— Просто много всего происходит, — солгала я. — Не беспокойся обо мне.

— Но я беспокоюсь о тебе. Это то, что отец, который сталкивается со смертью, должен сделать для своих детей. Мы беспокоимся о том, что будет, когда мы уйдем.

В моей груди произошла серия небольших взрывов, всплесков боли, которые я пытался скрыть от отца.

— Я хочу, чтобы тебе стало лучше, хочу, чтобы ты расслабился и сосредоточился на своем здоровье.

— Эмма, мы оба говорили с доктором Моррисси. Мы знаем, что неизбежное приближается с каждым днем. Вот почему я хочу обсудить с тобой кое-что.

Если бы это было о его похоронах, я бы, наверное, начала рыдать. Я бы не смогла сейчас выдержать этот разговор.

— Папа...

— Я хочу, чтобы ты вышла замуж за Вито Д'Агостино.

Весь воздух покинул мои легкие со свистом.

— Что?

— Теперь послушай. Я знаю, что ты не заинтересована в браке, что ты думаешь, что это помешает твоей учебе. Но Вито умен и безжалостен. И он не из тех, кто реагирует необдуманно или вспыльчиво. Я считаю, что это хорошая партия для тебя.

Но я уже замужем.

Это было на кончике моего языка, но я проглотила это обратно. Я не могла сказать это и так ранить моего отца. К тому же, это не имело значения. Мой брак скоро будет аннулирован, и я смогу свободно выйти замуж снова.

Но я не хотела выходить замуж за Вито. Или за кого-то еще. Может быть, когда-нибудь, но мой следующий партнер будет не из мафии, это точно.

— Абсолютно нет, — сказала я, когда мой рот снова смог формировать слова. — Этого не произойдет.

— Эмма, я позволил твоим сестрам выбирать себе мужчин...

— Ты пытался выдать Фрэнки замуж за Джулио Раваццани.

Мой отец слегка покачал головой.

— Это неважно. В конце концов она выбрала Раваццани. Но я хочу выбрать для тебя хорошего мужа. Я не хочу, чтобы ты слишком долго ждала, чтобы выйти замуж.

— Ты говорил об этом с Энцо или Вито? — Я предположила, что ответ был «нет». Кто-то из них, вероятно, упомянул бы, что двоеженство в Канаде запрещено законом.

Он тяжело вздохнул, и я поняла, что он устал.

— Давай поговорим об этом позже, папа. Я не думаю, что кто-то из нас сейчас в том положении, чтобы принимать какие-либо серьезные решения.

— Ты избегаешь проблемы, надеясь, что она исчезнет сама собой. — Он откинулся назад и закрыл глаза. — Если ты выйдешь за него замуж, бизнес останется в семье Манчини. Мои внуки по-прежнему будут руководить этой ндриной. Это важно для меня, Эмма.

Чувство вины грызло меня изнутри, и я чувствовала себя еще большим разочарованием. Я не только лгала ему, я разрушала его мечты о продолжении нашего семейного наследия.

— Я подумаю об этом, — выдавила я.

— Хорошо. Это все, о чем я прошу. Мы обсудим это подробнее завтра.

Он не открыл глаза, и я восприняла это как сигнал.

— Ti amo, Papà (Я люблю тебя, папа). — Убрав поднос с обедом и откинула его кровать, чтобы он мог отдохнуть.

В холле был Массимо, глаза у него были настороже, а пистолет наготове.

— Что из этого ты слышал? — тихо спросила я по-итальянски, пока мы спускались вниз.

— Ничего из этого. Почему ты спрашиваешь?

— Я должна найти твоего брата и поговорить с ним.

— Кого, Энцо?

— Вито, мой отец хочет, чтобы я вышла замуж за твоего брата. Нам нужно придумать историю, чтобы не разочаровать его.

— Может быть, история о том, что ты уже замужем за другим мужчиной?

— Тихо, — рявкнула я. — Я не хочу, чтобы мой отец знал о Джакомо.

— Он рано или поздно узнает, bella (красавица).

— Нет, если сначала нам дадут разрешение на аннулирование.

Это не должно занять много времени. Фрэнки как раз в этот момент заставляла адвокатов Фаусто оформлять документы. Все было немного сложнее, потому что нас с Джакомо поженил священник, а это означало, что церковный суд должен был объявить брак аннулированным. Но никто не говорил «нет» Фаусто.

В итоге я бы очень скоро осталась одна, и все выглядело бы так, будто нашего брака никогда и не было.

— Ты не можешь выйти замуж за Вито, — сказал Массимо. — Ему было бы стыдно жениться на бывшей жене другого дона, особенно из Коза Ностры.

— Алло? Ты не слушаешь, я не хочу выходить замуж за твоего брата.

— Почему нет?

Мы дошли до подножия лестницы. Вокруг никого не было.

— Глория? — позвала я, но ответа не было.

Мы начали ходить по дому, ища признаки жизни на первом этаже. Теперь, когда мой дядя умер, дом должен быть заполнен Д'Агостино и людьми моего отца.

— Где Глория? Куда все ушли?

Массимо схватил меня за руку, подходя ближе.

— Что-то не так.

— Что? Откуда ты знаешь?

— Оставайся здесь. — Он подошел к окнам и заглянул сквозь занавески. Затем он вытащил телефон и нажал кнопку.

— Кому ты пытаешься позвонить?

— Вито, никого нет снаружи. — Он подошел ко мне и взял меня за руку. — Пошли, я отведу тебя в безопасное место.

— Попробуй Энцо.

— Он редко отвечает на свой собственный телефон, если только это не твоя сестра. Пойдем, мы теряем время.

Он потащил меня за собой, но я уперлась.

