– Коко! – крикнул Квиллер и прислушался. Никакого ответа. Он вновь обыскал всё вокруг в страхе, что Коко, возможно, искусала злая собака или дикий зверь и он, беспомощный, лежит в кустах, слишком слабый, чтобы мяукнуть ещё раз. А найти его здесь, среди этого бескрайнего леса, невозможно…

Квиллер опять позвал Коко, но услышал в ответ только тишину. Может, ему послышалось мяуканье, точно так же, как Эмме Уимзи царапанье под дверью?

Расстроенный, Квиллер вернулся в дом. Бешено стучало сердце. Он сел на диван и обхватил голову руками… Опять показалось? Кажется, откуда-то из камина донеслось слабое мяуканье! Он хотел поискать в трубе, но дымовая заслонка была закрыта. Квиллер посмотрел на ящик с дровами. Что-то предчувствуя, он побежал в сарай, схватил лестницу, взобрался на крышу и посмотрел в трубу. Сверху дымоход ничто не прикрывало. Маленькое животное вроде кота могло упасть в трубу и оказаться в ловушке. Допустим, Коко выбежал из дома и потом увидел, что не может вернуться. Он залез на дерево, прыгнул на крышу и решил проникнуть в дом через трубу. С его стороны это был хороший ход. Откуда Коко было знать, что заслонка закрыта?

Квиллер скатился по лестнице, сдирая в кровь руки и цепляясь штанами за гвозди. Он снова вбежал в дом, сунул голову в камин и позвал Коко.

Ответ последовал, но совершенно с противоположной стороны.

Квиллер метнулся в гостиную:

– Коко!

Кто-то ещё раз мяукнул. Квиллер почти сходил с ума, а тут ещё Юм-Юм мешалась под ногами, истерически визжа.

– Заткнись! – прикрикнул на неё Квиллер.

А себе он сказал: «Успокойся. Хорошо подумай и внимательно прислушайся. Коко должен быть где-то здесь».

– Коко.

На этот раз ответ донёсся откуда-то из задней части дома. Квиллер кинулся в чулан, отбросил прочь коврик и поднял тяжёлую крышку люка.

– ЙАУ! – сказал Коко, вылезая из дыры и стряхивая с себя паутину.

Квиллер опустил крышку, и она со стуком захлопнулась.

– Сколько ты там пробыл? – строго спросил он.

– Йау! – ответил Коко, стряхивая паутину с усов. Он спокойно прошествовал в кухню, туда, где стояла лоханка с водой, и начал пить.

Квиллер умылся и перевязал руки.

– Больше никогда так меня не пугай! – сурово сказал он. Теперь ему всё стало понятно: Джоанна спустилась вниз, чтобы заняться водогреем, и не знала, что Коко последовал за ней. Пока он исследовал какой-нибудь укромный уголок, Джоанна закрыла люк и таким образом заперла Коко в подполе. Она положила коврик на место и уехала восвояси. Сколько же, интересно, времени просидел Коко в подполе? Час, дна, три? В любом случае это послужит ему уроком.

Квиллер извинился перед Юм-Юм за то, что накричал на неё, и нарезал своим любимцам жареного цыпленка, хотя у него всё ещё дрожали руки и он с трудом удерживал нож. Квиллер поставил на пол тарелку с едой и пошёл прогуляться по пляжу, чтобы немного успокоиться.

Пустынный берег, мягкий плеск волн, необъятная озерная гладь и синева неба благотворно подействовали на его нервы. Хотя какие нервы? Он ни разу в жизни особо не нервничал. И всё-таки сегодня у него дрожали руки, когда он листал телефонную книгу, и он не мог унять их дрожь, пока резал цыпленка.

Работая криминальным репортером, он побывал в различных передрягах, но руки у него никогда не дрожали. Конечно, тогда он был моложе. А теперь ему уже пятьдесят, и в последний раз он проходил тест на физическую подготовку два года назад. Наверное, он пьёт слишком много кофе. Полли Дункан настаивала на том, чтобы уменьшить потребление кофе. Все те женщины, которые встречались Квиллеру за последние годы, проявляли прямо-таки раздражающую заботу о его здоровье. Все, кроме Милдред. Они зависали над ним и, будто хор в греческой трагедии, монотонно распевали: «Правильно питайся… Больше работай физически… Брось курить!» Что ж, он отказался от своей любимой трубки. Купил велосипед. Ел вареную рыбу. И вот теперь Полли начала кампанию против неумеренного потребления кофеина.

