Противник зажег рожь, в которой залегли автоматчики. Командир батальона капитан Фирсов, не теряя самообладания, скомандовал "вперед", и бойцы бросились в атаку. Она была неожиданной для врага, считавшего, что наши солдаты побегут назад и будут уничтожены его огнем. Между тем автоматчики ворвались в неприятельские траншеи, и началась рукопашная схватка в дыму. Наши бойцы захватили первую траншею и взяли в плен 18 немецких солдат и офицеров. На противник подбросил свежие силы и перешел в контратаку, заходя во фланг батальону. Чтобы не попасть в-окружение, батальон отошел в горящую рожь. Обстановка становилась критической, но начался проливной грозовой дождь, видимость стала минимальной, рожь была погашена, и батальон, подобрав убитых и раненых, отошел на свои исходные позиции.
В этом бою отличилась медицинская сестра свердловчанка Анна Кванскова. Бесстрашная коммунистка под ураганным артиллерийским и минометным огнем противника, сама раненая, перевязала и перенесла в укрытие 28 раненых танкистов и автоматчиков и еще помогала доставлять снаряды к артиллерийской батарее батальона автоматчиков. На ее руках умер 16-летний наводчик орудия Григорьев (при вступлении в добровольческий корпус он прибавил себе три года). Перед боем он получил письмо от родителей, которых считал погибшими при эвакуации, и сказал Квансковой: "После боя почитаем письмо вместе, тетя Аня". Кванскову доставили после боя в медсанбат с большой потерей крови. Она награждена орденом Красного Знамени.
Захват бригадой Борилова и прорыв второй полосы вражеской обороны грозили окружением всей орловской группировки немецких войск. Поэтому противник бросил на удержание рубежа обороны южнее Борилова (высота 212,2) помимо действующей здесь 253-й пехотной дивизии танковые части, вооруженные новейшими танками типа "тигр", самоходными артиллерийскими установками типа "фердинанд", артиллерийские противотанковые части. Силы стали неравными, и бригада нуждалась в немедленной поддержке. Командир бригады направил меня к командиру корпуса с поручением - доложить о создавшейся обстановке и просить оказать помощь. Мы рассчитывали, что нас сможет поддержать Челябинская танковая бригада, которая находилась в это время в Борилове. Но оказалось, что она составляла резерв командующего танковой армии и без его ведома командир корпуса не мог распоряжаться бригадой. Приказ наступать в направлении высоты 212,2 Челябинская бригада получила позже, когда наша бригада, понеся большие потери в людях и боевой технике, вынуждена была отойти на исходные позиции. В течение 31 июля и 1 августа бригада находилась во втором эшелоне корпуса и участия в боевых действиях не принимала.
Массовый героизм воинов бригады, проявленный в боях с 27 по 29 июля, получил высокую оценку. 55 солдат, сержантов и офицеров были удостоены правительственных наград. О высоком боевом духе личного состава говорит тот факт, что в эти дни более 30 воинов бригады подало заявления с просьбой принять их в ряды коммунистической партии.
В штабе подводились итоги первых четырех дней боев. Исключительная храбрость воинов, их готовность не щадя жизни выполнять боевую задачу вызывали законное удовлетворение. Но к нему примешивалась боль от понесенных потерь. Казалось, что они слишком велики по сравнению с достигнутыми результатами. Многие офицеры командования и штаба бригады объясняли это тем, что бригаде пришлось вести бой на труднодоступной для техники лесистой и заболоченной местности, которая стала к тому же малопроходимой в результате дождей. Танкисты таранили оборону противника, преодолевая глубокие овраги, заболоченные низины, крутые берега рек, и нередко боевые машины буксовали или застревали в грязи, становясь хорошими мишенями для противотанковых средств врага.
Дали о себе знать, однако, и недостатки в управлении подразделениями на отдельных этапах боя, неполнота сведений о противнике, его опорных пунктах и узлах сопротивления, которыми располагал штаб бригады в начале наступления. Приходилось также учитывать, что для многих наших воинов это был первый бой, и тут, конечно, сказалось отсутствие опыта. Из всего этого следовало извлекать уроки, чтобы научиться воевать более уверенно. Об этом и шел полезный разговор у нас в штабе.
