В одной из брошюр о ревности, к примеру, говорится: "Никак нельзя осудить человека за то, что он так остро переживает ощущение неправды и хочет защитить свое чувство от чужого посягательства... Выход один: снять причины, вызвавшие беспокойство любимого человека, и таким образом освободить его от этого лютого зверя - ревности. Пусть это чувство не обосновано. Пусть у него есть очень мелкие, на посторонний взгляд, невинные причины".
Трогательно и гуманно, но только по отношению к кому? Старый муж не верит, что молодая жена не может ему не изменять. Это чувство у него не обосновано ничем. Но он верит, что рано или поздно оно обоснуется фактами, потому крадется по улице за любимой, подглядывает в окна, подслушивает у замочной скважины, роется в сумочке в поисках любовных записок, расспрашивает сослуживцев и подруг жены. Давайте посоветуем жене "снять причины" его "беспокойства". Каким образом? Жить в погребе, не видя людей? Облить себе лицо кислотой? Думаете, столь радикальные меры защитят от ревности?
"Ревность питается самыми пустыми вещами, - писал К. Маркс, - если она не знает, к чему привязаться, она пожирает самое себя и становится изобретательной; все служит ей пищей... Ревнивец - прежде всего частный собственник" [Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 1-е изд., т. III, с. G81, 683.].
Нельзя осуждать его за это? Почему же "нельзя"?
Нужно. И тех, кто "подогревает" ревнивцев в их подозрительности, кто подталкивает их на гнев и возмездие.
Есть такие любители развлечься чужим горем, чужой бедой (разумеется, я имею в виду не самих ревнивцев, хотя и они обычно превращают свою жизнь в пытку).
"Это чувство не только отравляет существование своих непосредственных жертв. Омрачая настроение ревнующих, ревнуемых и близких к ним людей, оно исподволь распространяет свое влияние на среду, к которой эти люди принадлежат, ухудшает общий психологический климат... Ревность подтачивает основы семьи, пагубно сказывается на воспитании детей. Она является одним из распространенных мотивов преступлений против личности" - таков "послужной список" "чудовища с зелеными глазами" (по Шекспиру), сделанный психологом Э. Линчевским.
Но ведь эти бедные собственники так страдают, так страдают! "Я не мог так больше жить! Извелся, измучился!" - объяснил один ревнивец причину совершенного им убийства на почве ревности. Что можно сказать на это? Пожалуй, одно: не можешь жить - умри сам, но не убивай другого.
Заметьте, мучаясь и мучая, ревнивец, как правило, не старается стать таким, чтобы быть достойным любви, - интересным, благородным, красивым, приносящим радость и счастье. И чем более невыносимым и не заслуживающим любви он становится, тем более он- убежден в своем праве занимать всецело сердце и мысли своей жертвы. И какой бы разновидности ни была ревность тиранической, мазохистской, она всегда самоупоенна (мазохизм весь и состоит в извлечении противоестественного наслаждения из собственного страдания). Она порождается нелюбовью, а убеждением в своем праве на владение человеком. Вовсе не верности ревнивец жаждет, ему подсознательно важна и нужна именно неверность, которая взвинтила бы его кураж до экстаза. И не любви он домогается, размахивая (в основном все-таки фигурально) ножом перед глазами жеотвы, а служения себе, ублажения его капризов.
Поймите правильно мой обличительный пафос: в ревности для меня сконцентрированы и олицетворены все те собственнические инстинкты и пережитки, которые составляют главное зло семейных отношений.
Взлет женского властолюбия, о котором мы говорили в начале книги, это не взлет ревности, но тоже проявление собственнических замашек. И противопоставить ему мы, мужчины, должны не вчерашний день семейных отношений, отстаивая свое "освященное веками" право на господство, а завтрашний день, основанный на взаимном уважении, признании права и мужа и жены быть не придатком, а самоценной величиной, день, основанный на доверии, свободе и любви.
