "ша", "ще". Уйду я в это лето В малиновом плаще. Попридержусь рукою я Чуть-чуть за букву "я", В конце побеспокою я," Сжимаю руку я. Со мной смеются складки В малиновом плаще. "С покойных взятки гладки", Смеялся я вообще. Смешно мне в голом виде лить На голого ушат, А если вы обиделись, То я не виноват. Палата - не помеха, Похмелье - ерунда! И было мне до смеха Везде, на все, всегда. Часы тихонько тикали, Сюсюкали: сю-сю... Вы - втихаря хихикали, А я - давно во всю. # 008

1980 Жан, Жак, Гийом, Густав - нормальные французыї

Жан, Жак, Гийом, Густав Нормальные французы, Немного подлатав Расползшиеся узы, Бесцветные, как моль, Разинув рты без кляпа, Орут: "Виват, Жан Поль, Наш драгоценный папа!" Настороже, как лось, Наш папа, уши - чутки. Откуда что взялось Флажки, плакаты, дудки? Страшась гореть в аду, Поют на верхней ноте. "А ну-ка, ниспаду Я к вам на вертолете!" "Есть риск - предупредил Пилот там, на экране, Ведь шлепнулся один Не вовремя в Иране". "Смелее! В облака, Брат мой, ведь я в сутане, А смерть - она пока Еще в Афганистане!" И он разгладил шелк Там, где помялась лента, И вскоре снизошел До нас, до президента. Есть папа, но была Когда-то божья мама. Впервые весела Химера Нотр-Дама. Людским химер не мерь Висит язык, как жало. Внутри ж ее теперь Чего-то дребезжало. Ей был смешон и вид Толпы - плащи да блузки... Ан, папа говорит Прекрасно по-французски. Поедет в Лувр, "Куполь" И, может быть, в Сорбонну, Ведь папа наш, Жан Поль, Сегодня рад любому. Но начеку был зав Отделом протокола: Химере не сказав Ни слова никакого, Он вышел. Я не дам Гроша теперь за папу. Химеры Нотр-Дам, Опять сосите лапу! # 009

1980 Две просьбы М. Шемякину - другу и брату - посвящен сей полуэкспромт.

I. Мне снятся крысы, хоботы и черти. Я Гоню их прочь, стеная и браня, Но вместо них я вижу виночерпия, Он шепчет: "Выход есть - к исходу дня Вина! И прекратится толкотня, Виденья схлынут, сердце и предсердия Отпустят, и расплавится броня!" Я - снова - я, и вы теперь мне верьте, я Немного попрошу взамен бессмертия, Широкий тракт, холст, друга, да коня, Прошу покорно, голову склоня: Побойтесь Бога, если не меня, Не плачьте вслед, во имя Милосердия!

II. Чту Фауста ли, Дориана Грея ли, Но чтобы душу дьяволу - ни-ни! Зачем цыганки мне гадать затеяли? День смерти уточнили мне они... Ты эту дату, Боже, сохрани, Не отмечай в своем календаре или В последний миг возьми и измени, Чтоб я не ждал, чтоб вороны не реяли И чтобы агнцы жалобно не блеяли, Чтоб люди не хихикали в тени. От них от всех, о, Боже, охрани, Скорее, ибо душу мне они Сомненьями и страхами засеяли! # 010

1980 Неужто здесь сошелся клином светї

Неужто здесь сошелся клином свет, Верней, клинком ошибочных возмездий... И было мне неполных двадцать лет, Когда меня зарезали в подъезде. Он скалился открыто - не хитро, Он делал вид, что не намерен драться, И вдруг - ножом под нижнее ребро, И вон - не вынув, чтоб не замараться. Да будет выть-то! Ты не виновата Обманут я улыбкой и добром. Метнулся в подворотню луч заката И спрятался за мусорным ведром... Еще спасибо, что стою не в луже, И лезвие продвинулось чуть глубже, И стукнула о кафель рукоять, Но падаю - уже не устоять. # 011

1980 По речке жизни плавал честный Грекаї

По речке жизни плавал честный Грека И утонул, иль рак его настиг. При Греке заложили человек, А Грека - "заложил за воротник". В нем добрая заложена основа, Он оттого и начал поддавать. "Закладывать" - совсем простое слово А в то же время значит: "предавать". Или еще пример такого рода: Из-за происхождения взлетел, Он вышел из глубинки, из народа, И возвращаться очень не хотел. Глотал упреки и зевал от скуки, Что оторвался от народа - знал, Но "оторвался" - это по науке, На самом деле - просто убежал. # 012

1980 Михаилу Шемякину - чьим другом посчастливилось быть мне!

Как зайдешь в бистро-столовку, По пивку ударишь, Вспоминай всегда про Вовку Где, мол, друг-товарищ?! И в лицо трехстопным матом Можешь хоть до драки! Про себя же помни - братом Вовчик был Шемяке. Баба, как наседка квохчет (Не было печали!) Вспоминай!!! Быть может, Вовчик "Поминай как звали!" M.Chemiakin - всегда, везде Шемякин. А по сему французский не учи!.. Как хороши, как свежи были маки, Из коих смерть схимичили врачи! Мишка! Милый! Брат мой Мишка! Разрази нас гром! Поживем еще, братишка, По-жи-вь-ем! Po-gi-viom. # 013

1980 И снизу лед, и сверху - маюсь междуї