В работе над монографией автор использовал официальные документы государственных структур России, Кыргызстана, Узбекистана, Таджикистана, Афганистана; материалы научно-практических конференций, коллоквиумов, научно-исследовательских центров, сети Интернет из Вашингтона, Душанбе, Исламабада, Тегерана, Дели, Анкары. Наиболее массовой категорией источников в работе над монографией стала информационная база данных, собранная за период работы автора на оперативных, руководящих должностях в МВД Кыргызской Республики, Госкомиссии по контролю наркотиков при правительстве Кыргызской Республики, официальная переписка. Часть этих материалов публиковалась в периодических изданиях, большая часть впервые вводится в научный оборот в настоящем исследовании.

Учитывая актуальность и неразработанность темы, автор монографии попытался в меру возможностей решить следующие задачи:

- оценить размеры, специфику, причины быстрого распространения афганского наркотрафика в Кыргызстане, Центральноазиатском регионе в истекшем десятилетии;

- исходя из развития военно-политических событий в Афганистане, Таджикистане в 90-х годах XX века, предложить периодизацию афганского наркотрафика, ход его превращения в наркоэкспансию;

- систематизировать способы, методы, приемы проникновения афганского наркотрафика в Кыргызстан;

- проанализировать статистику количества афганского опия, героина, изъятого правоохранительными органами Кыргызстана, Казахстана, России, Таджикистана, Туркменистана из преступного оборота;

- раскрыть на основе фактических материалов непосредственную связь наркотрафика с активизацией религиозного и политического экстремизма в Центральноазиатском регионе, превращении Афганистана в очаг международного терроризма и наркобизнеса:

- рассмотреть конкретные случаи осуществления военных угроз, исходящих с афганской территории, ретроспективу баткенских событий и их связь с наркоэкспансией. Выяснить, сохранилась ли опасность наркоэкспансии после окончания гражданской войны в Афганистане, Таджикистане;

- проанализировать деятельность государственных, правоохранительных органов,

силовых структур Кыргызской Республики по противодействию афганской наркоэкспансии и предложить рекомендации по повышению результативности, эффективности оперативно-предупредительной, профилактической работы;

- рассмотреть проблемы укрепления взаимодействия правоохранительных органов, силовых структур в борьбе с афганской наркоэкспансией, действенность многосторонних и двусторонних соглашений по рассматриваемому вопросу;

- определить роль и место целевых программ международных организаций по оказанию практической помощи в борьбе с наркоманией и наркобизнесом, совершенствовании национального законодательства, стратегии и тактики этой работы;

- исследовать в региональном и глобальном масштабах проблему сокращения производства наркотиков, утилизации сырьевой базы, координации усилий и потенциальных возможностей стран региона, включая Китай, Россию, по противодействию дальнейшим угрозам афганской наркоэкспансии.

В методике исследования автор опирается на принципы научной школы академика В.В.Бартольда об осознании историко-культурной целостности Туркестана, его исторической близости к цивилизации Передней и Южной Азии. А также на доктрину академика А..А.Габиани о перманентной враждебности наркобизнеса государственности.

При работе с источниками, учитывая степень объективности различных информационных потоков, автор использовал метод сравнительного анализа. Соединение информационных потоков в русло единой темы позволило составить объективную картину происходящего, предусмотреть возможное развитие ситуации на ближайшую и длительную перспективу.

Еще одним методологическим принципом руководствовался автор: комплексность в рассмотрении событий и фактов, которая диктуется междисциплинарным характером исследования, использованием в нем смежных научных дисциплин: всемирной истории, криминологии, юриспруденции, истории и географии Кыргызстана, политологии, истории дипломатии, международных отношений.

