Глава 55

Тьяго

Я думал, что ночь вдали от дома притупит мою ярость, на следующее утро я узнаю, насколько я ошибался. Не только потому, что я просыпаюсь с хрустящей болью в шее после сна на дерьмовом диване в своем офисе в Танте, крупнейшем клубе картеля, но и потому, что первое, о чем я думаю, когда открываю глаза, — это Тесс.

« Я не твоя жена ».

Кулак гнева, сжимающий мое сердце, раздавливает его еще раз, просто прокручивая эти слова в голове. Они постоянно крутились у меня в голове с тех пор, как она их произнесла.

Мне не хотелось идти домой в том психическом состоянии, в котором я находился прошлой ночью. Я был настолько ослеплен своей яростью, что боялся зайти с ней слишком далеко и причинить ей боль. Видения о том, как связать ее, заткнуть ей рот, пытать ее, пока она не признается, что она моя, преследовали меня почти безостановочно с тех пор, как я ушел.

Держать монстра подальше от нее было в наших интересах. Она уже думала обо мне самое худшее, и доказательство того, что я еще более ужасный , чем она могла себе представить, не поможет моему делу.

Поэтому вместо этого я провел большую часть дня, глядя на свой телефон и глядя на точку, обозначающую ее местоположение.

После того как Франклин напал на нее, я подарил ей золотое ожерелье. О чем я не упомянул, так это о том, что оно выполняет функцию устройства слежения. Я знал, что если я скажу ей об этом, она откажется его носить, поэтому ничего не сказал. Сейчас я невероятно рад этому решению, глядя на ее неподвижную точку.

Она не выходила из дома с тех пор, как я вчера убежал. Сегодня пятница, ей следовало пойти на работу, но она не пошла.

Она не пропускала работу со времени нашего «медового месяца».

Я позволяю себе надеяться, что сегодняшнее исключение произошло из-за меня.

Я так сильно сжимаю телефон в кулаке, что удивляюсь, как не разбился экран.

Она думает, что она не моя.

Она думает, что я мог бы даже подумать о другой женщине.

Она думает, что не поглощает каждую мою мысль, когда я бодрствую и сплю.

Я собираюсь убить ее отца за то, что он настроил ее разум против меня. Я знаю, что ему пришлось сказать ей гораздо больше, чем просто прослушать запись нашего разговора. У нас все было хорошо, а потом все пошло к черту , и это из-за него..

Я люблю ее.

И это просто правда

Настолько сильно ,  что мне негде это хранить. Оно выливается из моего сердца, проходит через грудную клетку и смущающе выливается из меня.

Я бы отдал это ей, если бы думал, что она этого хочет, но вчерашняя  ссора  доказывает, что она этого не хочет. Что она не готова это услышать.

Да, за последние несколько месяцев она смягчилась ко мне, но не отвечает мне взаимностью. По крайней мере, пока, но я не остановлюсь, пока она этого не сделает. Я просто не могу торопиться. Она похожа на пугливый олень , готовую убежать при первых признаках страха, и меньше всего мне хочется ее напугать.

Что, если она снова исчезнет? В моей голове надвигается тревога, которая никогда не за горами.

Дверь распахивается, и входит Артуро, суровое выражение его лица сразу же привлекает мое внимание.

— Маттео Леоне хочет встретиться.

Я откидываюсь на спинку офисного кресла.

Это сюрприз. Я не ожидал, что новый капо попытается пойти со мной дипломатическим путем.

— Когда?

— Сейчас, — отвечает Артуро. — Он здесь .

Тогда это не дипломатический путь. Он хочет тотальной войны.

Адреналин бурлит в моих венах. Я встаю, лезу в ящик стола и достаю второй пистолет. Я проверяю обойму , чтобы убедиться, что он полон, и засовываю его за штаны сзади.

— Сколько человек он привел с собой? — спрашиваю я, внимательно осматривая магазин пистолета, уже находящегося в кобуре.

— Ни одного. Он пришел один.

Удивление вспыхивает еще раз, и я останавливаюсь.

Маттео Леоне дважды застиг меня врасплох менее чем за минуту, что вывело его на шаг впереди всех. Он должен знать, что прийти сюда, а особенно прийти одному, — это смертный приговор.

— Один?

— Он говорит, что хочет обсудить перемирие.

— Он знает, что это я убил его отца.

Артуро пожимает плечами, выглядя таким же неуверенным, как и я. Если мы так сбились с ног, кажется, что мы находимся в невыгодном положении, хотя это он беззащитен и находится на моей территории.

— Что ты о нем думаешь? Я спрашиваю.

— Молодой. Дерзкий. , — заявляет он, добавляя: — Опасный. Очень опасный . Его Легко недооценить.

Я мысу в знак признания и наклоняю подбородок в его сторону.

— Впусти его.

Артуро вводит еще четырех моих людей, каждый с  оружием, которые стоят в четырех углах комнаты. А затем входит Маттео Леоне, без пиджака, с закатанными до локтей рукавами и ни о чем не заботящийся. У него легкая улыбка на лице и симпатичная мальчишеская внешность. Он выглядит более подходящим для первых страниц журналов, чем для «Другого мира», и это, в сочетании с его очевидной молодостью в двадцать семь лет, делает его человеком, на которого легко обратить внимание. Но я понимаю, почему Артуро сказал мне не недооценивать его, когда мой взгляд встречается с холодными зелеными глазами. В этом есть преимущество, которое показывает, что он гораздо более расчетлив и коварен, чем можно было бы подумать на первый взгляд.