Но овладение любыми, самыми верными, самыми возвышенными принципами, как известно, еще не гарантирует их успешного воплощения в жизнь. Надя не случайно с такими теплотой и одобрением говорила о ".хитром" муже, который "беспринципно" занимал сторону тещи, даже если она не права в споре с дочкой, который незаметно и необидно воспитывал вкусы своей жены, повышал ее культуру, учил уму-разуму.
Действительно, мудро вел себя этот муж. Чтобы люди, выросшие в разных семьях, в разной среде, наделенные разными привычками, убеждениями и представлениями об идеале семейных отношений, слились после брака в единое счастливое целое, им нужны и терпение огромное, и мудрость житейская, и чутье нечеловеческое. А что касается принципов, то они же не дубина, которой любимых надо в семейное "стойло"
загонять. Как известно, людям, предельно "принципиальным" в делах копеечных, рублевые дела доверять рискованно.
Возьмите простой "технический" вопрос: приличествует ли мужчине мыть дома посуду, полы, стирать и т. д.? С какой же страстью на эту тему порой ведутся споры! А в предложенной альтернативе - мыть или не мыть - принципа нет никакого. Хотя, как и в любом деле, в мытье посуды могут проявиться принципы весьма не шуточные. Если жена занята нарядами и забавами, а муж в это время, измотавшись на работе, еще и дома под напевы про равноправие стирает пеленки и моет полы, то он ведет себя не по-мужски. И тут оказывается задетым серьезный принцип: жена унижает его достоинство. И человеческое и мужское. Но если жена норовит все это сделать сама, уверяя себя и соседей, что не "мужское это дело", то вести себя по-мужски, помоему, значит совершенно не обращать внимание на тееретические изыскания соседок о природе мужской гордости и делать по дому открыто, весело все, что ке сделано. Унижают ведь отношением, а не работой.
Разумеется, если условия позволяют, то почему бы и не поиграть в мужские и женские роли? Почему жене не поворчать притворно на тему: "Не лезь в бабские дела!" Почему и мужу не пощеголять монополией на работу, требующую особой силы, сноровки, сообразительности? Когда в этих "играх" соблюдается чувство меры, когда их не превращают в дурацкие принципы, то они очень мило украшают семейную жизнь, становятся дополнительными средствами выражения внимания, заботы, ласки.
А еще они как бы подчеркивают незаменимость каждого в семейном коллективе, балансируют проявления лидерства и подчинения (один в одних делах "командир", другой - в других, никто не ущемлен в своем самолюбии, ни в ком не культивируются безответственность, механическое послушание).
Но все эти "игры" хороши только тогда, когда они являются тактикой, служащей главному стратегическому принципу - борьбе за любовь, доверие, равноправие.
Стсгит, однако, этому членению работы на мужскую и женскую, выделению лидеров-командиров и т. д. превратиться в "принципы", как оно из добра становится злом, начинает разрушать любовь, уничтожать доверие, вредить равноправию. Следование принципам - процесс всегда творческий, требующий учета конкретной обстановки и человеческих характеров, требующий вдохновения и риска. Всякая попытка догматизировать служение принципам поворачивает нас на 180 градусов.
Диалектика цели и средств, тактики и стратегии четко проявляется и в сфере семейной жизни. Психологи рекомендуют, к примеру, мужу и жене планировать свое свободное время (в том числе и отпуска) так, чтобы какую-то часть его проводить врозь. Но стоит только превратить эту "маленькую хитрость" в правило, как вместо стремления быть вместе могут появиться привычка жить порознь, отчужденность.
Тактика семейной жизни - тема неисчерпаемая, но у этой книги другая задача: привлечь внимание к особенностям мужской позиции в жизни, побудить к самостоятельным размышлениям в этом направлении.
Мужчиной быть хорошо Хотя бы потому, что только ему открывается прелесть и притягательная сила женщины. Но звание мужчины ко многому и обязывает.
Ведь чтобы стать "настоящим мужчиной", надо быть рыцарем по отношению ко всем женщинам, нежным любовником и каменной стеной по отношению к жене, мудрым и сильным волшебником по отношению к детям, вечным ласковым ребенком по отношению к родителям. И все это сразу, одновременно. Легко ли?