Рав Бенджамин, разве этого не понимали и раньше? Философ Ханна Арендт, бежавшая от Гитлера, писала когда еще... кажется, в 1944, что Израиль, если его удастся создать, будет непрекращающимся кровавым кошмаром... Вняли умному человеку? Вняли Бен Гуриону, который обращался с Торой, как с туалетной бумагой.
Раввин взглянул на Юру пристально, не без тревоги.
- Вашим детям безусловно нужен дом. Если вы не хотите жить в поселении... может быть, вам лучше всего снять большую квартиру под Иерусалимом? Или уехать? В Штаты, Канаду, куда угодно... Еврейский закон позволяет покинуть землю Израиля, если прожить с семьей здесь невозможно... - Продолжил без обычной улыбки приязни, суховато: - Я не хочу принимать за вас решение, мистер Аксельрод. Свою собственную жизнь вы должны выбрать сами. К сожалению, ваша будущая ставка в ешиве не может быть серьезно увеличена. В Москву, как "шалеяха" - лектора, воспитателя, вас тоже не пошлешь: надолго отрываться от большой и неустроенной семьи трудновато. Какова ваша ставка в туристском агентстве?.. И до сих пор не увеличили?.. Кстати, почему вы по-прежнему Юрий? Юрий чисто русское имя. В бытность мою в московии, у великого Бенциона Грандэ, не раз слышал от него, мудреца из мудрецов: самое древнее и, в то же время, самое современное русское разочарование "Вот тебе, бабУшка, и Юрьев день". Вы - Георгий, то есть Джордж. У вас имя английских королей. Для вашего агентства это прозвучит лучше... Ну, так каково ваше решение? Вы - израильский гид или пойдете работать ко мне?.. Подумаете? Но недолго, хорошо? До конца месяца...
Глава 4.
"ПОСЛЕДНЕЕ ПРОСТИ..."
На службу ехать почему-то не хотелось. Почти год работал в туристском агентстве с энтузиазмом, а вот уже с месяц тащит себя за воротник. И вовсе не потому, что появилось заманчивое предложение. И до него поглядывал на свое рабочее расписание с досадой. В чем дело, черт побери?
На следующей неделе группа попалась большая и смешанная. Интеллигентные по виду евреи-французы - врачи, инженеры, известный адвокат, добродушный и подслеповатый, в роговых очках с толстыми линзами. Единственный француз в кипе. Правда, белой. Не ортодокс... Французские евреи, как водится, оказались куда большими патриотами Израиля, чем сами израильтяне. А уж воинственными!..
В Бет-Лехеме в группе началась почти истерика.
- Осло или тысяча раз Осло Рабина-Переса. Отсюда евреи уйти не могут! Здесь могила Рахили...- тоном категорического утверждения сказал адвокат в кипе. - Месье Джордж, на вас черная кипа ортодокса, неужели вы можете подходить к этому иначе?
- Месье, - вполголоса и вполне дружелюбно ответил гид Джордж, - вы считаете возможным за святые могилы уложить в могилу всех еще живых?.. "Чужая кровь водица" - так хотелось завершить фразу этим русским присловьем, но промолчал.
Среди не евреев выделялись несколько туристов-католиков с крестиками на шее, широкий, плечистый, точно профессиональный борец в прошлом, аббат лет сорока пяти. Вначале он катил в автобусе на заднем сиденье, молчком, впервые вышел в своем облачении, с красной лентой католического священника поперек животика, когда направлялись к Стене Плача. Задержался там, все заждались. Потом и к ужину стал появляться со своей лентой.
Когда автобус пылил из Иерусалима на север, к Ливану, дорога для Израиля дальняя, французы теребили гида непрерывно. Затихали на мгновенье лишь тогда, когда звучал сильный льющийся голос аббата.
- В общежитии еврейского университета в Иерусалиме, - начал аббат свои вопросы,- я обратил внимание на то, что там много студентов-арабов. Отрадный факт... Один из них постарше - лет тридцати, не бедняк, весь в золотых цепочках.. Кормит с ложечки своего маленького.