У него временно отобрали оружие ,  поэтому он приходит сюда по моей милости. Все пистолеты в комнате, кроме моего, направлены ему в голову, но он с легкостью их игнорирует. Он производит впечатление человека, которому все на свете безразлично.

В моей голове звучит сигнал тревоги, что это ловушка, но я не понимаю, как такое могло быть.

Он плюхается в кресло напротив моего стола и кладет локти на подлокотники, переплетая пальцы на животе.

— Интересная тактика, появиться здесь.

Он усмехается, быстро сверкая зубами, прежде чем сказать: — Я не из тех, кто играет в детские игры. — Его взгляд становится проницательным, и он сразу переходит к делу. — Ты убил моего отца.

Он говорит это с такой же эмоциональностью, как если бы мы обсуждали наши налоговые декларации.

Новый капо итальянской мафии оказался не таким, каким я его ожидал. Я уже могу сказать, что это другой противник, чем итальянцы, с которыми я привык иметь дело, и для которого потребуется больше умственных способностей, чем обычно.

Я приветствую этот вызов. Пора.

— Убил

Он пренебрежительно машет рукой между нами.

— Я должен поблагодарить тебя за мою грязную работу. Я пытался придумать, как избавиться от старика. Ты сделал это за меня, и я должен был держать свои руки в чистоте».

Я откидываюсь на спинку стула и смотрю на мужчину напротив меня. Если бы я сидел перед человеком, убившим моего отца, он был бы уже мертв.

— Не его фанат? — Я спрашиваю.

Он смеется. — Нисколько. Он был плох для бизнеса. Семья когда- то была жемчужиной Подземного мира, а посмотрите на нас сейчас. Едва сводя на нет исторически заработанное уважение и не более того. Я намерен вернуть нам былую славу и, возможно, наконец смогу убрать его с дороги.

— И почему я позволю тебе это сделать, если я мог бы просто убить тебя прямо сейчас и сбить еще одну фигуру с доски твоей семьи?

Он легко улыбается. — Ты можешь, если ты хочешь. После меня на должность капо ждёт бесконечная очередь двоюродных братьев Леоне, так что ты  просто заменишь меня кем-то гораздо менее подходящим для работы с вами.— Он потирает рукой подбородок, рассматривая меня. — Там достаточно места для нас обоих. Если мы будем работать вместе, мы сможем подтянуть друг друга к вершине и максимизировать наш прибыль.

— Я уже на вершине, — отмечаю я, не понимая, зачем вообще веду этот разговор с человеком, который в лучшем случае связан с людьми, ответственными за смерть Адрианы.

— Возьми  ситуацию моей семьи как доказательство того, что достичь вершины гораздо легче, чем оставаться там. Если мы вдвоём встанем плечом к плечу, то сможем дать отпор тем, кто посягает на нашу территорию. Мы могли бы выйти за пределы Великобритании, и я знаю, что ты заинтересован в этом.

Это не импровизированная встреча. Очевидно, этот человек провел исследование обо мне, прежде чем приехать сюда. Это объясняет, почему после смерти Аугусто не последовало немедленного возмездия за убийство око за око.

Маттео замечает мое пустое выражение лица и добавляет: — У меня есть кое-что, что я могу предложить тебе, что улучшит эту сделку.

— Вперед, продолжай .

— Я помогу тебе найти убийцу твоей сестры.

Мои глаза прищуриваются на него и в то же время я слышу позади себя звук срабатывания предохранителя. Я оглядываюсь через плечо и вижу Хоакина с разъяренным выражением лица, его рука с пистолетом трясется, когда он направляет его на Маттео.

Мужчина, о котором идет речь, едва взглянул на него, оставаясь равнодушным к направленной на него опасности.

— Почему ты бы так поступил? — спрашиваю я, не поправляя Хоакина за его покровительство.

— Я не хочу, чтобы в моей организации был мошенник, больше, чем ты, и, в отличие от моего отца, я не буду его защищать. Я помогу вам разобраться в том, что произошло, и выдам вам всех виновных. Я не буду вмешиваться в любое наказание, которое ты выберешь.

— Что ты хочешь взамен?

Маттео раскидывает руки, олицетворение близости.

Я вижу в нем хамелеона, которым он является.

— Перемирие. Больше никакого кровопролития. Больше никаких преследований членов моей семьи. Сегодня это закончится. Если я выйду из этой двери без соглашения, то это война. Но если ты согласишься на эти условия, то до этого момента я буду игнорировать твои преступления против моей семьи. — Он улыбается. — Думаю, ты  согласишься ,  что мое предложение чрезвычайно щедрое.

Я рассматриваю его, пытаясь увидеть ложь в его глазах.

Он прав. Его условия почти милосердны в своей снисходительности. Я бы не простил преступлений против своей семьи за такую маленькую цену.

Улыбка исчезает, его губы вытягиваются в плоскую серьезную линию, когда он сжимает челюсти. Мышца на его щеке дергается.