Мы подошли к моменту, когда пора прощаться, но вдруг я не хочу, чтобы этот момент, несмотря на всю свою неловкость и дискомфорт, заканчивался. Он снова поворачивается ко мне, и, впервые с того момента, как я встретил этого организованного и компетентного человека, он дарит мне самую ослепительную улыбку, которую я когда—либо видел. Та, что заставляет сомневаться в каждом влюбленном чувстве и увлечении, которое когда—либо было.

Та, что кричит о проблемах.

—Увидимся завтра, Уилл.— И вот я стою, потрясенный, молчаливый, не в силах нарушить этот момент.

Грэм Остин проводит рукой по своей уложенной прическе, смеется, садится в машину... этот смех, который я теперь намерен слышать снова и снова...и уезжает, оставляя меня с ощущением, что я только что пережил один из тех судьбоносных моментов, о которых все время говорят.

—О, так ты все—таки жив? — спрашивает Клэр. Когда я прихожу домой, она сидит на диване в спортивных штанах, с огромным пучком на голове, Я кладу сумку на кухонный стол, снимаю пальто и скидываю кеды в сторону двери.

—Куда ты исчезла, даже не подумав, как твой лучший друг доберется домой после своего первого дня?

Она закатывает глаза, когда я сажусь рядом с ней, вторгаясь в её пространство и раскидываясь на диване на всю длину.

—Боже, Уилл... не думаю, что ты мог бы быть более драматичным!— говорит она, сильно отталкивая меня.

—Мне нужно было сделать пару дел, которые я хотела закончить до того, как вернуться домой. Засуди меня.— Она театрально машет руками в сторону кофейного стола, и только теперь я замечаю несколько коробок пиццы и бутылки красного вина. —Кроме того, я не могла оставить твой первый рабочий день неотпразднованным!

Клэр открывает коробку и подает нам каждому кусочек, пока я открываю и наливаю вино в бокал. Она так хорошо меня понимает.

—Ух, спасибо огромное!— — мой рот наполняется слюной от предвкушения этого сырного угощения. —Я УЖАСНО ГОЛОДЕН.— Мы поднимаем бокалы, и они звенят.

—За первый день!— говорит она, улыбаясь.

—За работу с лучшей подругой,— добавляю я, поднося бокал ко рту и делая долгожданный глоток сладкого, с древесными нотками вина.

—Я тоже выпью за это!— добавляет , присоединяясь ко мне в тосте.

После того как мы с жадностью съели пиццу и налили себе еще пару бокалов вина, мы откидываемся на спинки диванов, полностью удовлетворенные. Пытаясь отвлечь себя просмотром телевизионного реалити—шоу, я все равно не могу избавить свои мысли от Грэма Остина после двух совершенно разных, но крайне интересных встреч с ним сегодня. Мое первое впечатление от него на встрече с коллективом, помимо того, что он красавчик — было то, что он кажется холодным и совершенно не переживает о том, как его воспринимают окружающие.

Но потом мы встретились в лифте, и его поведение как-то... смягчилось?

Стало более открытым? Не могу точно сказать.

Что я точно знаю, так это то, что несмотря на целый день, полный административных задач, знакомств и общего погружения в рабочий процесс, я так и не могу выкинуть Грэма Остина из головы.

—Так что же с Грэмом? — спрашиваю я, поворачиваясь к ней —Потому что раньше ты говорила, что он один из самых добрых людей, которых ты когда-либо встречала, а мне он таким не показался. Что я упустил?

—Я ждала, когда ты спросишь, — говорит Клэр, выключая телевизор. — Что ты хочешь узнать?

Все, конечно.

—Ну, для начала, что ты имела в виду, когда говорила, что он был рядом с тобой? Что случилось?

Я наблюдаю, как она делает глубокий вдох, закрывает глаза, а потом медленно выдыхает, и вдруг я чувствую, что наш вечер вот—вот станет гораздо серьезнее. Я выпрямляю спину и поворачиваюсь к ней, показывая, что теперь все мое внимание с ней.

—Несколько месяцев назад я небрежно встречалась с одним парнем, — начинает она, смотря на свою руку. Я пытаюсь вспомнить, кто это может быть, но, насколько мне известно, Клэр уже долгое время не была в отношениях. Понимая, как работает мой мозг, она добавляет: —Я никогда о нем не говорила, потому что всё закончилось еще до того, как началось.

Но, несмотря на то, что мы встречались недолго, оно быстро стало серьезным.

—Йен был обаятельным — ну, прямо невероятно обаятельным — и когда я встретила его, не могла поверить, как быстро начала влюбляться в него.

Он был ласковым, внимательным и заставлял меня чувствовать себя самой особенной женщиной в мире... поначалу.

Её тон становится резким, и все мои инстинкты начинают настораживаться.

—Это не было связано с физической стороной, но почти так же быстро, как он вошел в мою жизнь, он изменился. Или, точнее, он показал мне, кто он на самом деле.

Я тянусь и беру её за руку.

—Клэр, мне так жаль... Почему ты не рассказала мне? Я не знал, что тебе пришлось терпеть такое.

Она смотрит на меня, её добрые глаза полны грусти, которой я обычно не вижу.

