Глава тридцать третья

РОСТ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ

Это новое римское государство, которое во II и в I вв. до н.э. нашло силы для господства над западным миром, во многом отличалось от всех предыдущих крупных держав цивилизованного мира. Во-первых, оно не было монархией или же творением какого-нибудь великого завоевателя. Правда, не было оно и первым крупным республиканским государством: Афины во времена Перикла управляли рядом союзных и завоеванных городов. Карфаген в момент начала столь несчастной для него войны с Римом был хозяином Сардинии и Корсики, Марокко, Алжира, Туниса и большей части Испании и Сицилии. Но Рим был первой крупной республиканской державой, которой удалось избежать уничтожения, и которая была способна развиваться дальше.

Столица нового государства лежала далеко к западу от проявивших себя ранее цивилизационных центров, какими были речные долины Месопотамии и Египта. И как раз это западное месторасположение дало возможность Риму включить в круг цивилизации совершенно свежие страны и народы. Римское могущество достигало Марокко и Испании, и ему предстояло продвинуться к северо-западу от нынешней Франции, Бельгии, Британии, а к северо-востоку до самой Венгрии и южной России. С другой же стороны: Риму никогда не удалось закрепиться в центральной Азии или же Персии, поскольку те располагались слишком далеко от его административного центра. Римская держава собрало вокруг себя громаднейшие массы свежих нордических, арийских народов, оно включило в себя практически всех греков, и совершенно не опиралось на хамитских и семитских народностях в той степени, как это делали предыдущие империи.

В течение нескольких веков Рим не шел по торной дороге предшественников, по пути, на котором сломали себе ноги персы и греки. Мидийские и персидские повелители поддались вавилонскому влиянию в течение одного поколения, приняв тиару царя царей вместе с его святилищами, богами и жречеством. Александр и его последователи пошли по той же самой удобной тропе ассимиляции: монархи из рода Селевкидов имели точно такой же двор и те же самые методы правления, что и Навуходоносор; Птолемеи сделались египетскими фараонами. Все они ассимилировались, точно так же, как до того ассимилировались разгромившие Шумер семиты. Римляне же правили в собственном городе и на протяжении нескольких лет сохраняли те законы, которые сами же и разработали. Единственным народом, который оказал на римлян значительное влияние перед III - II вв. до н.э., были греки, народ весьма подобный и родственный. Римская держава была первой попыткой управления громадными территориями согласно арийских принципов. Оно было в истории чем-то совершенно новым - эта разросшаяся до невероятных размеров арийская республика. Рим абсолютно не был похож на старый образец столицы, которой правит завоеватель, и которая выросла вокруг какого-нибудь храма божества урожая. Римляне имели собственных богов и собственные святилища, только боги их, подобно греческим, были чем-то вроде бессмертных людей, как бы обожествленными патрициями. Римляне возлагали кровавые жертвы и в опасные моменты даже убивали людей - этому они, скорее всего, научились у своих жестоких учителей, этрусков; но ни жрецы, ни святилища никогда не играли у них значительной роли. Подобные отношения изменились уже во времена, когда Рим давно минул зенит своего развития.

Римская держава выросла чрезвычайно быстро, и как бы спонтанно; весь римский народ был неожиданно втянут в громаднейший административный эксперимент. Этот эксперимент не удался; в конце концов империя рухнула. Практически с каждым столетием формы и методы правления изменялись. За сотню лет это государство менялось гораздо сильнее, чем Бенгалия, Месопотамия или Египет за тысячелетия. Оно постоянно изменялось и никогда не достигало какого-то постоянства.

Римский эксперимент не удался в определенном смысле, но в остальном продолжается и до сих пор, и сейчас Европа с Америкой пытаются разрешить загадку государства, включавшего в себя весь мир, загадку, которой впервые занялся римский народ.

Для тщательного знания истории следует иметь в виду, что за все время правления римлян происходили громадные перемены не только политического, но еще и социального и морального плана. Уж слишком мы привыкли считать римское владычество чем-то законченным и постоянным - могущественным, благородным и окончательным. "Сказания древнего Рима" Макулея24, S.P.Q.R.25, Катон Старший, Сципионы, Юлий Цезарь, Диоклетиан, Константин Великий, триумфы, речи, бои гладиаторов и преследования христиан - все это сложилось в образ чего-то великого, жестокого и достойного. Но это не так. Отдельные части этой картинки собраны из столь различных фаз развития Рима, что между ними сохраняются различия более глубокие, чем между Лондоном современным и Лондоном времен Вильгельма Завоевателя.

Для удобства рост могущества Рима можно разделить на четыре периода. Первый начался после разрушения Рима готами в 390 г. до н.э. и продолжался до конца первой пунической войны (240 г. до н.э.). Его можно назвать периодом ассимилятивной республики. Возможно, это был самый прекрасный, наиболее знаменательный период римской истории. Вековые распри между патрициями и плебеями закончились, опасность со стороны этрусков исчезла; не было ни слишком богатых, ни слишком бедных; практически все были оживлены патриотическим духом. Римская республика была похожа на республику буров в Южной Африке или же на северные штаты Американского Союза между 1800 и 1850 годами - это была республика вольных фермеров. В самом начале этого периода Рим был малюсеньким государством, занимающим всего лишь 30 квадратных километров. Он сражался с храбрыми и родственными себе окрестными народами, но, вместо того, чтобы уничтожить их, он пытался с ними объединиться. Столетние внутренние раздоры, которые наполняли вначале римскую историю, приучили народ к уступкам и компромиссам. Некоторые из побежденных народов сделались совершенно римскими, с правом участия в правлении, другие же управлялись самостоятельно и обладали правом торговли и заключения браков в Риме; стратегические точки укреплялись гарнизонами из полноправных римских граждан, а среди свежезавоеванных народов основывались привилегированные римские колонии. Были проложены удобные дороги. Неизбежным результатом такой политики была резкая латинизация всей Италии. В 89 г. до н.э. все свободные жители Италии получили гражданство города Рима. С формальной точки зрения, в конце концов вся римская империя сделалась одним огромным городом. В 212 г. н.э. уже каждый свободный человек на всей территории империи получает гражданство; следовательно, он имеет право голосовать на народных собраниях в Риме, если, конечно же, он туда поедет.

Вот это предоставление гражданства подчиненным городам и целым странам было знаменательным принципом римской экспансии. Оно изменило привычный процесс завоевания и ассимиляции победителей. Теперь, по римскому методу, победители ассимилировали побежденных.

Но, после первой пунической войны и после присоединения Сицилии, параллельно с давним процессом ассимиляции начинает выступать уже другой процесс. Сицилию, к примеру, рассматривают уже как военную добычу. Ее считают "имуществом" римского народа. Богатые земли острова и мастеровитое население служат для обогащения Рима. Патриции и самые влиятельные из плебеев захватили большую часть этих богатств для себя. К тому же война принесла огромное количество рабов. До первой пунической войны все население республики в основном состояло из граждан-фермеров. Военная служба была их обязанностью, но и привилегией. В тот же момент, когда они пребывали под знаменами легионов, их хозяйства влезали в долги; нарождалось новое сельское хозяйство, широкомасштабное и основанное на труде рабов; по возвращению со службы фермеры застали уже совершенно изменившиеся условия: на рынке с ними соперничали сицилийские товары и продукция новых римских помещиков. Времена изменились. Теперь республика приняла иной характер. Сицилия находилась в руках римлян, а средний гражданин находился в руках богатого кредитора и богатого конкурента. Рим вступил во второй период своей истории - республики богатых авантюристов.