- Привет, дружочек, рад тебя видеть! Давненько не заходил в гости! Никак, соскучился? - вкрадчивый, ехидный голосок проникал вглубь мозга и гудел где-то посреди головы.
- А... ты кто? - слегка растерявшись, спросил я. Тихий смешок был мне ответом. Выдержав паузу, загадочный некто расщедрился на дополнительную информацию:
- Совсем тебе папаша мозги выбил, что ли? Не узнаешь старых друзей? Эх, Боря, Боря, я ж говорил тебе, что ничего путного у тебя не выйдет... Наелся дерьма и мне по старой памяти жаловаться пришел? А по пути забыл, к кому и зачем шел? Ладно, если ты уж так настаиваешь... Я - операционная система Майкрософт Виндоуз-Миллениум-Два. Ты меня назвал Игорем, в честь собственного отца. Сколько раз ты избивал, убивал, расчленял мое ни в чем не повинное виртуальное тело... Все еще не вспомнил? Да, дела... Видать, настоящий отец врезал тебе посильнее, чем я. Ну, да ладно, память я тебе почищу попозже, а пока - куда пойдешь сегодня? Как обычно, или что нибудь новенькое придумал?
- Как обычно. - выдавил я через силу. Это же надо! Виртуальный отец... Я такого еще не слышал... А манеры у него те еще, надо будет подзаняться воспитанием своего двойника на досуге.
Тем временем перед моими глазами рассеялась темнота и я ощутил себя в каком-то подвале, вонючем и мокром. Напротив меня уходила наверх небольшая лестница, заканчивающаяся железной дверью. Поднялся, вышел. Арбатская площадь, в натуре. Народ тусуется туда-сюда, в старой доброй "Праге" какой-то грандиозный сабантуй, судя по шуму, который оттуда доносится. А я стою и пялюсь на все это дело, как будто в первый раз, блин, увидел.
- Эй, красавчик, скучаешь?- какая-то швабра, проходя мимо, соизволила обратить на меня свое драгоценное внимание. Да, ничего так кукла - два метра ввысь, 120-60-90, в общем, есть за что подержаться. Но я-то, блин, помню, что не за тем сюда пришел!
- Шевели ластами, курва драная,- ласково ей отвечаю,- пока я добрый.
- Узнаю старого доброго сынишку! - захихикал "папа" у меня в голове. Что мнешься, забыл, куда идти? Налево, к памятнику. Там к тебе опять подойдет эта невыносимая почтовая программа, много барахла, наверное, притащит...
О'кей, батяня. Поворачиваю налево, подхожу к памятнику Гоголю.
- Уй-ю-юй, шматритя, хто пжишол! - гаденько потирая ручки, семенит ко мне дряхлая карга с гигантской сумищей через плечо. Боженька! Щас, кашатик, ты у меня по полной пжогжамме полушишь... Што шнашала, пишмо или пошылку?
- Давай письмо, старая.
Старая захихикала и протянула мне большой лист на почтовой бумаге с вензелями, исписанный каллиграфическим почерком. Я прочел.
"Дорогой Борис!
Принимая во внимание твое прискорбное поведение, а также неоднократное злоупотребление психотропными средствами, я вынужден категорически отказать тебе в деньгах. Впрочем, понимая, что как-то жить тебе надо, я кое-что высылаю тебе бандеролью. Надеюсь, ты сумеешь грамотно распорядиться моим подарком. Возобновление нормального диалога между нами вполне возможно в случае, если ты сменишь образ жизни на более осмысленный и культурный, а также принесешь мне извинения по полной форме. Не теряю на это надежды.
Игорь Стрекалов, твой отец."
Не теряет он надежды, козел старый! Какие-то две драные сотни евро, которых мне не хватило на кислоту, а он зажал! У самого этих евров индюки не клюют, а ему родному сыну две жалкие сотенки дать западло! И интересно, чего это он мне прислал? Библию, что ли?! Эй, старая... Бабка уже услужливо протягивала мне немаленький ящик.
- Ответик писать будешь?
- Погодь, старая. Ща посылочку посмотрим, а там... - я извлек из ящика... бомбу! Старую, ржавую, кило на пятьдесят... Пока я соображал, что с ней делать, где-то сбоку открылся лючок, откуда выскочил чертик, рассмеявшийся противным голоском. Потом что-то грохнуло, и, как говорится, мир померк в моих глазах.
... черт побери, что происходит? Где я? Какое письмо? Какая бомба? Ведь я - это же я, и при чем тут какие-то деньги и какая-то кислота?!! Почему ничего не видно? Что, что со мной случилось? Неужели Борис...
- Эй, приятель, ты еще жив или на ресет завис?
- Похоже, коллега, наш пациент peractum est...
- Э-э-э... - промычал я и попытался сфокусировать взгляд. Понемногу удалось восстановить видимость в полном объеме, и я увидел склонившихся надо мной двух врачей в разной униформе. Нагрудная бляха одного сообщала, что он из клиники имени Касперского, второй же был из Lozinsky Hospital.
- Жив! Отличненько! А замажем на полсотни, что это моя вакцина пробудила его к жизни, коллега?
- Да ни хрена подобного! - взвился второй.- Только нашей 8976 версии под силу такие чудеса!
- Да идите вы к такой-то матери оба, мужики! Меня, блин, взорвали, а вы тут собачитесь...
- Так-так-так, посторонитесь, расступитесь, полиция... Ну, что мы имеем? - я уже встал, когда появился чертов легавый. Впрочем, сейчас он на руку - врачи смылись, они тоже не любят легавых почему-то.- Взорвали? - это он уже, значит, меня спрашивает.
- Ага... - отвечаю. - По всем правилам грохнули, козлы.
- Злоумышленник известен? - заинтересовался, смотри-ка.
- Кто? А, да. Вот. - конверт от письмеца протягиваю.
- Надо же, как... Родственник?
- Да, блин, отец родной.
- Никому не позволительно так хулиганить! - наставительно так говорит этот фараон.- Вот заблокируем мы вашему папаше все каналы месяца так на два, будет знать, как дурака на старости лет валять, так ему и передайте!
- Передам обязательно!- я окончательно развеселился, а полисмен, качая головой, ушел блокировать папашин канал.
- Как интересно получилось! - захихикал батя у меня в башке. - Он хотел тебе сладкой жизни, а обломал себе всю связь. Надо же, как интересно...
- Так, блин, ему и надо, не будет жмотиться... Бать, напомни, куда дальше-то?
- А теперь Волхонка, пять, строение шесть, подвал.
- А че там?
- Дойдешь, вспомнишь.
...Ну, добрался. Блин, какая-то трущоба допотопная. Нашел подвал. Ба, это ж бордель! Вот те на! А че, вполне можно подразвлечься. Краденых кредиток у меня - полный карман. Штуки на три в сети можно оттянуться. Жаль только, на реальные бабки их не разменяешь - вычислят за три секунды. А здесь как был бардак, так и... Кстати, о бардаке.