Когда лидеры западных стран и, прежде всего, США снова и снова повторяют мантру, что они борются не с исламом, а с проявлениями экстремизма во всех его формах, они не просто следуют предписаниям внутриполитической необходимости (во многих странах Запада число мусульман быстро растет и задираться с ними становится год от года накладнее), но и выражают свое мировоззренческое кредо, гласящее, что никто не обладает монополией на истину и что все религии и учения сеют разумное, доброе, вечное - каждый на свой лад. А когда где-то заводятся экстремисты и фанатики, - а они могут объявиться под любым знаменем - вот их-то и следует изолировать и ограничить, впрочем, весьма деликатно, чтобы, не дай Б-г, не ущемить права доброй основной части адептов данного учения или последователей данной религии. Эта философия релятивизма, сложившаяся и окрепшая в США и оттуда перебравшаяся в Европу, в течение длительного времени удовлетворяла потребности конкретного американского общества ХХ века и обеспечивала его толерантность и развитие.
Но не все, что подходило для определенной страны в определенный период ее жизни, подходит для других регионов и эпох. И некритическое применение чужеродных взглядов и методов порождает ошибки и даже может породить проблемы, несущие в себе серьезную опасность.
Люди современного Запада совершенно не понимают сущности ислама. Дело не всегда обстояло подобным образом. И во времена расцвета Оттоманской империи, и во времена, когда Британия правила морями, европейцы лучше знали тех, кто им противостоял и чего следует от них ожидать. Но научно-промышленная революция доставила Западу ключи к мировому господству, и, завладев ими, Запад-политик потерял всякий интерес к "верованиям туземцев", предоставив заниматься ими книжным университетским червям.
Время шло. Мир менялся. Технический прогресс и глобализация экономики привели к тому, что многие средства и, прежде всего, современные виды вооружения стали доступны многим, почти всем, что парадоксальным образом вернуло на историческую арену кое-какие уже позабытые реалии и отношения.
Почему, например, население самых непохожих между собой исламских стран, таких, как Судан, Ирак, Иран и Индонезия с одинаковым неистовством ненавидит Америку и считает обожаемого Бин Ладена новым Саладином? Ведь Америка ничем их не обидела, кроме того, что исправно платит за нефть, предоставляет работу и спасает от голода, который является перманентным спутником почти всех исламских режимов. Америку ненавидят не по экономическим или политическим причинам: 3 миллиона граждан Саудовской Аравии, чей материальные достаток - больший или меньший - напрямую обеспечивается и охраняется существованием США, ненавидят ее нисколько не меньше граждан петушащегося Ирака или нейтральной Малайзии.
Америку ненавидят потому, что она является сегодня флагманом врага, авангардом неверных, заносящихся в своей гордыне перед праведными служителями Аллаха.
Никакие сущностные изменения не затронули мир ислама. От самых его истоков и до сего дня в основании ислама лежит идея распространения зеленого знамени Аллаха по всей вселенной. И, не будучи до конца уверенными в силе своих идейных аргументов, мусульмане никогда не считали зазорным применение военной силы для столь возвышенной цели. С тех пор как конница первых халифов победно промчалась по Центральной и Малой Азии, Ближнему Востоку, Северной Африке и Пиренейскому полуострову, лишь внешняя сила могла остановить экспансию правоверных. Оригинальная исламская колесница не имеет тормозов; первоначально она останавливалась, лишь налетая на неодолимую (до времени) каменную глыбу. Постепенно ислам, особенно шиитский, выработал более деликатные методы взаимодействия с враждебной окружающей средой, но все его идейные разработки, которые кажутся несведущим проявлениями терпимости и плюрализма, носят тактический характер и имеют целью дожить до лучших времен, когда он никому и нигде не даст спуску.
