Публика маниакально вопит, требуя продолжения. Они толпятся вокруг, и меня швыряет вперед, мое лицо прижато к клетке. Люди наваливаются, требуя большего, выкрикивая имя Льва, и я вскрикиваю от боли, когда металл впивается в кожу.

Еще больше веса наваливается на меня, и я начинаю задыхаться, хрипя под давлением, которое буквально раздавливает. Меня охватывает паника, и я кричу о помощи, зову Эрику, но ее больше нет рядом.

Кто-то хаотично рычит, и затем раздается оглушительный грохот — Лев бросает свое тело на клетку, и все, включая меня, отлетают назад. Я падаю на колени, вскрикивая, мои волосы запутываются в металле. Люди толкаются, пытаясь встать на ноги, и бегут ко мне. Я кричу, сжимаюсь в комок, закрывая лицо руками. Клетка гремит, трясется, а затем кто-то с громким стуком падает рядом со мной.

Я смотрю сквозь розовые волосы, в поле зрения появляются ноги в татуировках и большие босые ступни. Лев приседает, заслоняя меня, и я всхлипываю. Мои волосы цепляются за клетку, удерживая меня, я пытаюсь распутать их. Болтовня стихает, крики забыты. Я поднимаю взгляд, Лев сосредоточенно прищуривается.

— Я застряла.

— Не двигайся, — рычит он, осторожно дергая мои волосы. Холодный пол соприкасается с моей кожей, и я содрогаюсь.

Я шлепаю его по руке, когда он тянет меня за волосы.

— Больно! — защищаюсь я, Лев наконец освобождает меня.

— Быть раздавленной еще больнее, — холодно произносит он, а затем высоко подбрасывает, я неловко приземляюсь на его плечо.

— Ой, — с трудом выговариваю я. — Что ты делаешь? Отпусти меня.

— Айви, заткнись.

Толпа наблюдает за нами, пока мы удаляемся, но мое внимание сосредоточено на его противнике, лежащем в клетке, со свернутой шеей.

Он мертв.

Сглотнув, я борюсь с приступом тошноты и прислоняюсь к его спине, пока мы идем по коридорам.

— Он мертв. Ты убил его, — шепчу я, но Лев не отвечает.

Мы поднимаемся на лифте до офиса, его рука скользит к изгибу моего бедра, пальцы касаются нижнего белья, и по телу пробегает дрожь. От него исходит невероятный запах. Древесный аромат, от которого у меня текут слюнки.

Лев бросает меня на стол, я ахаю, когда он садится в офисное кресло передо мной. Лев смотрит на меня, его глаза пожирают мое лицо. С такого расстояния могу видеть масштаб его ранений.

— У тебя идет кровь, — прерывисто говорю я, хватаясь за шею и сглатывая.

Его руки упираются в стол по обе стороны от меня. Я хочу, чтобы он снова поднял меня, провел руками по бедрам, ягодицам и другим местам.

— У тебя тоже, — произносит он в ответ, сжимая челюсть.

Да? Я поднимаю руку, проводя по тому месту, где больнее всего, но он убирает ее и выдвигает ящик стола, доставая маленькую аптечку.

У меня сдают нервы.

— Ты убил его.

— Закон клетки. Ты входишь в клетку и принимаешь то, что, возможно, никогда не выйдешь оттуда, — бесстрастно заявляет он.

Мне интересно, на что я согласилась, когда подписала соглашение о неразглашении информации.

— Да, но...

— Это был самый быстрый способ, чтобы я смог добраться до тебя, — он поднимает глаза, я кусаю губу, когда до меня доходят его слова. Он убил своего противника, чтобы спасти меня?

Я должна сказать спасибо, но человек погиб, и чувствую вину.

— Я никогда не видела, чтобы кто-то так двигался. Так быстро. Ты такой большой, и все же ты был рядом с ним, как пуля, — хриплю я, мои глаза ищут его, пока он что-то достает из аптечки.

— Тебе понравилось, да? — его карамельный взгляд встречается с моим.

Не должно, но нравится. Он только что убил человека, а я пускаю слюни на его впечатляющее тело. Головокружительно, что он спас меня.

Я отвожу взгляд.

— Просто я никогда не видела...

— Я вижу, как ты смотришь на меня, Айви, — говорит Лев, и я краснею, прежде чем успеваю его упрекнуть.

Я списывала это на интригу и гнев за то, что меня заставили спать в дерьмовой подсобке с протекающей трубой, но дело не только в этом. Мой взгляд скользит по его огромной груди. Он раздвигает мои ноги, ставя их на подлокотники кресла.

— Мне тоже нравится то, что я вижу, маленькая воровка, — Лев подкатывает кресло вперед, устраиваясь между моих бедер, и я нервно сглатываю.

Входит Эрика, я вздрагиваю от смущения, но тяжелые ладони Льва удерживают меня на месте. Она что-то оставляет на столе и уходит, избегая встречаться со мной взглядом. Лев разрывает пакет и наклоняет мою голову, осторожно промакивая скулу. Я смотрю на него, впитывая черты лица. Когда он сосредоточен, то кажется почти нормальным, добрым, но знаю, что это неправда.

Я в шоке.

От его тела исходит тепло, и мое дыхание учащается. Пристальный взгляд Льва скользит по мне, и я прикусываю губу. Мы обмениваемся легкой улыбкой, понимающим, горячим взглядом, и мой желудок трепещет от желания. Я хочу этого мужчину, и думаю, что он тоже хочет меня.

Он протягивает мне антисептическую салфетку, я беру ее, проглатывая ком в горле, прежде чем осторожно очищаю рану над его глазом. Большие ладони скользят по моим бедрам, и мои руки начинают дрожать.

