Я пролежал на снегу несколько часов.

Боль сосредоточилась в правой стороне грудной клетки как раз над тем местом, где начинаются ребра. Однако, я знал, что ничего страшного не произошло, это было что-то вроде удара кнута или укуса шмеля. Поэтому я больше беспокоился, чтобы не замерзнуть, нежели о том, что они сделали со мной.

Наконец, когда боль немного утихла, я смог заставить руки двигаться и, расстегнув комбинезон, дотронулся до источника боли.

Когда я вынул руку, она была вся в крови.

Вскоре я смог встать, собрать разбросанные ветки и разжечь костер. Я бы много отдал за какую-нибудь жестянку, чтобы собрать снег и натопить воды для промывки ран, но ничего не было под рукой. Поэтому я вынужден был промыть рану ледяной водой из ручья и тотчас же вернулся к огню, так как холод был пронизывающий. Я разорвал парус на полосы и этим примитивным жгутом остановил кровь.

Затем я, как мог, перевязал рану и закрыл дыру в комбинезоне осталками паруса, чтобы не дать холодному ветру продувать одежду насквозь. То, что ранило меня, осталось в теле, так как на спине не было выходного отверстия.

Возникла дилемма. Я до сих пор не знаю, правильно ли разрешил ее. Должен ли я преследовать похитителей Сим или продолжать погоню за Большими Санями, чтобы затем воспользоваться помощью экипажа, членом которого, как мне кажется, я раньше был?

Я решил сам преследовать похитителей, хотя - еще раз говорю - до сих пор не уверен, что это было правильное решение.

Однако, если бы я пошел за Большими Санями, то мог бы догнать их слишком поздно. Это немаловажный факт. Без паруса даже по дороге я двигался бы наверняка не быстрее, чем по следу существ, напавших на нас.

Кроме того, я опасался - и прекрасно знал об этом опасении - того, что мог бы узнать, догнав Большие Сани. Если бы пропал один из членов экипажа, они бы наверняка заметили это и изменили курс Саней или отправили бы спасательную экспедицию. Из того, что мне было известно, вытекало, что ничего такого не делалось. Точно так же могло оказаться, что я был оставлен за бортом за какой-то проступок или, как говорила Сим, присвоил себе эту одежду, а вместе с ней и личность, которая мне не принадлежала и на которую я не имел никаких прав.

Собственно, больше мне добавить нечего.

Я шел по их следам на север через все более холмистую местность, а поскольку был очень ослаблен ранением, то сомневаюсь, что смог преодолеть более десятка километров. В некоторых местах я натыкался на свежие человеческие следы, но никого вокруг не видел.

У меня не было еды, но я взял с собой оружие Сим - магическую палку, выглядевшую куском простой жерди около полуметра длиной и

- 22

сантиметров в десять диаметром. Рукоятка была ярко-медного цвета, как и в том оружии, которое давали мне виггики, и не имела ременной петли для закрепления на кисти. Другой конец палки был черный, на нем было с десяток колючек, почти белых. Я еще не применял ее в деле. Вообще что-то говорило мне, что надо относиться к этому оружию очень осторожно.

Д Е Н Ь В О С Ь М О Й

Не знаю, сколько прошло времени.

Здесь нет ни дня, ни ночи. Но что бы то ни было, я должен все-таки остановиться и немного отдохнуть. Расскажу о том, что произошло, поскольку, вероятнее всего, я буду скоро мертв и не успею закончить очередную запись.

Вчера я прервал преследование после полудня. Я приготовил убежище в зарослях и разжег костерок, которых потух, когда я еще не успел заснуть. Я был слишком слаб, чтобы делать что-либо, поэтому приготовился к тому, что ночью ко мне явится смерть.

Когда утром я все же проснулся, то первое, что увидел, была снежная обезьянка, приглядывавшаяся ко мне из зарослей в каких-то двадцати метрах. Я метнул в нее палку, ощутив при этом, как боль когтями впилась в бок. Мне несказанно повезло, поскольку удалось-таки попасть в зверька. Она подскочила и перелезла немного дальше по ветке.

Через несколько секунд я заметил, что она с трудом удерживает равновесие на дереве.

И тут она упала на землю. Она попыталась бежать, но не смогла и рухнула в снег. Когда я подошел к ней, она была еще жива. Она умоляюще смотрела на меня маленькими глазками, потом взгляд затуманился, движения замедлились, губы раскрылись, обнажая мелкие зубки.

Так уж случилось, что зверек упал, а магическая палка - нет. Она заклинилась в развилке ветвей в шести-семи метрах надо мной, и мне пришлось бросить в нее с дюжину снежков, прежде чем я ее сбил.

Закусив мясом обезьянки, я разодрал оставшийся кусок паруса на узкие, длинные ленты и сплел из них веревку, конец которой просунул в петлю на рукоятке палки. Я надеялся, что это поможет мне избежать риска потерять такое оружие, хотя и не знал, насколько эффективно мое изобретение.

Обезьянка оказалась такой худой, что не было смысла оставлять что-либо на обед. Я все съел, после чего двинулся на поиски следов похитителей. Ночью ветер дул не очень сильно, так что больших хлопот с их обнаружением не было. Следы были отлично видны, как и накануне днем.

Помню, что, заставляя себя двигаться вперед, я говорил, что чувствую себя значительно лучше, чем вчера, поэтому смогу пройти большее расстояние, но это было неправдой. Я был даже слабее. Я не прошел и километра, когда понял, что очень устал и если не остановлюсь, то потом, оказавшись среди голых скал, открытых дыханию ледяного ветра, не смогу найти сил, чтобы двигаться дальше.

Я начал было подыскжвать что-нибудь, что могло послужить убежищем, когда заметил, что следы существ, которых преследовал, исчезают в присмотренной мною места - щирокой щели в скалистом откосе. Я подумал, что немнакомцы провели здесь ночь, но когда заглянул в темноту, наполнявшую пространство между каменными стенами, то не увидел нигде никаких следов, говорившись о том, что здесь кто-то отдыхал.

- 23

Щель, которая, как я считал, не могла иметь более двух метров в глубину, на деле переходила в понижавшийся к югу коридор в скале.

Через двадцать шагов исчез всякий свет.

Я вытащил из кармана зажигалку, но тут же сунул обратно, опасаясь, что меня заметят.

В секундном блеске огня я все же успел увидеть высокий коридор метров двадцати в ширину, с потолка которого свисали сталактиты, а на полу валялось множество камней и стояли лужи воды.