Французские корабли нуждаются в ремонте, моряки -- в отдыхе.

Примерно два месяца "Буссоль" и "Астролябия" проводят в Ботанической бухте. Не позже 15 марта они отправились в дальнейший путь.

Где-то к середине 1789 года экспедиция должна была возвратиться на родину.

24. 22 января 1791 года. В церкви святого Людовика в Париже полно народу. Решительные взгляды, энергичные лица. Почти все в черной, скромной одежде. Но алтаря нет, и эти люди собрались сюда не для того, чтобы молиться. Во Франции революция, здесь заседает Национальное собрание -высшее законодательное учреждение страны.

Председательствующий Мирабо объявляет, что на имя Национального собрания поступило письмо от Академии наук и Французского общества естественной истории. В нем просьба послать корабль на поиски экспедиции Лаперуза. Все сроки ее возвращения на родину уже прошли, нужно предпринять реальные меры, чтобы постараться отыскать пропавших. И Национальное собрание под аплодисменты многочисленных зрителей принимает решение: просить короля (ведь Франция еще пока конституционная монархия и исполнительная власть в руках монарха) отправить два хорошо оборудованных и снаряженных фрегата, обеспеченных всем необходимым для дальнейшего плавания, на поиски пропавшей экспедиции. Впрочем, они должны заняться и научными исследованиями.

В июне Национальное собрание единогласно предоставляет необходимые средства -- один миллион ливров. Одновременно оно устанавливает премию; ее получит тот, кто обнаружит корабли Лаперуза или по крайней мере сможет предоставить в распоряжение французского правительства подтверждаемые фактами сведения о судьбе экспедиции.

Принимается еще одно решение: продолжать считать на службе всех моряков "Буссоли" и "Астролябии". Жалованье выплачивать семьям.

25. Сентябрь 1791 года. Два фрегата под командованием адмирала д'Антркасто -- того самого д'Антркасто, который четыре года назад лишь на один день разминулся с экспедицией Лаперуза в Макао, -- выходят из Брестской гавани. Один из них называется "Поиск", другой -- "Надежда".

Восемнадцать месяцев подряд корабли кружат в южных широтах, в основном придерживаясь предполагаемого маршрута экспедиции Лаперуза, но не могут обнаружить ни малейших ее следов. Впрочем, в конце апреля 1793 года, когда эскадра находилась в Новой Каледонии, к борту адмиральского корабля подходит пирога. У нее треугольный парус, и она напоминает те, что в ходу у жителей Новой Каледонии, но одновременно чем-то и отличается от них. К тому же у тех, кто прибыл в пироге, необычный цвет кожи: не черный, как у жителей Новой Каледонии, а скорее медный. И волосы у них не такие густые.

Натуралисту Бийардеру все это бросается в глаза. Он знает всего лишь несколько десятков слов на языке маори, но небогатого запаса вполне достаточно, чтобы понять: аборигены прибыли с острова, находящегося на расстоянии одного дня, если идти под парусами. Называется остров Аувса (вероятно, современный Увса, самый северный в группе островов Согласия).

В разговоре выясняется и еще одно любопытное обстоятельство -островитяне знакомы с железом. Но следовательно, они видели европейцев! Каких же? Кук во всяком случае на островке никогда не был.

Обращает внимание Бийардер и на такую деталь: в пироге явно европейской работы доска!

"Откуда она у вас?" -- спрашивает ученый. Но ответа не получает. Островитяне отплывают от корабля, и вскоре их лодка исчезает на горизонте.

Бийардер заносит рассказ о всем происшедшем в дневник.

Запись забывается.

А три недели спустя, 19 мая 1793 года, в 6 часов утра, на пути к островам Санта-Крус, справа по борту, с кораблей д'Антркасто замечают маленький остров. "Этот остров, -- запишет в своем дневнике адмирал, - расположен чуть западнее открытых Картеретом островов, на 32-м градусе южной широты". В вахтенном журнале было добавлено: "Примерные его координаты: около 11°40' южной широты и 164°25' восточной долготы".

Море было бурным, ветер неблагоприятным, обстановка на кораблях неблагополучная, болен и сам д'Антркасто. Корабли прошли мимо острова. Но название ему адмирал дал: "Поиск".

Какая ирония судьбы! Подойди он к острову, он мог бы прекратить свой поиск. Но об этом никто на кораблях не догадывается. И вообще все это станет ясным лишь несколько десятилетий спустя.

Пока же корабли продолжают поход, они идут к острову Ява.

Умирает д'Антркасто. Теперь экспедицию возглавляют его помощник Орибо и капитан Россель.

В Сурабайе французских моряков ждет сюрприз: их интернируют. Ко времени прихода кораблей на Яву революционная Франция, отражавшая натиск интервенционистских войск, вступила в войну с Голландией. Впрочем, голландские власти на Яве лишь выполнили просьбу Орибо. Реакционер и ярый монархист, он смертельно испугался возникших на кораблях политических распрей: моряки узнали о провозглашении Франции республикой и о казни короля Людовика XVI.

Французская Республика оценила этот шаг Орибо как прямое предательство.

Через несколько лет оставшиеся в живых участники экспедиции были репатриированы, а в 1808 году капитан Россель доставил в Париж всю документацию и сохранившиеся коллекции.

И хотя экспедиция проделала в общем немаловажную работу, основное осталось невыполненным.

Тайна Лаперуза продолжала оставаться тайной.

Вероятнее всего экспедиция погибла. Но где, когда, при каких обстоятельствах? И все ли погибли? И где же все-таки искать ее следы?

Бурные внутренние и внешние события сотрясают страну. Ни во времена якобинцев, ни во времена термидора, ни в последующие годы во Франции не забывали о пропавшей экспедиции. Но было не до ее поисков.

...Вдова Лаперуза указом от 1804 года получила пожизненную пенсию.

26. Миновали и Аустерлиц и Ватерлоо. Во Франции выдвигалась новая плеяда замечательных моряков. Самым талантливым и многообещающим из них был Дюмон-Дюрвилль. Подобно Лаперузу, он с детских лет готовился стать моряком, мечтал о море, жил только морем. В 1807 году, семнадцати лет от роду, он совершает свое первое путешествие. В 1819 году Дюмон-Дюрвилль прославился на всю Европу: он привез во Францию найденную одним греческим крестьянином знаменитую античную статую -- Венеру Милосскую. В последующие годы молодой моряк выпустил в свет три солидные научные книги по ботанике и геологии и совершил несколько больших путешествий, в том числе и кругосветное на фрегате "Ракушка".