— Ты когда-нибудь была с таким большим парнем, как я? — его голос хриплый, горячий, густой, я смотрю на него широко распахнутыми глазами. Он крепко сжимает мои бедра, большие пальцы скользят по моему клитору, и я вздрагиваю, задыхаясь.

Качаю головой, волосы развеваются.

Я никогда ни с кем не была добровольно.

Он тихо стонет, его пальцы начинают ласкать нежную кожу над моим коленом. Я пытаюсь игнорировать прикосновения, сосредотачиваясь на том, чтобы обработать его раны и выбросить окровавленную салфетку. Но руки Льва скользят по моей коже, вызывая волну желания, собирающуюся между ног. Я хочу большего, хочу, чтобы его прикосновения были именно там. Мой взгляд падает на бутылку с молочным коктейлем, стоящую на столе. Видимо, это то, что принесла Эрика. Тихо поднимаю бутылку, переводя взгляд между этим соблазнительным объектом и ним.

В конце концов, это причина, по которой я здесь, а также моя глупость.

— Один из моих любимых, — бормочет он.

Я запрокидываю голову, глядя на его мощный торс и острые глаза.

— А что еще? — пытаюсь завязать разговор, хотя сердце колотится где-то в горле.

Вместо ответа он берет бутылку и снимает крышку. Он подносит ее ко мне, и я застенчиво делаю глоток, пока он аккуратно льет молочный коктейль мне в рот. Вкус взрывается на языке, и я вздыхаю, наслаждаясь густым, сливочным напитком.

Но через долю секунды Лев резко хватает меня за топ и тянет к себе, его рот жадно прижимается к моему. Язык мгновенно проникает внутрь, и, заставляет напиток перелиться из моего рта в его. Я замираю всего на мгновение, прежде чем прижаться к нему и ответить на поцелуй, цепляясь за стол для опоры. Он стонет, всасывая мой язык, затем кусает мою челюсть и переходит к мочке уха, отправляя волну мурашек по всему телу. Я задыхаюсь.

— Минет, принцесса. Я обожаю, когда сосут мой член, — он тяжело сглатывает.

— Ох.

Не ожидала, что он скажет такое.

Он убирает молочный коктейль в сторону, затем большим пальцем проводит по моей нижней губе, с легкой усмешкой на своем привлекательном лице.

— Не переживай. Такая малышка, как ты, никогда не сможет взять меня в рот, не говоря уже о твоей пизде.

Уши закладывает, а бедра так и хочется сомкнуть, но я сжимаю зубы. Ненавижу, когда мне говорят, что чего-то не могу. Это напоминает, как мало веры было у моих приемных родителей и всей системы в целом. Как, из-за моего роста, им было проще представить меня неудачницей, чем способной добиться успеха.

Разозленная, смотрю на огромную выпуклость, натягивающую его шорты. Держу пари, что могла бы. Я имею в виду, что пожалею об этом, но думаю, могла бы. Я смотрю на него с вызовом, а Лев облокачивается руками о стол позади меня, наклоняясь ближе.

— Ты думаешь об этом. Пытаешься представить, как бы мы подошли друг другу. Я в два раза больше тебя. Я бы просто разорвал тебя, принцесса. Было бы больно, по-настоящему.

Мое дыхание вырывается прерывистым выдохом. Лев заправляет прядь волос мне за ухо, притягивая ближе, его большая ладонь массирует мою задницу.

— Как только ты окажешься подо мной, то никогда не сможешь сбежать. Ты, возможно, даже будешь умолять меня остановиться, потому что окажешься настолько узкой, как чертовы тиски, что я, будучи слишком эгоистичным, не послушаю, зная, что тебе понравится.

Я громко сглатываю.

Возможно, это мой шанс завоевать его доверие. Если я ему понравлюсь, то смогу использовать это в своих интересах. Я уже делала это раньше, со своим сводным братом, Солом. Оба раза не были особо приятными или по обоюдному согласию, но глядя на Льва, на его большое тело, воплощение греха, то могу это сделать. Я хочу, а после Сола я никогда не хотела ни одного мужчину.

Приняв решение, протягиваю руку, чтобы высвободить его член. Он издает стон удивления, но быстро встает, чтобы дать мне больше пространства, и я едва сдерживаю вздох, увидев его. Он горячий и тяжелый в моей ладони. Такой длинный и толстый, я использую обе руки, чтобы удержать его. На мгновение сомневаюсь. Мой взгляд поднимается к его глазам, и он медленно улыбается.

— Откройся пошире, принцесса, — дразнит он.

Я смотрю на блестящую головку члена. Мои руки тянутся вниз, оттягивая крайнюю плоть назад, и он судорожно втягивает воздух.

— Айви, — предупреждает он.

Когда наклоняюсь вперед и провожу языком по блестящему кончику, предварительная сперма смешивается с молочным коктейлем, и я стону, обводя языком широкую головку и растягивая губы, чтобы взять его в рот.

— Да, вот так.

Я качаю головой, и он скользит к задней стенке моего горла.

— Хорошая девочка. Твои губы как шелк, — он дергает меня за волосы, заставляя опустить голову, и я задыхаюсь, когда член вонзается в мое горло. — Это та часть, где я эгоистичен по отношению к тебе, принцесса.

После нескольких агрессивных движений я давлюсь, и он тянет меня назад за волосы, давая передышку, прежде чем поднять молочный коктейль и облить им свой член. Он шипит, когда молоко стекает по эрекции, а затем снова толкает меня вниз.