Будучи побежденным на определенном историческом отрезке, ислам затаился, но не изменился. Его правители, его элита обучалась в западных университетах, многие из них прекрасно говорят по-английски или по-французски, сам Бин Ладен учился в Оксфорде, но Запад интересовал и продолжает интересовать их только с одной точки зрения: каким образом приобрести силу, чтобы сперва освободиться от унизительной зависимости от Запада, а затем и расправиться с ним. И вот теперь, когда и простые люди увидели, что для того, чтобы уязвить врага, нет необходимости утруждать себя ни изобретениями, ни инженерными и научными разработками, ни каким-то там необычным уровнем интеллектуального или нравственного развития, а можно просто направить американский "Стингер" на русский вертолет, а русскую "Катюшу" на израильские города - да и еще блистательнее: американский Боинг на американский же небоскреб и сотрясти врага, спящая мечта пробудилась и, как говаривал когда-то классик марксизма, "овладев массами, стала материальной силой". Восток спал, но не переставал видеть в этом сне сладкий сон когдатошней победы. А спешить, он никуда не спешил. Он мог себе позволить спать десятилетиями.
И вот его час настал! Русские бежали из Афганистана, израильтяне - из Ливана, два десятка парней, вооруженных простыми ножами, идут умирать и еще несколько тысяч прихватывают с собой, - и Америка, да и весь западный мир вместе с ней впадает в небывалый кризис. Баллистические ракеты есть уже у всех, химическое оружие - почти у всех, бактериологическое тоже... Пройдет несколько лет - и раздобыть атомную бомбу будет проще пареной репы...
В этой неистребимой сути ислама, а вовсе не в злой судьбе несчастных палестинцев, и лежит корень арабо-израильского конфликта. Территория, хотя бы самое короткое время находившаяся под исламским правлением, считается исламской навсегда. Ее не уступят ни за прогресс, ни за уровень жизни, ни, тем более, за химеры Нового Ближнего Востока. Само существование Израиля на "исконных арабских землях" является возмутительным явлением с точки зрения ислама, и с ним никогда не примирятся даже мусульмане Пакистана, Ирана и Индонезии. И если перед лицом блока христианских стран мусульмане (до времени!) не торопятся предъявлять свои несомненные претензии на Испанию, то сама малость Израиля и его чуждость всему остальному миру не перестает раззадоривать их и возбуждать все новые и новые надежды.
И от этих сотен миллионов людей и их миллиардов долларов, помноженных на злобу, алчность, нетерпимость и фанатизм, нас не защитит никакая политическая или военная сила. Наше единственное упование только на Того, Кто уже три с лишним тысячи лет слышит наши молитвы и спасает нас от рук врагов!
Ноябрь 2001
НЕ СОГЛАСИМСЯ НИКОГДА!
Представьте себе человека, которому задали математическую задачу. Он часами бьется над ее разрешением, но тщетно - всякий раз что-то не сходится. Дело объясняется очень просто: у этого человека отсутствуют какие бы то ни было базовые представления о математике. Таблицу умножения он скроил произвольно и дважды два, например, у него не равняется четырем. Формулы алгебраических преобразований он раз от разу определяет самостоятельно, сумма углов треугольника равна, скажем, 289 градусам, а синус и косинус никак не связаны с единичным кругом. Вы скажете: "Все ясно! Какую задачу ему ни предложит, он не решит таким манером ни одной!" И это его особенно не беспокоит, потому что после окончания школы его контакты с математикой ограничивались кассой магазина, где он худо бедно справлялся, полагаясь на кассовый аппарат или, в крайнем случае, на личный микрокалькулятор. Но горе тому, кто сделает ему замечание или попрекнет незнанием математики. Он убежден, что знает и знает на отлично, просто математика у него своя, отмеченная печатью творческой индивидуальности.
Подобный образ неизменно приходит на ум, когда читаешь статьи, посвященные нашему региону. Причем неважно, пишут ли израильтяне, европейцы или американцы, написано ли это 20, 10 лет тому назад или сегодня. Все эти писатели и правители (а правители, как нам хорошо известно, очень любят писать) предлагали и предлагают ныне замечательные планы по разрешению арабо-израильского конфликта, а ему хоть бы хны - такой крепыш и здоровяк, уже сколько лет не могут причинить ему никакого вреда: как ни стараются, а сегодня он еще конфликтнее и опаснее для всего мира. Дело в том, что, как и в случае с нашим незадачливым математиком, разрешатели ближневосточного конфликта всех мастей не только не пытались корректно поставить задачу, но и на протяжении многих лет тщательно оберегались от всяких попыток сделать это. В полном соответствии с принципом: "Если факты противоречат моей теории, то тем хуже для фактов!"