Волк, злобно ощерившись, подается в сторону толпы, держа руку за отворотом куртки. Таксисты, стоявшие ближе к нему, сразу пятятся. Волчара их пугает, ему это в кайф. Шоферюги, естественно, этого не знают, но о нас они уже наслышаны.

- Да все понятно, что там говорить! - высказывается таксер, к которому мы подсели вначале. - Так и нам легче будет, а то наскакивают всякие... Лучше платить одним.

Народ согласно гудит. Таксисты проголосовали единогласно.

- Ты, - указываю на охрипшего; - будешь здесь бригадиром. Деньги собираешь со всех и отвечаешь за них. Как зовут?

- Николай.

- Бабки сдаете Николаю! Жалуетесь ему или непосредственно нам, или нашим людям. На этом все. - Распускаю собрание. - Завтра внесете и за сегодняшний день!

Таксисты расходятся. Остаемся с Николаем обговорить, где с ним будем встречаться. Затем отваливаем с вокзала. Волк всю дорогу дурачится. Настроение у него весеннее.

- Может, тогда и аэропорт сделаем? - предлагает он.

- Аэропорт чуточку позже, - киваю я. - У меня к ним особые счеты...

Едем в сторону рынка. Наезжать здесь пока не будем. Стоит сначала присмотреться. Мы еще не знаем местной кухни и сколько команд на рынке работает. Но скоро будем знать все. Ходим, присматриваемся. Перед рынком много точек и ларьков. На самом рынке также имеются и открытые торговые ряды, и большое крытое помещение. На территории есть разливухи, шашлычные, в общем, вся развитая инфраструктура торговли. Возвращаемся к машине.

- С наскока будет не взять, - хмурится Волчара. - Это не вокзал.

- Да и вокзал пока не весь наш, - соглашаюсь с ним.- Но завтра, мне думается, У нас прибавится народу.

Цыган кивает.

- Придется здесь повоевать, - заключает он. Я тоже в этом не сомневаюсь. Но какими силами и жертвами мы сможем достигнуть своего превосходства?

Мое внимание привлекает девушка, рассматривающая какие-то тряпки возле уличного прилавка.

- Подожди в машине... - говорю приятелю.

Цыган понимающе улыбается.

- Давай попробуй... - хмыкает он. Подхожу. Девушке лет двадцать. Она высокая и стройная. Длинный плащ лишь слегка скрывает ее изумительную фигуру. Но я угадываю под ним все, что мне интересно. У девушки длинные каштановые волосы, которые очень красиво лежат на спине, доставая ровно обрезанными концами почти до талии. Личико у нее просто кукольное.

- Девушка, ради Бога, извините меня... - обращаюсь к ней. Она тут же поворачивается, приподнимая в немом вопросе красиво изогнутые брови. - Вы не могли бы мне подсказать, где можно купить кривую турецкую саблю? Вопрос жизни и принципа... В моем дворе меня поджидает каждый вечер стая голодных и злых собак, которые не боятся ничего, кроме изогнутой янычарской сабли. Я пытался откупиться от них последней пластинкой Аллы Борисовны Пугачевой, но они ничего не понимают в музыке. - Я несу полную околесицу. Девушку это забавляет, и я продолжаю: - Когда я был смелым и отважным летчиком, я не боялся никаких кошек, а позавчера завистники прокололи шестое колесо моего доблестного самолета, и теперь без винта он не может плавать по Енисею даже вниз по течению... И это все дикие кошки, которые живут и жаждут моей крови! Но если бы не все вышеуказанные хищные грызуны, я, наверное, никогда бы не познакомился с такой прелестной и очаровательной девушкой, как вы. Не сомневаюсь, что с вашим удивительным и добрейшим характером вы, как истинная принцесса, которой нет в мире равных, не откажете бедному и измученному штормами моряку в высокой милости и чести быть достойным и посвященным рыцарем вашего бесценнейшего платка, а также удивительного имени, о лучезарная леди, приносящая людям счастье, и я вечно буду хранить это, как волшебный талисман, на груди у сердца, а также номер вашего достославного и уважаемого телефона...

Девушка хохочет, чуть не сгибаясь пополам. Приятно, что она не страдает отсутствием юмора.

- Ой, не могу! - говорит она, немного успокоившись и вытирая платком выступившие от смеха слезы. - И откуда же вы такой, удивительный рыцарь?

