2

НЕЙТ

Я захожу в зал, готовый к тренировке, и сразу же вижу своего лучшего друга и менеджера Джейдена.

— Вот ты где! Я заждался — говорит он.

— Я здесь, не так ли?

— Эй чувак, что с настроением?

— Ничего. Просто не в духе и мне нужно выпустить пар. — Хотя Джейден и мой лучший друг, он не знает о том, что у меня внутри. Я не говорю о демонах, которые выходят поиграть по ночам в моей голове, напоминая, откуда я взялся и как сюда попал. С детства мне всегда снились кошмары, но чем больше времени проходит до моего следующего боя, тем сильнее они становятся.

До следующего боя остался месяц, и я не могу дождаться, когда почувствую треск костей и запах крови, пролитой в клетке. Я питаюсь этим, успокаивая накопившуюся внутри ярость, требующую выхода. Мои кошмары всегда одни и те же, - разные сцены из детства. Мой отец избивает мою мать, а мать делает очередную попытку уколоться, чтобы притупить боль. Героин – это зависимость, от которой невозможно оправиться, даже если ты проходишь реабилитацию. Кто-то справляется, а кто-то нет. Моя мать не в числе счастливчиков. Она умерла от явной передозировки, а может, от удара тупым предметом, который нанес ей мой отец. Поэтому, когда ее не стало, он вымещал свою ярость на мне.

Однажды вечером я возвращался домой из школы, идя по тротуару, тогда мне было восемь, и заметил на подъездной дорожке старый побитый отцовский грузовик. Мне показалось странным, что он вернулся домой так рано. Обычно он возвращался домой около полуночи после пьянки в баре. Потому что он не только употреблял метамфетамин, но и был алкоголиком: придя домой, он обычно заставал мою маму в отключке на диване после последней дозы. Если он заставал ее в таком состоянии, то бил ее по рукам, а если она просыпалась, то ей везло, если она просто терпела пощечины, а не удары.

Я подошел к двери и увидел, что она не заперта, а в воздухе витал запах смерти от последнего удара моего отца.

— Вставай, тупая сука! — рычал он. — Где деньги, которые ты у меня украла?

Я заглядываю в гостиную и вижу, что моя мать без сознания, ее тело лежит на диване, бретелька грязной майки спущена на одно плечо, а глаза смотрят в пространство. Мой отец стоит над ней, нанося ей многочисленные пощечины. Он плюется слюной, кричит на нее, все так же одетый в грязную форму механика.

Оба моих родителя были наркоманами. Я удивляюсь, как я не родился с врожденными дефектами от всех тех наркотиков и алкоголя, которые употребляли мои родители.

Когда входная дверь со скрипом открылась, отец повернулся и увидел, что я наблюдаю за ними.

— Какого хрена ты там стоишь, щенок? Закрой гребаную дверь, тощий кусок дерьма. — Я быстро закрываю дверь, чтобы не злить его еще больше.

— Простите, сэр, — заикаюсь я.

— Марш в свою комнату, пока я не избил тебя до полусмерти.

— Да, сэр.

Убегая в свою комнату, я оставляю дверь слегка приоткрытой, чтобы посмотреть, не нужно ли мне помочь маме. Я всегда боялся, что однажды ночью он ударит ее так сильно, что она умрет. Я продолжал смотреть через щель в двери и видел, как отец бил и бил маму, пытаясь разбудить ее. Он схватил ее, и она безжизненно упала на пол. Он начал топтаться по ее лицу. Слезы наворачивались на глаза и медленно текли по моему лицу. Я посмотрел вниз и заметил, что только что описался в свои единственные хорошие брюки. Я знал, что получу взбучку от отца, когда он узнает об этом, и я понимал, что мама не двигается, ее лицо уже неузнаваемо от всех его ударов. Открывая дверь, я выбегаю, чтобы остановить его, а он отталкивает меня от себя. Я с грохотом ударяюсь о стену, встаю, адреналин бурлит в моих венах, и я пытаюсь заставить его остановиться, понимая, что все уже кончено, но я кричу, прося его остановиться.

Он поднимает голову и смотрит на меня злым взглядом:

— Так, может, это ты взял деньги? Она, наверное, потратила их на тебя, грязная дворняга, вечно жрущая и гадящая. Ты никуда не сгодишься и останешься лишь тощим куском дерьма, — выплевывает он.

— С ней что-то не так! Помоги ей. Она не двигается! — кричу я. Он опускает налитые кровью глаза, когда его осеняет понимание.

— Позвони 9-1-1 и скажи, что кто-то вломился. Если не соврешь, я тебя убью. Ты знаешь, что она была под кайфом и, возможно, приняла слишком много. Лучше делай, что я говорю, или ты заплатишь. Ты меня понял?

— Д-да, сэр, — заикаюсь я в страхе, учащенно дыша, пытаясь дрожащими руками добраться до единственного телефона в маленьком доме, чтобы набрать 911.

— 9-1-1, что у вас случилось? — Спрашивает оператор, и я произношу единственное, что мне сказали.

— Пожалуйста, моя мама не двигается, я... я... я думаю, кто-то вломился в дом и ранил ее, — говорю я настолько отчетливо, насколько позволяют рыдания, сотрясающие мое тело.

