Глава 2

Наконец начальство, довольное всем, покинуло нас. Остался капитан с чиновником. Они целыми днями бродили по базе приставая ко всем со своими расспросами, о чём то громко спорили. Шувалов постоянно записывал что-то в тетрадь, а после того как попробовал стрельбу из пистолета хорунжего и к своему удивлению попал в мишень все три раза, стал настойчиво просить продать ему пистолет и я не выдержав его рассуждений о моём наплевательском отношении к вещам столь важных для армии, распорядился продать ему пистолет со всеми причиндалами. Обязав пройти, обучающий курс, который он старательно прослушал с новичками у Тихона. Тихон, став полноценным штатным оружейным мастером, заканчивал каждое своё занятие словами.

— Вбейте себе в мозг, оружие, это ваша защита и гарантия сохранения жизни, требует бережного обращения и ухода. Если я узна́ю о ненадлежащем пользовании им, то я заберу его у вас и будете пользовать свои кремнёвки.

Говорил он веско и проникновенно, сопровождая тяжёлым взглядом слушателей. Особенно ему понравилось слово «гарантия». После моего пояснения его смысла, он вставлял, где только возможно. Его тихонько, между собой, стали называть Гарант.

Хорунжий оказался хорошим парнем, без аристократических закидонов и выгибания пальцев. Видно как он старается несмотря на все трудности и тяготы своей службы, обязательный и исполнительный, волевой, с характером. Переложил на него контроль за канцелярией. Планировал после прохождения курса молодого бойца перераспределить личный состав, смешав старые и новые десятки, усилив обучение новичков по горизонтали. С первого по пятый, командир хорунжий, с шестого по девятый, командир старший урядник Сухов Трофим. Отдельно десяток стрелков во главе с приказным Романом Болотовым. По постановлению «обчества», со мной постоянно должны находиться Савва, Костя, Эркен, так сказать моя гвардия, не считая Аслана и Сани. Ещё я планировал использовать их как личную разведку, занимаясь с ними отдельно, прививая им знания и навыки из этой области. Я убедился в их личной преданности и хороших навыках, которые они приобрели и продолжали упорно учиться. Помимо административной работы приходилось решать хозяйственные, тем более хозяйство наше увеличилось в два раза, соответственно и расходы возросли. Пока справлялись благодаря, Егору Лукичу, но средства таяли стремительно. Обратил внимание, что в рационе местных отсутствует картофель, озадачил, Егора Лукича, попросив одного из купцов Ашота раздобыть мне мешок оного продукта. Объяснил ему пользу и выгоду разведения картофеля и все свои познания по его выращиванию. Возражений не последовало, раз командир сказал сажать, значит будем сажать. Так была сильна вера в мою непогрешимость и это меня напрягало.

В один из вечеров, когда командный состав сотни работал над распределением и формированием новых десятков, а я занимался важным делом, пил чай. Аслан настоял. Он очень следит за моим питанием. В комнату постучали и вошёл Костя.

— Дозволь командир?

— Проходи, — я с ожиданием смотрел на него, судя по всему у Кости неприятности.

— Прошу дозволения на десять дней отпуска,- он нахмурился и опустил взгляд.

— Что случилось Костя?

— Батя помер, сейчас из станицы посыльной прибыл.

— Прими наши соболезнования, распоряжусь выделить тебе деньги, вспоможение от нас, когда поедешь?

— Завтра утром.

— Ладно иди, если что потребно ещё, скажи. Чем сможем, тем поможем.

— Благодарствую командир, — он поклонился и ушёл.

— Тут, это, командир, такое дело, — заговорил Савва, Костя был его другом.

— У Кости, три года назад, мать померла, по болезни, теперь вот отец, представился. Остались сестра двенадцати лет и братишка восьми лет, а родни в станице нет, видать переживает за сестру с братом.

— Так, — задумался я.

— Савва, позови Костю, — тот быстро выскочил за дверь и через десять минут зашёл с Костей.

— Костя, я так понимаю, что за сестру с братом тревожишься? — он молча кивнул.

— А, что некому присмотреть за ними?

— Некому, нет у нас сродственников в станице.

— Вот, что, после похорон подашь прошение полковому командиру о том, что хочешь переехать на жительство в Пластуновку ну и всё остальное. Спросишь у есаула что да как, скажешь, что я просил помочь. Продашь там всё и переезжай со своими к нам. Поможем с домом и ты всегда сможешь приглядеть за своими, да и Рома с Аминой помогут тебе, рядом будут, оно так спокойней. Присмотрит Амина, Рома?

— Конечно командир, мы своих не бросаем.

— Спаси тя бог, командир, — расчувствовался Костя.

— Ладно, потом благодарить будешь, иди, собирайся.

— Я тебе говорил, что командир знает, что делать, а ты, да чё он могет, в этом разе. — Передразнил Савва Костю, обнимая его за плечи и выводя из комнаты. Приходится и такими вещами заниматься, а что делать, я командир и несу ответственность за своих людей, как говорится мы в ответе за тех кого приручили. После всех заявился Егор Лукич.

— Командир, хочу просить разрешения из казны денег взять, на расходы, те что были на руках закончились.

— Если срочно, так мои возьми.