Я спросил, удобно ли ему в общежитии? Наверное, семейному человеку целесообразнее снять квартиру в городе. Он ответил, пытался не однажды, но не смог ничего отыскать... А вчера, когда звонил по объявлению, ему ответили: для вас есть место на кладбище... Я предполагаю, что израильское общество совершенно не разделяет взгляды родного государства на национальную политику, не так ли, уважаемый месье Джордж?.. В связи с этим, позвольте мне, уважаемый, спросить вас: есть ли в Израиле закон против расовой дискриминации, как у нас, во Франции?
Французы-евреи не дали месье Джорджу и рта раскрыть.
- Арабы сами ответили на ваш вопрос, месье аббат Галлахер, - вскричали они вразнобой. - Своими ужасными диверсиями. Расстрелами еврейских школьников... И почему-то вы не обратили внимание на то, что в арабском Университете в Рамалле вообще нет ни одного студента-еврея. Ни богатого, ни бедного... Это, видимо, от нежной любви арабского населения к евреям... Двойной стандарт, аббат Галлахер.
Аббат ни с кем не спорил. Когда выезжали из Иерусалима, где километрами тянулись новые застройки, снова спросил настороженно-вежливо: - На бытовом уровне нетерпимость и даже озлобленность израильтян понять легко. Но не поощряет ли само государство национальное размежевание и, по этой причине, отчуждение сограждан? Я не говорю о давнем, историческом расселении. Но вот уже десять минут тянется за окном только что возведенный квартал - сплошь евреи. Поворот, и, как видите, сплошь арабы. Это так, я не ошибся, уважаемый месье Жорж?.. Не ошибся. Прекрасно... Если бы мэр Парижа, допустим, прислушался к рекомендациям нашего крайнего националиста Ле Пена и поощрил бы такое "национальное строительство", он остался бы мэром недолго...
Французы-евреи снова подали голос. Аббат переждал их иронические реплики, продолжил обращаясь уже к ним, своим соотечественникам:
- ... И так, сподвижника Ле Пена в роли мэра вы бы не потерпели, и тут я с вами солидарен. Более того, вы, как и я, сами приняли бы активное участие в его изгнании, не так ли?.. Как же получается, там, для себя, мэр Ле Пен с его крайностями не годится, стыдно, более того, национальный позор, а для Израиля с его "законным" расовым размежеванием это в самый раз. Значит, вы одобряете, в данном случае, двойной моральный стандарт.
- Там свободная Франция, - расшумелся автобус, - мы в ней выросли, мы вправе требовать все, что считаем верным. Тут еврейская страна. Евреи тысячи лет ждали этого государства...
Весь путь до ливанской границы автобус клокотал. Французы-евреи дружно вставали на защиту любого решения израильских властей за последние десятилетия. И почти каждый раз апеллировали к гиду месье Джорджу израильтянину в черной кипе.
Наконец, гид не выдержал, спросил предельно деликатно:
...- Согласен с вами, существование сильного еврейского государства... это замечательно. Но вам не кажется, что государство - категория самая ненадежная. У евреев был первый Храм - царя Соломона, затем - второй, сожженный римлянами... Вы знаете, и Советский Союз тому свидетельство, государства перерождаются, разваливаются, проливают безо всякой нужды кровь своих сограждан. Ничто не вызывает вашей настороженности и в случае третьей попытки основать государство?
Затихли, так это было неожиданно со стороны гида, пламенного патриота Эрец Исраэля по определению.
Высаживались в тишине, только подслеповатый адвокат пытался что-то возразить, в это время грохнуло неподалеку так, что в автобусе зазвенели стекла. Женщины и старик-адвокат попадали на землю...
- Господа, в Израиле звуковые эффекты - в программе туристского обслуживания! - воскликнул гид, насколько мог, бодро. - Они оплачены...
Кто-то засмеялся с облегчением. Аббат, явно с живинкой человек, подхватил игру:
- Потому путевки такие дорогие?
Теперь смех стал общим. Женщинам и адвокату подали руки, помогли подняться с земли.
Грохнуло еще раз. Но слабее. Странный свист и взрывы отдалялись.
"Хазболла," что ли, разгулялась? Обычно "катюши" целят по Кирьят-Шмоне многострадальной. А сегодня - веером?"
Над головой промчали с диким ревом, один за другим, несколько истребителей-бомбардировщиков.
"Бомбят Ливан, - догадался Юра. - Очередная "операция возмездия..."