Когда оператор сообщает, что полиция и скорая уже в пути, телефон выпадает из моих пальцев, и я смотрю на отца, который ведет себя так, будто пытается спасти мою маму до прибытия помощи. Я смотрю на него со страхом и отвращением, понимая, что виновник смерти моей матери - мой отец, а я только что помог ему скрыть этот факт.

— Давай, Нейт. Комбо, а затем левой. — Говорит Джейден, разминаясь на мешке. Я бью по нему все сильнее и сильнее, занимаясь этим уже четыре часа. Команда в спортзале наблюдает за происходящим с благоговением, а я не делаю перерыва. Вот что происходит, когда я проигрываю смерть матери и то, как я скрывал ее в своем сознании, боясь отца. Снова и снова я бью по мешку, представляя, что это тело моего отца, и мои мышцы напрягаются и сворачиваются от усилий. Каждый раз, когда я оказываюсь в клетке, я испытываю восторг, очищаясь от своего прошлого, которое ничто и никто не сможет уничтожить. Я продолжаю натиск на мешок и перехожу к круговым ударам. Я не останавливаюсь до тех пор, пока не перестаю чувствовать руки на своем двухметровом теле, выбиваясь из сил. Я весь в поту и жду не дождусь, когда смогу принять душ в раздевалке.

Мое имя в клетке - Жнец, придумано для показухи, но все бойцы, которые оспаривали у меня титул, в основном заканчивали свою карьеру, пытаясь взять его, так и не сумев победить меня. Как и Мрачный Жнец, глубоко внутри я ничем не отличаюсь от него. Я делаю то, что должен делать, и бегу вместе со своей командой. Я не святой, а скорее дьявол, судя по тому, что я натворил. Мне предстоит защищать свой титул перед каким-то бразильским бойцом по имени Сантос, который думает, что сможет победить меня.

Давайте посмотрим, сколько он продержится в клетке после тейкдауна или избиения. Бывают случаи, когда им приходится удалять меня после нокаута, и мои фанаты ревут, когда я кричу, как животное.

После победы у меня появляются спонсоры, реклама и, не будем забывать о женщинах. Они бросаются на меня, и я не могу сказать, что не получаю удовольствия, но потом они становятся навязчивыми, думая, что у них есть шанс. Они ноют, называя меня засранцем с холодным сердцем, когда я выпроваживаю их сразу после секса, а утром просто отправляю им подарки. Таблоиды подхватили это и написали целую статью о том, как миллионер, профессиональный боец ММА, посылает своим партнершам на одну ночь дорогие подарки. Поклонники с удовольствием поглощают это дерьмо.

Вместо того чтобы отпугивать девушек, это только усиливает их внимание ко мне. Мне было бы все равно, но после этого боя у меня уже запланирован другой, но мне нужен перерыв между ними, и желательно там, где нет прессы. Папарацци стали более агрессивными после моих последних четырех побед и того факта, что я нарушил свое кардинальное правило - спать с девушкой больше одного раза. Ее звали Сабрина, и она сказала им, что мы пара и что у нас все хорошо. Когда я узнал об этом, то просто охренел. Она была на моем последнем бое, надеясь, что я попрошу ее пойти со мной домой, а когда СМИ попросили дать небольшое интервью, она уже ждала, и я дал понять всему миру, что она просто навязчивая сучка, которая не хочет оставить меня в покое и отвязаться от моего члена. Она попыталась дать мне пощечину, и я крепко схватил ее за запястье, угрожающе глядя ей в лицо, а затем вдруг улыбнулся в камеру:

— Видите, ребята. Я же говорил вам, что она сталкерит и не хочет оставить меня в покое.

Я слышу себя со стороны большого экрана телевизора, на котором заново показывают мой последний бой, и стою, и смотрю, как я улыбаюсь, показывая свои ровные белые зубы.

— Ну, вот и все, друзья. Нейт "Жнец" на самом деле холост и свободен, — слышу я слова репортера.

— Отлично, — бормочу я про себя. Теперь они действительно не оставят меня в покое. Я не могу дождаться боя, чтобы взять неделю отпуска и поехать куда-нибудь в Южную Дакоту, куда предложил Джейден.

Только он и я, никто из команды не поедет. Джейден был со мной с тех пор, как я начал заниматься борьбой в школе, изучая все боевые искусства. Когда в тринадцать лет я попал в приемную семью, я начал драться на улице за деньги. Мои бои получили широкую огласку и попали в руки промоутера, и так я попал в ММА. Мне пришлось много тренироваться и оттачивать свое мастерство. Большинство моих приемов в то время были запрещены в ММА, но я научился. Теперь я здесь, на вершине мира, как один из самых успешных профессиональных бойцов ММА. Вместе с Джейденом я открыл свой спортзал, где учу молодых ребят из внутренних районов города защищать себя и держаться подальше от улицы. Некоторые из них из неполных семей с родителями-наркоманами, как и я. Я хочу изменить ситуацию, я знаю, каково это, не иметь стабильного дома или родительской любви.

Мой отец умер после того, как задолжал деньги каким-то наркоторговцам. Они пришли за деньгами, я тогда учился в школе в шестом классе. Пришла служба опеки и отдала меня в приемную семью. У меня нет ни семьи, ни братьев и сестер. Единственный человек, похожий на брата, это Джейден, он из похожей семьи. Его родители были наркоманами, но они не били его, как бил меня мой отец.