Утром Гха послал двоих воинов, чтобы посмотреть, что стало с чудовищем. Вернувшиеся воины сказали, что Чудовище, хлопая крыльями уходило в сторону Воды Которую Нельзя Пить. Это известие очень обрадовали Схапити, посчитавших, что их ночная атака испугала людей на Чудовище. Но Гха так не думал, его пытливый ум был поражен увиденным ночью. Подсознательно он чувствовал угрозу от этих людей и не мог забыть храброго воина, который своим коротким кривым копьем отражал атаку пятерых Схапити. Если и остальные воины такие, то Схапити стоит их опасаться.
До самого вечера двое оставленных им воинов наблюдали за Водой Которую Нельзя Пить, но чудовище не вернулось. Большинство Схапити восприняло бегство чудовища как свою победу, но Гха так не думал. Его, слишком развитый для дикаря ум, видел цепь логических нестыковок. Вначале Ранаати со своими маленькими копьями, которые они бросали при помощи странного предмета — палки с лианой. Затем чудовище, которое ходит по воде и на нем находятся люди, которые могут убивать Шумом и Светом. Инстинкт самосохранения настойчиво требовал уйти из этих мест, но гордость воина не давала страху овладеть его существом. Гха и его раненым воинам нужен был отдых и много еды, чтобы быстро восстановить силы. Его Красная Вода Тела не текла — огонь сделал свое дело, но вот у двоих воинов дела обстояли похуже. Их тоже прижигали огнем, но Красная Вода Тела все равно просачивалась как Утренняя Вода На Траве.
Немногословные дикари ждали решения вождя, все помнили, что с окончанием сезона дождей они планировали забрать своих сыновей. Племя сильно поредело после ночного боя, хотя даже сейчас было боеспособных воинов не меньше пальцев на руках и ногах. Племя Схапити Гха было не единственным — в двух днях пути в сторону Умирающего Огненного Сиска находилось еще одно. Иногда племена объединялись, если предстояло напасть на многочисленного противника. В этот раз Гха хотел обойтись своими силами, чтобы не делить отобранных сыновей. Да и самок для будущих сыновей его воинам достанется меньше, если он пойдет к Ранаати вместе с племенем Туара.
Решение напрашивалось само собой — Ранаати с их летающими копьями слишком опасны, чтобы идти на них потеряв ночью две руки воинов. Двое раненых, несмотря на хорошую еду, становились слабее. Гха понимал, что этой ночью или завтра днем они отправятся к иному вождю, к вождю которого никто не видел, но все почитали.
— Туара бар мунд, — объявил утром третьего дня Гха, чувствуя, что раны его не беспокоят. Раненые воины ночью тихо ушли на свою Вечную Охоту. Племя приветствовало его решение громкими криками, моментально собираясь в боевой порядок. С ними были подростки, еще не ставшие воинами, в походе они помещались в середину колоны.
Схапити выступили в боевой поход: у каждого в складках набедренной повязки хранился кусок желтого камня. Раскрошив немного камня, его перемешивали с золой и добавляли воды, чтобы получилась липкая густая масса. Воины проводили пальцами рук по лицу, нанося устрашающую раскраску, обозначавшую, что племя на тропе войны. Зачастую, одного вида Схапити бывало достаточно, чтобы воины чужого племени бежали, бросая своих самок.
Задержавшись на опушке леса, Гха бросил последний взгляд в сторону Воды Которую Нельзя Пить, словно ожидал появления чудовища. Снова к этим местам Схапити придут в конце следующего сезона дождей, понемногу кочуя по огромной обширной площади, нападая на племена и оставляя свой семенной фонд в женщинах чужого племени. Задержись Схапити на этом месте до того времени, когда все становится серым и выходят на охоту ночные хищники, они бы увидели еще более странное чудовище. Издавая громкий звук и выбрасывая клубы дыма, новое чудовище подходило к берегу в сопровождение чудовища с белыми крыльями. Но Схапити были уже далеко, они шли на северо-восток, чтобы выйти к берегам Быстрой Воды, где по дороге к Ранаати надеялись наткнуться на новое племя, виденное ими в прошлый сезон дождей. Тогда чужакам удалось ускользнуть, они передвигались на стволах деревьев по Быстрой Воде. Но Гха больше не повторит этой ошибки, он отрежет им путь к Воде, а потом отрежет голову и съест сердце их вождя.
Смерть Мольтке и нападение на «Зерг» не могли заставить меня забыть о главной цели путешествия корабля в Максель. Новости с Родины были обнадеживающие — люди выжили, вторая зима оказалась даже чуть мягче. «Зерг» не смог дойти до порта — за пять сотен метров от берега крепкий припайный лед образовал торосы. Но корабль с порта увидели — навстречу вышли почти все Русы, остававшиеся в городе. От Терса и Гурана тоже были хорошие новости — в Берлине тоже выжили, несмотря на вторую зиму. Особенно Русы обрадовались продуктам — в мясе недостатка не было, но овощи и мука закончились очень давно. Отделив третью часть привезенных продуктов, Мольтке распорядился, чтобы продукты доставили в Берлин.
Небо, по словам Балта, над Макселем тоже немного прояснилось, Русы говорили, что несколько раз им удавалось увидеть очертание солнечного диска. «Зерг» провел в Макселе всего три дня, надо было спешить, пока наступающие холода не сделали обратное путешествие опасным.
К Балту постоянно подходили, спрашивали про оставшихся в Макселе. У многих на севере остались знакомые или родные.
Тиландер, вместе с матросами «Зерга» и капитанами остальных судов спешно приводил в порядок поврежденный бурей корабль. Латали фальшборт, меняли бушприт, установили кливер и заменили парус на мачте. Урр и Бер собирали экспедиционный корпус, отбирая наиболее выносливых и сильных. Эя не отходила от мужа ни на шаг, при ее виде вспомнил про Нуахили, которым могла угрожать опасность. Поврежденный бурей «Зерг» дошел до нас за световой день, следовательно, нападение произошло примерно в тридцати-сорока километрах от нас. Лагерь Нуахилей, как и лагерь Ранаати располагался по западному берегу Вольты, но до людей Ульриха было почти сто километров вверх по реке. А вот племя Хмана и теперь уже родня моего сына, находилась гораздо ближе. Если Схапити не побоялись напасть на невиданный ранее корабль, что им стоит атаковать Нуахили?
Подозвав к себе Бера, попросил найти двоих Русов из тех, что ранее были с нами у Нуахили. Придав им в помощь Мунге из племени Нуахили, отправил их по берегу вверх по реке к Хману с предупреждением о близком появлении Схапити. Для себя я твердо решил, что покончу с этой проказой в лице желтополосных дикарей.
Выступить в поход к месту нападения на «Зерг» смогли лишь к утру третьего дня: «Русь» мчалась вперед, Тиландер даже не пожалел угля для такого случая. «Зерг» распустив все паруса еле поспевал за пароходом, ветер был встречный, мешая паруснику развить хорошую скорость. После полудня показалась бухта, сбросив ход, позволили «Зергу» пройти вперед. Балт поднял сигнал на фале, означавший «всем стоп», давая понять, что мы на месте. В этот раз никто не сел на мель, выгрузка на берег прошла организованно и быстро.
Место стоянки дикарей нашли быстро — угли еще не успели остыть полностью.
— Они были здесь еще утром, — констатировал Бер, поднимаясь с колен. Везде лежали обглоданные человеческие кости, останки наших погибших товарищей.
— Изведу вас под корень, — я погрозил вслед ушедшим дикарям, не сомневаясь, что нагоню их уже завтра до обеда.