Как известно, теория Дарвина есть некое объяснение возникновения жизни и ее развития от простых форм к сложным, исключающее какое-либо сверхъестественное вмешательство на каком-либо этапе этого пути. Любую теорию следует отличать от научных фактов. Фактами именуются такие процессы или события, которые можно проверить наблюдением или опытом. Например, возможность синтеза аминокислоты глицина в опыте Миллера есть факт, который при необходимости можно легко проверить. Наличие давления в нефтяных месторождениях также есть факт, который также можно проверить. Отсутствие гелия в атмосфере земли также есть факт, доступный проверке.

Истинная наука кладет в свою основу факты – данные наблюдений и опытов. Безусловно, не все процессы в мире поддаются наблюдению или эксперименту, прежде всего те из них, которые не доступны людям по причине удаления в пространстве или во времени. Например, характер излучения далеких квазаров нам неясен по причине их удаления в пространстве.

Возникновение и развитие жизни недоступно нашим наблюдениям или опытам, потому что оно отстоит от нас в слишком далеком прошлом.

Для объяснения связи между фактами наука оперирует различными теориями, которые еще не являются сами твердо установленными фактами или законами природы. Теория может объяснить некоторое количество фактов, иные же факты могут в нее не «вписаться». Хорошей проверкой верности теории является ее способность факты предсказать, с тем чтобы последующие опыты подтвердили предсказание и саму теорию.

В этом смысле главное предположение эволюции – о том, что все виды существующей жизни развились из немногих самых простейших ее форм путем случайных наследственных изменений и их «проверки» естественным отбором – является не более, чем теорией. На нынешнем уроке мы и сопоставим ее с фактами биологических наук.

Последовательность эволюционных превращений требует по самой теории миллионолетних сроков. Если бы удалось за столетние или тысячелетние сроки хотя бы один раз наблюдать превращение животного или растения в существенно иные формы – то есть возникновение новых классов или типов живых существ – можно было бы говорить о возможности протекания эволюции в тысячелетние сроки. Но поскольку ничего подобного за всю свою историю человечество не наблюдало в природе ни разу и никогда не могло получить искусственно, то эволюционисты и требуют длительных временных промежутков, не доказывая впрочем, почему если не хватило тысячи лет, то хватит десятка миллионов.

Однако же, как мы видели выше, у нас нет никаких серьезных оснований доверять эволюционной хронологии, но есть все основания ее отвергнуть согласно изложенным фактам. Тогда для протекания эволюционного развития практически не остается времени. За тысячу лет вывести из бактерии человека не представляется возможным никому из сторонников эволюции.

Дарвин считал, что видоизменение происходит путем постепенного накопления новых признаков у растений и животных, которые в случае их полезности для организма закрепляются естественным отбором. При таких условиях вся воображаемая геологическая колонна должна была быть наполнена в основном переходными формами, каждая из которых сохраняет признаки и предка (все более исчезающие) и потомка (все более нарастающие). В том, что было найдено палеонтологами ко временам Дарвина, сам он не увидел ничего похожего, но объяснил это существенной неполнотой геологической летописи, признав, что отсутствие промежуточных форм есть главное возражение против его теории.

Со времен Дарвина палеонтология работала уже почти 150 лет и за это время накопила и изучила миллион миллионов окаменелых остатков организмов. Но никто из ученых не видит в этом многообразии ни одной эволюционной последовательности, переходящей от одного класса или типа к другому. Лишь некоторые формы принято считать переходными (хотя и это не совсем корректно, но об этом скажем далее), однако для подтверждения схемы Дарвина требуются не единичные формы, а целые цепочки их, на существование которых нет даже намека в летописи окаменелостей.

Рассмотрим подробнее некоторые примеры.

Первый слой пород, в котором находят разнообразные окаменелости беспозвоночных – так называемый кембрийский. В докембрийских отложениях находят предполагаемые останки только одноклеточной жизни и сине-зеленых водорослей. В кембрийском же слое все основные типы беспозвоночных появляются внезапно, в удивительном многообразии форм и в полностью сформировавшемся виде. Выделяют следующие типы кембрийских окаменелостей: губки, кишечнополостные (кораллы, медузы), различные черви, моллюски, ракообразные.

Некоторые организмы, считающиеся типичными (руководящими ископаемыми) для кембрия, имеют очень сложную организацию. Например, трилобиты – ракообразные существа с плотно подогнанным пластинчатым панцирем, позволяющим при опасности сворачиваться колечком (рис. 12). Самое удивительное их свойство – полностью сформировавшееся зрение. Происхождение глаза со всеми его тончайшими органами и множеством функций сам Дарвин считал практически необъяснимым чудом. И вот этот глаз появляется у самых «ранних» или «примитивных» по оценкам эволюционистов животных в самых нижних слоях, где только встречаются окаменелости. Притом трилобиты для кембрийских слоев – подчеркнем еще раз – самые распространенные животные.

Характерно, что докембрийские слои по своему составу и структуре практически не отличимы от кембрийских, однако окаменелостей не содержат. Итак, нет никаких сведений, что животные кембрия произошли от каких-то более примитивных существ. Более того, не найдено ни одной окаменелости, которую можно было бы считать переходной формой между основными типами в самом кембрийском слое. Известный палеонтолог-эволюционист Дж. Г. Симпсон долго занимался этой проблемой, но в конце концов признает, что отсутствие докембрийских окаменелостей (кроме микроорганизмов) «является главной загадкой истории жизни на земле».