— Я никуда не пройду, только наверх, чтобы остаться с отцом.

— Эмма…

Я вырвала руку из хватки Массимо.

— Я иду в его спальню. Со мной все будет в порядке. Иди, узнай, что происходит.

— Мне приказано оставаться с тобой.

Я не собиралась спорить.

— Тогда давай поднимемся наверх и останемся с отцом. — Я поспешила к лестнице, отчаянно желая добраться до комнаты отца и убедиться, что с ним все в порядке.

Массимо шел за мной, его шаги были бесшумны на старых полах. Я старалась мыслить позитивно. Энцо и его люди были способными, так что все, вероятно, было хорошо. Мы посмеемся над этим позже, а Энцо и Вито будут дразнить Массимо за то, что он слишком остро отреагировал.

Когда мы дошли до комнаты отца, я толкнула дверь. Я надеялась найти Глорию, сидящую у кровати отца.

Вместо этого я нашла Дона Виргу.

И он направил пистолет на Массимо.

Массимо начал поднимать пистолет, но Дон Вирга оказался быстрее. Глушитель на конце пистолета заглушил звук, превратив его в свист воздуха, и Массимо рухнул на землю, схватившись за живот. Я ахнула и закрыла рот руками. О, нет. Он был мертв? Кровь скопилась на полу под ним, окрашивая ковер в темно-красный цвет. Моя грудь впала, и я начала опускаться на колени, отчаянно пытаясь помочь ему.

— Не двигайся, — рявкнул Вирга. — Или я тебя тоже пристрелю.

Я заставила себя стоять совершенно неподвижно. Отец не двигался. Он был мертв? Спал? — Что ты здесь делаешь?

Вирга поглубже устроился в кресле и держал пистолет направленным на меня. Это был второй раз за сегодня, когда меня держали под прицелом, и я не была поклонницей этого. Его обветренное лицо расплылось в скользкой улыбке.

— Приятно снова тебя видеть, синьора Бускетта.

Массимо застонал на земле у моих ног. Слава богу, он был жив.

— Тебе нужно позволить мне помочь ему, — сказала я и указала на Массимо.

— Тебе следует беспокоиться о себе, Эмма. Скажи, почему ты не в Палермо?

— Я приехала на короткий визит, чтобы увидеть отца.

Вирга покачал головой.

— Ложь, ты уехала от мужа, чтобы избежать своего долга перед Коза Нострой, не так ли? Ты правда думала, что я позволю тебе не подчиниться моим приказам?

— Я не сбежала от него, я приехала сюда, чтобы увидеть своего отца.

— Это так? — Вирга поправил свой пистолет так, чтобы он был направлен на лежащего ничком моего отца. — Возможно, мне следует убить твоего отца, чтобы убедиться, что ты сделаешь то, что тебе говорят.

— Нет! — Успокоенная тем, что мой отец все еще жив, я сделала крошечный шаг к кровати. — Я не нарушу твой приказ. Нет никаких причин, чтобы кто-то еще пострадал.

— Отныне я буду решать, кто еще пострадает, малышка. Кстати о боли, почему твой отец не пошевелился?

— Что ты с ним сделал? Почему он не проснулся?

Вирга указал на пустой шприц на больничном подносе.

— Морфий, сейчас он тебе не поможет.

Дерьмо. Я с трудом сглотнула.

— Дом кишит охранниками, а также Энцо и его людьми.

Его сморщенное лицо скривилось в довольной улыбке.

— Боюсь, что нет. Их всех отозвали из-за срочной угрозы, связанной с твоей сестрой.

Мое сердце фактически перестало биться в груди, кровь застучала в ушах. Я думала, что потеряю сознание. Джиа ждала в номере отеля, который мы сняли вчера вечером, чтобы завершить наши планы.

— Что случилось с Джией?

— Ничего, но Д'Агостино этого не знает.

Это было облегчением, но мне все еще нужно было беспокоиться о Вирге и Массимо. Может быть, если я заставлю его говорить, я смогу отсрочить дальнейшее насилие до возвращения Энцо.

— Откуда ты вообще узнал, что я здесь?

Вирга посмотрела на меня, как на дуру.

— Ты правда думала, что комната твоего отца — единственное место, где я установил камеры?

Черт. Да, так и думала. Мы только отключили единственную камеру в комнате моего отца, прежде чем сегодня расставить ловушку.

— Тебе не нужно причинять вред кому-либо еще, я пойду с тобой.

— Хорошая девочка. — Он медленно поднялся со стула. — Твой муж выставил меня дураком. Неужели он всерьез думал, что я не узнаю о том, что он общался с другими семьями, пытаясь настроить их против меня?

Я понятия не имела, о чем он говорит. Важно было стабилизировать Массимо, а затем вытащить Виргу из дома до возвращения Энцо. Я не смогу жить с собой, если Энцо или один из его братьев будут убиты из-за меня. Моя сестра будет в отчаянии.

— Пожалуйста, позволь мне быстро помочь Массимо, а потом я вернусь в Палермо с тобой.

— Меня не волнует эта неаполетанская туша, двигайся.

— Вы должны позволить мне помочь ему. Он истечет кровью на ковре, если я этого не сделаю.

Не дожидаясь одобрения Вирги, я наклонилась, чтобы проверить Массимо. Кровь была повсюду, а его кожа была пугающе бледной. Его глаза были зажмурены, лицо исказилось от сильной боли.

— Просто держись, — прошептала я, взяв его руки и положив их на рану. — Надави здесь как можно сильнее.

Я заметила пистолет Массимо под бедром. Не задумываясь, я повернулась спиной к Вирге и сунула пистолет в карман толстовки. Я не была уверена, что смогу им воспользоваться, но было небольшое утешение в том, что у меня было оружие.