В течение 31 июля и 1 августа мы приводили в порядок подразделения, ремонтировали боевую технику, эвакуировали в тыл раненых. Из резерва корпуса поступило около двух танковых рот. Это дало возможность сформировать заново танковый батальон, командиром которого стал майор К. Н. Аверин, бывший политработник, работавший до войны секретарем парткома Брянского паровозостроительного завода. В укомплектование батальона боевой техникой внесли свой вклад воины технической службы, которые под руководством заместителя командира бригады по технической части подполковника Галкина, заместителя командира батальона по технической части Промогайченко восстановили и ввели в строй 14 танков.
31 июля в Борилове были похоронены геройски погибшие танкисты и автоматчики, в их числе командиры танковых батальонов: майор Чазов, капитан Иванов. У свежей братской могилы состоялся митинг. Общее настроение личного состава бригады выразил командир танка лейтенант Зинченко, который заявил: "За смерть своего любимого комбата я буду мстить фашистским извергам всю жизнь. Своей черной кровью фашисты расплатятся за смерть наших боевых товарищей. Я клянусь еще яростнее, еще беспощаднее уничтожать фашистских захватчиков". К 30-летию освобождения Борилова ветераны бригады совместно с местными жителями обновили обелиск этой могилы, на котором значатся имена павших танкистов и автоматчиков бригады.
С 1 августа части корпуса перешли к преследованию противника, который, боясь окружения, начал отходить на Запад. После ожесточенного боя, в котором наша бригада не участвовала, был взят населенный пункт Злынь. А к отражению контратак противника 2 августа командир корпуса привлек и нашу бригаду.
Отважно дрались автоматчики Годвен, Сорохотулин, Афиногенов, Бодяев. Молодой командир взвода лейтенант Владимир Марков в числе первых встретил метким огнем "тигров", наступавших на участок, обороняемый его взводом. В этом бою в танк лейтенанта Клименко попал снаряд и, пробив днище танка и разбив баллон со сжатым воздухом, предназначенным для запуска двигателя, вывел из строя механизмы управления и запуска двигателя. При этом были ранены механик-водитель и стрелок-радист, которых отправили на медпункт бригады. Под танком остались командир танка и заряжающий Дима Курбатов, вооруженные только пистолетами и готовые сражаться до последнего патрона. В этой критической обстановке их выручил командир танка младший лейтенант Н. П. Юдин, который вернулся на своем танке к разбитой машине Клименко, под огнем противника отбуксировал ее в расположение наших войск. После того как танки остановились в безопасном месте, лейтенант Клименко обнял младшего лейтенанта Юдина, поцеловал и сказал дрогнувшим голосом: "Спасибо". Юдин засмущался и ответил: "Не надо, ты так же поступил бы, если бы это случилось со мной". Нужно сказать, что этот пример взаимной выручки в бою не был каким-то исключением суворовское правило "сам погибай, а товарища выручай" свято выполнялось в бригаде.
5 августа советские войска штурмом взяли Орел. В числе отличившихся при освобождении Орла был назван и 30-й УДТК. Воины корпуса с законной гордостью восприняли благодарность Верховного Главнокомандующего, первую на их боевом пути.
4-я танковая армия, переданная 30 июля в состав Брянского фронта, к 5 августа сосредоточилась в районе Пешково - Гнездилово - Ильинское. Севернее Ильинского располагался 30-й УДТК. Ему ставилась задача: войдя в прорыв с рубежа Ильинское - Гнездилово, наступать совместно с частями 11-й гвардейской армии, овладеть станцией Шахово и, перерезав железную дорогу Орел - Брянск, отсечь путь отступающему врагу.
Наступление началось 6 августа. Наша бригада после полудня обогнала боевые порядки прорвавших оборону противника стрелковых частей и вскоре была обстреляна сильным артиллерийским огнем из района Волосатово. Бои за Волосатово, Красный Ягодник, Коськово, которые бригада вела во взаимодействии с 243-й танковой и 30-й мотострелковой бригадами, продолжались более суток.