—Я миллион раз думала позвонить тебе, но, честно говоря, мне было стыдно. Я позволила этому мужчине обращаться со мной так, как он того хотел, и это было действительно трудно. Я начала чувствовать, что высасываю проблему из пальца. Я могла чувствовать себя на вершине мира, а потом… никем. Её голос становится едва слышным.

—Но что ты мог бы сделать? Ты был на другом конце страны, и мне казалось, что это просто приведет тебя в ужас.

—Ты совершенно права, это бы меня напугало… но я бы всегда был рядом с тобой, дорогая! Я наклоняюсь и обнимаю её.

—Знаю, просто не думала, что так будет лучше...если я втяну тебя в такую ситуацию, — говорит она, кладя голову мне на плечо. —Я не хотела быть причиной твоего возвращения домой.

Я отстраняюсь, смотрю ей в глаза.

—Что бы ни происходило в твоей жизни, хорошее или плохое, я всегда буду рядом с тобой. Наша дружба безусловна.

—Поверь мне, я знаю это! — она снова улыбается. —Честно! Всё это было глупым моментом, но я знаю, что когда все станет серьезно, я могу и буду всегда обращаться к тебе.

—Хорошо. Так вот, если не возражаешь, как же Грэм связан со всем этим?

Мое любопытство растет. Может быть, это кто-то, кого он знал? Или кто-то из коллег?

—О, ну, наверное, Грэм подслушал наш довольно напряженный разговор с Йеном. Её щеки краснеют. Как и я, Клэр всегда старалась отделить личную жизнь от профессиональной, так что я могу представить, как всё это усугубило ситуацию.

—Йен пришел в офис, чтобы забрать меня на ужин, когда я заканчивала несколько проектов. Ему не понравилось, что я не была готова...когда Йен злился, он злился по—настоящему, говоря такие ужасные вещи про моё тело, карьеру... нашу интимную жизнь... и ни разу не извинился. Я позволила этому человеку обращаться со мной ,как с мусором... Как я выгляжу после этого?

Прежде чем я успею что-то сказать, она добавляет: —Я знаю, знаю... это была ситуация, в которую я просто не верила, что попаду. Я начала оправдывать его, или хотя бы думать, что может он говорил действительно правду. Слеза катится по её щеке, и я снова беру её за руку.

—Клэр, ты самая красивая, добрая и успешная женщина, которую я знаю.

Она смотрит вниз, и я продолжаю: —Ты всегда была для меня примером изящества, преданности и ответственности. Ничто и никто не сможет этого отнять у тебя.

—Спасибо, что сказал это. Оглядываясь назад, я понимаю, что это так, — говорит она. Просто я оказалась в очень токсичной и запутанной ситуации. Её способность умение подходить к глубоким эмоциональным вопросам с такой рациональностью вдохновляет. Я всегда восхищался силой Клэр и её усердием, с которым она справляется с трудностями жизни. Но эта ситуация явно потрясла её. Я всё равно хочу убить этого Йена.

—Так вот, Грэм вошел в наш отдел, услышав все ужасные вещи, которые Йен говорил мне при всех, и я чувствовала себя униженной. Я проработала в компании чуть больше года, и последнего, чего я хотела, было, чтобы мой прямолинейный и честный коллега, который оказывается сыном боссa, подумал, что я та девушка, которая приносит личные проблемы на работу. Я могу представить, как Клэр могла переживать из— за этого, особенно с кем-то вроде Грэма, да и в целом в рабочей обстановке.

—Я начала собирать свои вещи, чтобы уйти, и Йен становился всё более раздраженным. Каждая мелочь в этой ситуации его бесила, и его открытое неуважение заставило меня просто захотеть уйти. Трудно представить, чтобы Клэр растерялась в такой ситуации. За все годы, что я её знаю, она всегда была той, кто легко справлялся с нашими проблемами. Это говорит мне о том, насколько серьёзной была эта ситуация.

— Мы столкнулись с Грэмом по пути к лифту, и, честно говоря, я никогда не видела его таким злым. Он стоял там с глазами, полными ярости, и не сводил взгляд с Йена.

Он сказал: —Клэр, отменяй свои планы на вечер... на нас свалился гигантский проект, нужно срочно работать. Скажи своему парню, что придется перенести встречу.

— Что сказал Йен на это? — Я представил, как остро звучал его голос и как он на него смотрел. Только от этой мысли о нем у меня пошли мурашки по коже.

— А что он мог сказать Грэму? Тот же был выше Йена! — Клэр смеется.

— Честно, я даже не помню, что он сказал. Помню только, как он фыркнул и зашел в лифт. Это был последний раз, когда я его видела.

— Ты поговорила с Грэмом об этом?

— Ну, как бы да. — Воспоминания вызывают у нее улыбку.

— Он заказал китайскую еду, и мы сидели в тишине в конференц—зале, пока он не спросил: —Что я могу сделать? А потом я просто начала рыдать, как сумасшедшая — слезы и сопли везде. Бедный Грэм, он выглядел как человек, который не знал, что с этим делать. Но в конце концов он подошел и просто крепко меня обнял. Он не отпускал меня.

Хотя мне больно за то, через что прошла , образ Грэма, обнимающего мою лучшую подругу и поддерживающего ее, когда меня не было рядом, заставляет меня улыбнуться.

— Не знаю, сколько времени он меня держал в этом конференц—зале, но когда наконец отпустил, он сказал только: —Ты заслуживаешь лучшего.