— Э, нет командир, и так почитай полгода на твои жили, ты вот что, надо украшения к делу приспособить, чего без толку лежат, потом одёжу зимнюю справить ещё восемнадцать комплектов нет, материалу хватает, только за пошив Зайчихе платить надо ну и всякого другого. Тут Марфа одёжу старую и трофейную просит, ребятишкам пошить.

— Егор Лукич, ты зам. по тылу, сам думай и решай, чего меня-то грузишь. Я же дал тебе полномочия, вот и пользуйся, а насчёт украшений ты прав. Надо от них избавляться, ладно сделаю, но только в городе.

Так каждый день в делах и заботах. Станичный старшина выделил нам земли, которые находились за нашей базой, дальше, бери сколь надо. На следующий день, когда солнце клонилось к закату, заявился нежданный гость, Азамат.

— Ас салам аллейкум, командир, — произнёс он радостно, спрыгнул с лошади.

— Там у брода отец ждёт тебя.

— Аслан, коня давай, поедем, — он молча побежал на конюшню.

— Савва, Руслан, ты остаёшься. — Остановил я встрепенувшегося Саню. Оседлал Серого и выехали из ворот. Через час подъезжая к броду, заметили троих, сидящих у костра, наступили сумерки. Когда я спрыгнул с коня и подошёл к ожидающим меня, в шагах десяти, позади них неожиданно поднялись трое, двое чуть в стороне

— Здравия командир, — все вздрогнули обернувшись на голос. Это были мои бойцы с дальнего кордона.

— Вот стервецы, ну ухорезы, — похвалил мысленно я, на душе потеплело, моя школа.

— Как у вас? Давно их пасёте? — спросил тихо я, как будто ничего не произошло.

— Как только подошли к броду так и присматриваем, Азаматку узнали, ну, а потом Али, — тихо ответил старший группы.

— Добро, продолжайте службу.

— Слушаюсь. — И группа через десять шагов исчезла из вида.

Все продолжали стоять, молча, наблюдая за нами. Азамат забыл закрыть рот. Ходжа — Али несмотря на всю выдержку, удивлён не меньше Азамата, хотя пытался скрыть свою растерянность.

— Я слушаю тебя, ходжа Али, — дружелюбно сказал я присаживаясь на бурку поселенную Асланом.

— Давно они здесь? — спросил он.

— Как только вы подъехали к броду.

Ходжа-Али, наконец смог справиться с растерянностью.

— Три дня назад в урочище Чинзар был сход почти всех глав родов и старшин абадзехов, были там и представители натухайцев, темиргоевцев и шапсугов. Назир на встрече призывал всех встать под руку Абдулах — амина и бороться с неверными, скоро сюда должны подойти 800 всадников, аварцы и чеченцы. Мне сообщили, что большинство князей и старейшин не хотят участвовать в набеге, но молодёжь хочет выступить вопреки запрету. Они верят Абдулах Амину.

— А ты, ходжа Али, веришь ему,— спросил я.

— Нет, и многие не доверяют ему. Он хочет объединить горцев, создать государство и править в нём, а я не хочу быть слугой простолюдина. Он хочет власти, а молодёжь хочет пограбить и нажиться, — со злой усмешкой произнёс Али.

— И всё как всегда прикрываясь именем аллаха, субханаху ва та, аля.

Ходжа Али рассмеялся

— Пётр, ты больше правоверный чем многие из нас.

— Я, кажется, говорил, бог един, только пророки у нас разные, да и истинно верующих не так много, что у вас, что у нас. Скажи когда они будут идти через перевал?

Ходжа Али переговорил со своими спутниками.

— Хату говорит, их ждут через две недели, осень тёплая и сухая, поэтому они решили идти в набег.

— Ходжа Али, ты можешь дать хорошего проводника?

— Хату пойдёт с тобой и покажет дорогу, он лучший проводник и Азамат. Хату плохо знает русский. Азамат говорил, что ты лучший воин каких он только видел и хочет поступить на службу в твою сотню. Сегодня я убедился, что он прав. Ты возьмёшь его в следующий год?

— Конечно возьму, он достойный сын своего отца,— подбросил я комплемент обоим сразу, им очень понравилось, особенно Азамату, который развернул грудь и даже стал немного выше. Договорились, что послезавтра Азамат и Хату будут ждать меня здесь. По дороге домой я планировал рейд. Моя надежда, что набег будет в конце следующей весны или начала лета не оправдался, придётся действовать сейчас. Подъехал Аслан.

— Камандир, зачем проводник я сам дорогу знаю, проведу к перевал, нэ кто нэ узнает.

— Я знаю Аслан, вот и будешь смотреть за проводником. Посмотрим, кого ходжа Али нам дал.

— Нет, плохой он не даст, Азамат с нами,— с сомнением сказал Аслан.

По прибытию на базу собрал весь командный состав.

— Значит так, голуби сизокрылые, послезавтра, в шесть утра, тихо выходим в рейд.

Командиры весело заёрзали на местах.

— Отставить хи — ха, идут первый десяток, Рома со своими пятью стрелками, моя банда, Аслан и Саня.

— А, я? — недовольно проворчал Трофим

— А, ты, старший урядник, вместе с хорунжим, остаётесь на базе и руководите учёбой новобранцев, это приказ. Дальше, Анисим выдай всем тёплое бельё и свитера, будет холодно, сухпай на десять дней. Послать к Сомову и полковому начальству посыльных с моей запиской, — быстро начеркал на листках,