Я что-то плету дальше и слегка притормаживаю, когда вижу, что девушка скоро начнет заикаться от смеха. У нее уже и так потекла тушь. Знакомимся мы быстро. Я сопровождаю Анжелу, так зовут мою новую знакомую, по рынку, комментируя все, что нам попадается по пути и на что Анжела обращает внимание. Она уже стерла тушь, так как не может подводиться ежеминутно, и половину дороги идет согнувшись пополам от смеха.

- Я вас прошу, Антоныч, - умоляет она, держась за мой локоть, - хоть на минуту прекратите ваши комментарии! У меня уже болит живот!

Анжела мне чертовски нравится. Я ни за что ее не упущу. Помогаю ей сделать какие-то продовольственные покупки и, нагруженный, как ишак, волоку все это добро с рынка. Я собираюсь проводить Анжелу, и она не возражает.

- Скажите, Анжела, вы бы хотели меня видеть больным, несчастным, полу калекой, - интересуюсь у нее.

- Конечно же нет! - улыбается она, ожидая подвоха.

- Отлично! - облегченно вздыхаю я и тут же ловлю такси. Такую гору покупок может везти только железный конь.

До дома Анжелы не так далеко. Он находится в центре, и я, проклиная все на свете, но молча, затаскиваю груз на третий этаж.

Открывает нам мать девушки. Сгрузив все в коридоре и поздоровавшись с мамой Анжелы, пытаюсь тут же слинять. Меня пробуют задержать и оставить на чай. Я же, помня о несчастном другане, который сторожит нашу машину, нахожу повод все-таки уйти. Анжела дает мне номер своего телефона. Я заверяю, что позвоню не просто на днях, а даже раньше. Я уже понимаю, что девушка будет ждать моего звонка, чего я и добивался.

Сматываюсь вниз и спешу к рынку. Цыган вроде не успел соскучиться.

- Ну ты и поговорил с ней, - смеется он. - Даже мне стало интересно.

- Так ты, змей, подслушивал, что ли?!, - удивляюсь его пронырливости.

- Я просто рядом случайно оказался, ну и послушал слегка, оправдывается приятель. - А как ты будешь с ними со всеми справляться? - хитро интересуется он, имея в виду и наших подруг.

- Поясняю для малоимущих, в смысле мозгов: есть телки, а есть девушка для души.

- Понял, - хохочет цыган.

Глава тринадцатая

На следующий день к трем часам подтягиваемся к городскому парку. Издали замечаю толпу у высоких створок ворот. Цыган на этот раз идет со мной. Парни, как у них, видимо, принято, одеты по-спортивному. Болтают между собой, жуют мороженое.

- Чем бы мог вам помочь? - интересуюсь, подходя к ним.

Парней собралось действительно десять человек. Спортивные вразнобой здороваются.

. - Вам, Антоныч, вчера Вадим передал, что мы хотели бы присоединиться к вам? - говорит рослый крепыш, у которого грудные мышцы выпирают, как третий номер у телок. Шея у него почти с ляжку моей ноги.

- У вас же была своя команда? - удивляюсь я.

- Теперь вот получается, что нет... - пожимает плечами бычок. - Мы хотели бы работать с вами. У вас все быстро. Раз - и дело сделано... Остальные пацаны кивают, подтверждая слова своего приятеля.

- В серьезных делах и должно быть все по-серьезному, - говорю им. - Не должно быть только ни грана колебания, когда ты решил делать дело. А если достал ствол, чтобы стрелять, - тогда стреляй...

- Да мы все понимаем, - опять за всех говорит здоровяк. - Но у нас... это... лидера нет... А как вы работаете, мы видели. Мы хотим так же...

Что тут сказать? Нужно подбирать этих пацанов, иначе они начнут делать все самостоятельно, основываясь на уже увиденном. Теперь-то им точно не захочется особо махать руками, так как легче нажать на курок, и эффекта от этого будет гораздо больше...

- Пойдемте в парк, там где-нибудь поговорим, - предлагаю всем.

Знакомство у нас состоялось. Я разбил парней на две пятерки. Одной будет руководить здоровяк с бычьей шеей по имени Леха, а второй пятеркой займется начинающий каратист Петр. Разговор получился долгим. Я особенно не распространялся, как у нас и что, сколько людей.