Стул, отодвинутый, сохранит позу

И проявятся шаги размышлений

Как размышления шагов.

Много миллионный город зашумит

Потусторонней невзрачностью

Сумасшедшего мира,

Голубое сияние тела теплом разольется

В комнате, произнесенных словах и буквах.

Прикосновения разрушат эфtмерность,

Туман нежности прогнется

И затрепещет потерей памяти,

Трепетом боли и восторга.

Свернувшись змейкой,

На белом подоконнике воспоминаний,

Станет греться под взглядом моим

Зеленый пояс пальто.

Да в руках верности

Навечная свершенность

Есть и останется

Единственным заклинанием заклинаний.

Шизонд ° 7. Движение.

Сами ли падаем в землю,

Силой ли давят болезни,

Только, слезами умывшись,

Вновь возрождается гений

Из возбужденных порывов

К вечному празднику жизни,

К страху потери и смерти,

К боли и чуду рождаться

В каждом цветке сновидений,

В каждом глотке небосвода,

В каждой улыбки страха,

В каждом разбеге счастья

И горя, и горя, и горя.

Кто вы, пришедшие позже,

Что вы о нас пропоете ?

Чувства - они огрубели

От приближения завтра

И переброски столетий,

Личностей и монополий

Из лабиринта историй

В пропасть грядущего счастья

И горя, и горя, и горя.

Счастью опять подниматься

Огненным диском светила,

Трескаясь болью в фарфоре

Ночи, печали и грусти.

Ливням опять подытожить

Старые надобно песни.

Тянемся к свету и знаем:

Страждущим душам покорно

Неумолимое счастье

И горе, и горе, и горе.

Шизонд ° 8. Рабство.

Станет ли радость общей

Чашей прозрачного неба?

Ты ли в разлуке стынешь,

Требуя в помощь друга?

Руки протянуты в славу.

Но половинками суток,

Скрыта в коробке печали

Общая радость счастья.

Нечто, вливается в аласть

Сгустков заката и крови.

Меркнет в пустом бессилие

Жажда разрушить безволие.

Тянемся к тучным бомбам

Рушим и мир и хаос.

И на развалинах пепла,

Электризованы светом,

Быстро крепчают печали

Под оболочками лести.

-Временные причуды!

Тешим себя надеждой.

Там за пустыней желтой

В листьях и соках лета

Селится пряный запах

Не ворошенного сена

Да паутины прозрачность

Связана легким восторгом

С неосязаемой жизнью

Чуда любви желаний.

Только б разрушить стены,

Только б ворваться в свободу,

Падая или взлетая,

Жертвуя или тираня,

Гордо упрятав в добыче

Жаждущий клюв вознесения.

И восторгаться до страха

Ужасом взглядов лежащих.

Будем ли вместе, не будем

( Гамлетовское - Соломону),

Только за купол неба

Выставлю голову в пропасть

И наслаждаюсь безумством

Завтрашнего совершенства.

Шизонд ° 9. Мытарство.

Снег каракульный

караулит час

Поджидая нас.

Век накаркает

ненароком рок

В поворот идей.

Вольно снег идет.

Снег всегда ничей.

Вязнет старый след,

воротник промок.

Мы вступаем в снег

словно в белый мох.

На губах парит облачком вопрос:

Отчего на снег у тепла запрос?

Почему бельмо у ночи в глазах?

Холодком вопрос

стынет на губах.

................................

Падал белый снег.

Был замучен смех.

Первозданный грех

Разделен на всех.

Шизонд ° 10. Круг.

Трущобы падают в названия,

Как опадают ожерелья

Прозрачных листьев.

Огрубели

Они по осени.

На землю,

Вдруг тяжесть ощутив, слетают.

Трущобы падают в названия.

Стою о монолитной вехи,

Воздвигнутой во славу века.

И кепка словно лист слетает,

И, задирая нос под солнцем,

Дышу забытыми стихами,

И озабочено взираю

На монолитные бетоны.

Трущобы падают в названия.

Но у поверхности всезнания,

Бесцеремонно проникаю

В квартиры душ.

Там за стеною

Дышу одним и тем же взглядом,

В одном и том же кресле мерзну,

Одним и тем же разворотом

Газеты, книги ли, журнала

Скрываю лик, глаза смыкаю,

И вытянув смешные пальцы,

В один и тот же холодильник,

В огромный холодильник славы,

Небрежно убираю масло

В стандартной, хрупкой упаковке.

Трущобы падают в названия.

О, скука, ты ли околеешь

В бездумном трепете везения?

А обреченное прозрение

Нам выдаст радость небоязни

Увязнуть в звоне первозданном

И обновлении всезнанья.

Трущобы падают в названия.

У поездов хвосты зелены,

А самолеты те хвостаты.

Трущобы падают в сравнения,

Трущобы падают в названия.

Но продается фарш готовы.

Смешна банальность мясорубки.

И взмахом резким изменяет

Искусный дирижер звучанье

Разноголосого оркестра;

И постовой, подбросив руку,

В белесой матовой перчатке,

Застопорит поток движений,

Чтобы аварию бездумных

Предотвратить.

Хвала перчатке!

Хвала прямым нержавым рельсам!

Трущобы падают в названия,

В которых скрыты отголоски

Великобожьих устремлений

В них восклицательные знаки

Венчают царскую корону,

Но изгибаются, сияя

Очками в лучшей позолоте.

Трущобы падают в названия.

И оседает на дорогах

Пустая пыль забытой славы.

И прикрывается асфальтом

Тоска не встреченного чуда.

И в жестком воздухе вагона,

За пластиком былых свершений

Рождается печаль к свободе.

Но эти призрачные мысли

Так уподоблены трущобам,

Что те, невыдержав сравнений,

Смеются громко, потешаясь,

И гордо падают в названия.

Шизонд ° 11. Нравоучение.

Вылетая, слова цепляли

Кончик носа, отвисшего в грусти.

А по просекам шевелюры,

Покороблено двигались мысли,

Спотыкаясь в печали морщин.

Шизонд ° 12. Бред.

О тебе мысль:

Давно (два дня) не встречались,

Разве в этих двух днях смысл

Есть какой-нибудь?

Причалил

Я, верно, не к той пристани.

Пристань - как пристань. На сваях.

И, верно, на столах белые простыни

Были залиты вином нечаянно.

Это печальный смех

Из сонных глаз брызжет.

Темно за окном. В глазах моих

Не скоро рассвет забрезжит,

Симфоний не скоро мой вздох