Торговля наркотиками издавна была источником получения сверхприбылей для наркомафии, коррумпированных кланов, заинтересованных в свержении неугодных правительств, межэтнических, межгосударственных конфликтах, в слабости пограничной охраны. Убедительным доказательством тому - т.н. "Опиумные войны", которые вели англо-французские вооруженные силы в 1840-42, в 1856-60 годах против Китая, протестовавшего против контрабандной торговли англичан опиумом (опием), подрывавшей генофонд нации. Этот исторический феномен, давно введенный в научный обиход, убеждает что наркоэкспансия всегда связана с вооруженными конфликтами. Она усиливается на крутых поворотах истории: во время формирования или распада колониальных империй, революций, мировых, религиозных войн.

Не стала исключением и "социалистическая революция" на территории бывшего СССР. Тоталитарный коммунистический режим не сумел положить конец выращиванию преступными группами на сравнительно больших площадях конопли, опийного мака и контрабандной переправке в Китай, Иран, Афганистан и некоторые другие страны отечественного гашиша, опия, марихуаны, рассматривая это как одну из форм революционной борьбы за "победу социализма в международном масштабе": наркотик усиливал социальное расслоение, недовольство масс существующим строем, ускорял социальный взрыв. Не случайно, объявив строгую монополию на производство опия для медицинских целей, установив в Уголовном кодексе СССР строгую ответственность за незаконный оборот наркотиков, советское государство периодически официально санкционировало выращивание опийного мака на больших территориях северной Киргизии, южного Казахстана и не предпринимало действенных мер к уничтожению зарослей дикорастущей южночуйской конопли - основного сырья для производства гашиша и марихуаны. Автор впервые вводит в научный обиход факты, подтверждающие это положение.

С этих позиций: наркотик - война - дестабилизация обстановки наркотик, автор рассматривает и ситуацию, сложившуюся в Центральноазиатском регионе и, в частности в Кыргызстане, после распада СССР. Нарушение экономических связей, рост безработицы, обнищание населения на первом этапе становления рыночной экономики послужили причиной резкого роста производства наркотиков, чтобы выжить, прокормить семьи. Опий, гашиш в южных районах Кыргызстана, в Прииссыккулье, в ГБАО Таджикистана в первой половине девяностых годов двадцатого века нередко превращался в предмет товарообмена. И поэтому хлынувший из-за рубежа в 1991-94 гг. поток афганского опия, принявший вскоре характер наркоэкспансии, не встретил решительного противодействия ни еще не окрепших, разобщенных национальных правоохранительных органов, ни самого населения новых суверенных Центральноазиатских государств. Вместе с наркотиком на них обрушился поток происламской пропаганды о необходимости насильственного передела статус-кво в Центральной Азии, об объявлении джихада (священной войны) неверным, в которой наркотик должен был стать оружием мести. Его контрабанда из Афганистана в соседние Таджикистан, Кыргызстан, Узбекистан, Казахстан и далее в Россию, Европу, США негласно одобрялась движением "Талибан", захватившим власть в Кабуле и на большей части афганской территории. Огромные массивы земель афганского Припамирья, долины рек Мургаба, Гильменда, Пянджа и др. засевались опийным маком, сооружались лаборатории по производству героина.

Контрабанда наркотика стала одним из источников приобретения оружия, подготовки боевиков для противоборствующих сторон в гражданской войне в Афганистане, она поддерживала оппозиционные террористические группировки, стремившиеся к захвату власти в Таджикистане и Узбекистане и временно нашедшие приют в Афганистане в первой половине 90-х годов.

Баткенские события 1999, 2000годов стали явным подтверждением того, что Афганистан превратился в источник угроз безопасности для Кыргызстана и всего Центральноазиатского региона. Подтверждением этого служит, прежде всего, рост наркотрафика, активизация радикальных происламских сил в регионе, создание и деятельность на афганской территории лагерей по подготовке международных террористов "Аль-Каида". Потенциальную угрозу безопасности субрегиона усиливают связи радикалов в Афганистане, исламского движения Узбекистана (ИДУ) с уйгурским сепаратистским движением в Синьцзян-Уйгурском автономном районе (СУАР) Китайской Народной Республики, непосредственно граничащей с Кыргызской Республикой, на территории которой уйгурские сепаратисты в последние годы совершили несколько тяжких преступлений.