Лёгкой походкой Квиллер медленно шёл по пляжу, глубоко дышал и временами останавливался, чтобы взглянуть на безмятежную озерную гладь. Не успев дойти до мыса Чаек, он увидел Расселл. Она шла ему навстречу, в тёмных очках и одетая в свой обычный невыразительный наряд.

– Привет! – сказал Квиллер. – А где сегодня ваши пернатые друзья?

– Я уже покормила их, – ответила Расселл.

– Просто гуляете?

Она кивнула.

– А я гуляю, чтобы немного понизить давление, – сообщил Квиллер. – Я только что пережил стрессовую ситуацию.

Расселл посмотрела на его забинтованные руки:

– Вы, наверное, ранены.

– Ерунда, небольшие царапины. Видите ли, я думал, что мой кот потерялся в лесу. У меня два кота, и я не разрешаю им гулять одним. Вообще-то они никогда и не гуляют одни! Когда я пришёл домой и увидел, что одного из них нет, скажу вам, не стесняясь, я просто ударился в панику. Мои коты очень много для меня значат. Они моя семья. Что только я не передумал: может, думал я, его загрызли бродячие собаки или дикие животные, может, его унесла в своих когтях сова или, может, его кто-то украл. Оказалось, что в моё отсутствие приходил водопроводчик и открыл лаз в подпол. Коко проник туда и оказался в ловушке. Он – кот. А Юм-Юм – кошка. Они у меня сиамские коты. Хотите взглянуть на них?

Квиллер понимал, что болтает как последний простак, но сейчас для него было лучше выговориться.

Поколебавшись, Расселл вместо ответа застенчиво опустила ресницы. Квиллер болтал всю дорогу.

Они пришли на крыльцо, и Расселл села на самый краешек кресла.

– Хотите имбирного пива? – спросил Квиллер.

– Нет, спасибо.

– Коты где-то здесь, – сказал он. – Они выйдут, когда услышат, что мы разговариваем о них. Они очень высокого о себе мнения, и им нравится слушать комплименты. Юм-Юм совсем ручная, очень ласковая, настоящая кошечка. А вот Коко – другое дело. Он очень умный, у него есть дар угадывать плохих людей, предсказывать опасности и неожиданные события. Интересно, где же они. Извините, я на минутку.

Коты дремали на диване в гостиной: Коко был измучен сидением в подполе, а Юм-Юм была рада прикорнуть рядом с ним. К тому же они только что плотно поели. Квиллер взял их на руки и понёс на крыльца Коты тяжело лежали у него на руках, и их головы и хвосты безжизненно болтались. Квиллер осторожно опустил своих приятелей на коврик.

Юм-Юм встряхнулась и посмотрела на Расселл, впрочем без особого любопытства, и принялась за шнурки её парусиновых туфель. Коко так и остался лежать там, куда его положили, он распушил хвост и щёлкнул зубами с такой враждебностью, словно перед ним была белка или какой-то приблудный кот, а не гостья его хозяина.

– Коко! Веди себя прилично! – упрекнул его Квиллер.

– Они очень интересные, – заметила Расселл.

Постепенно хвост Коко принял нормальные очертания, и кот направился в дом, пару раз искоса взглянув на нежеланную посетительницу.

Смутившись, Квиллер поспешно сказал:

– Хотите взглянуть на пристройку?

Они обошли вокруг дома.

– Большая труба, – сказала Расселл, увидев трубу, выложенную из камней. – Другое крыльцо, – прокомментировала она, глядя на крыльцо у задней двери.

– Очень удобно иметь два крыльца в доме. На одном всегда ветерок, а на другом никогда не дует.

– Высокие деревья, – произнесла Расселл, взглянув на стофутовые сосны.

– Они очень старые, – отозвался Квиллер, напуская на себя умный вид.

Когда они очутились перед восточным крылом, Квиллер стал описывать план строительства: как он собирается соединить пристройку с домом, заметив, что обшитая досками она будет выглядеть просто здорово.

Расселл молча смотрела туда, куда показывал Квиллер, и как-то уныло кивала, а когда он закончил своё пространное повествование, глухо произнесла:

– Надеюсь, вы удачно завершите строительство.

Как только она спустилась по ступенькам на берег, Квиллер почувствовал настоя тельную потребность поговорить с Милдред Хенстейбл.