ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ОДИН

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ОДИН

Джакомо

Я уперся рукой в плитку душа и позволил обжигающе горячей воде бить по моей спине. Каждая мышца болела от тренировки. К сожалению, работа с мешком в подвале не облегчила мое разочарование или гнев. Я все еще был зол и обижен на Виргу, моего отца. На себя. Я ненавидел весь этот чертов мир.

Дверь душа со щелчком открылась.

Checazzo? (Какого черта?) Развернувшись, я приготовился к бою.

Эмма стояла там. Она была в шелковом халате, а ее волосы свободно ниспадали на плечи. Она выглядела мягкой и милой и такой чертовски молодой.

Я моргнул и вытер воду с лица, не потрудившись прикрыть свой голый член.

— Эмма, что случилось?

Вместо ответа она отступила назад и потянула завязки халата. Бока разошлись, и тонкая ткань поплыла на пол.

Она была голая.

Черт возьми. Похоть вышибла воздух из моих легких, когда я упивался ее видом. Гладкая бледная кожа и маленькая высокая грудь с розовыми сосками. Слегка округлый живот, который вел к соединению ее бедер. Темные волосы покрывали ее холмик. Я не знал, что сказать, но мой член ответил, утолщаясь между моих ног.

Ее взгляд метнулся к моей промежности, и я увидел, как она тяжело сглотнула. Нервозность?

Я потянулся, чтобы закрыть воду.

— Что ты делаешь?

— Ты знаешь, почему я здесь.

Повернувшись к ней лицом, я уперся руками в края стеклянной двери.

— Я не очень умный, Эмма. Почему бы тебе не объяснить мне это по буквам?

— Нам нужно это сделать.

— Что, bambina (малышка)?

Ее лицо стало алым.

— Заняться сексом.

— У нас уже был секс. Кто-то сказал мне, что это не определяется помещением пениса во влагалище.

— Ты знаешь, о чем я. Пора. Давай покончим с этим.

Я оттолкнулся от стекла и вышел из душа. Она сделала несколько шагов назад, едва не споткнувшись о свои ноги, чтобы сохранить дистанцию между нами, что сказало мне все, что мне нужно было знать. Она была здесь не потому, что хотела этого; она была здесь, потому что что-то произошло.

Что-то подтолкнуло ее к краю.

Я потянулся за полотенцем и обернул его вокруг талии.

— Без обид, но я не хочу трахаться с женщиной, которая говорит: «Давай покончим с этим».

— Я не это имела в виду. Но ты ведешь себя так, будто у нас есть выбор, а его нет.

Разве я не думал то же самое, когда сегодня ушел от Вивианы? И все же, я отшатнулся от мысли о том, чтобы производить потомство по приказу Вирги. — Эмма, — сказал я с тяжелым вздохом. — Мы не должны...

— Да, нам следует это сделать. Прямо сейчас. Сегодня вечером.

— Почему? — Я прищурился, когда она не ответила. — Что изменило твое решение?

Облизнув губы, она подошла ко мне, ее голая грудь слегка подпрыгивала при каждом шаге.

— Ты не хочешь?

Когда она приблизилась, мое сердце забилось в груди, ритмично стуча, который отдавался эхом по всему телу, посылая больше крови в пах. Мой член теперь пульсировал от желания под полотенцем.

— Это никогда не было проблемой, — прохрипел я.

Ее ладонь легла мне на грудь, прямо над моим учащенно бьющимся сердцем.

— У нас нет времени, Джакомо.

Я знал, что она права, но я не был глупым.

— Что случилось?

Вместо ответа она провела пальцами по моей груди. Чистый огонь проследовал за ее прикосновением на юг, кончики ее пальцев погладили мой живот, наши глаза встретились. Когда ее рука достигла полотенца, она дернула его, и ткань упала на землю. Это оставило меня голым, тяжелая длина моего члена была направлена прямо на нее.

Теплое давление окутало мой член, когда ее рука обхватила меня, и она погладила один раз. Мои глаза захлопнулись от последовавшего за этим прилива удовольствия.

— Cazzo (Ебать)! — прошипел я.

Другая ее рука ласкала мои ребра. — У тебя действительно самое идеальное тело.

Я схватил ее за запястье, то, что было соединено с рукой на моем члене, чтобы я мог смотреть на нее.

— Если мы сделаем это, пути назад не будет.

— Я знаю. Но какой у нас выбор?

Я не был уверен, но я хотел трахнуть ее больше, чем хотел своего следующего вдоха. Это было все, о чем я думал с тех пор, как она скакала на моем члене в моем офисном кресле.

Мое сопротивление рухнуло. Я не мог выдержать такого искушения, не тогда, когда она умоляла меня об этом.

Я осторожно убрал ее руку со своего ствола. Затем я наклонился, поднял ее и обхватил ее ноги вокруг своей талии. Я вынес ее из ванной, но не остановился у кровати. Я пошел дальше, прямо в коридор.

— Подожди, куда ты меня тащишь? — Ее руки сжались вокруг моей шеи, словно она боялась отпустить.

— Моя кровать недостаточно велика для того, что мне нужно с тобой сделать.

— Я почти уверена, что это так.

— Нет, bambina (малышка), это не так. Потому что сегодня я собираюсь трахнуть тебя во всех известных мне позах.

Она прижалась лицом к моему горлу.

— Мне стоит волноваться?

— Verginella ( маленькая девственница) отныне твоя киска принадлежит мне. И ты должна знать, что я забочусь о своих вещах.

Я выбил дверь ее спальни. Впервые я не думал об отце или об отвратительном золотом декоре.

Я думал только о том, как бы как можно быстрее засунуть свой член глубоко в эту женщину.

Закрыв дверь, я отнес ее к кровати и поставил на ноги. Она не двигалась. Ее глаза блестели от похоти, ее дыхание было таким же тяжелым, как и мое. Я обхватил ее лицо руками и уставился на нее сверху вниз.

— Ты готова почувствовать мой член внутри себя, mia piccola innocente (моя невинная маленькая девочка)?

— Sì, mio grande marito. (Да, мой большой муж.)

Черт, мне это понравилось.

Наклонившись, я прижал наши губы и поцеловал ее. Я наклонил ее голову и почти мгновенно углубил поцелуй, и она открыла рот, чтобы принять мой язык. Она была теплой, влажной и жаждущей, и я не сдерживался. Я трахал ее рот своим языком и показывал ей, как она собиралась взять мой член через несколько минут.

Когда ее тихие всхлипы стали отчаянными, я поцеловал ее челюсть и горло. Я чувствовал себя опьяненным ее бархатистой кожей, как будто она была наркотиком, который я вдыхаю. Мои зубы вонзились в мягкое соединение, где ее шея соединялась с плечом, прямо над ключицей. Она ахнула и сжала меня сильнее, но я не отпустил. Я оставил там свою метку, крепко посасывая и запечатлевая себя на ней. Заявляя о своих правах. Я хотел, чтобы эта женщина чувствовала меня везде по утрам, чтобы ни один миллиметр ее кожи не остался нетронутым.

— Джакомо, — выдохнула она, дрожа от страха. Затем ее пальцы нашли мою эрекцию между нами, и она крепко сжала меня. Искры побежали по задней части моих бедер.

Я наклонился, чтобы лизнуть ее сосок, мой язык кружился по тугой бусинке. — Ложись на кровать, — прорычал я.— Хочешь трахаться? Тогда пора трахаться.

Она отпустила меня и заползла на матрас. Я пытался собраться с мыслями, наблюдая, как она устраивается на кровати, ноги вместе, руки по бокам, терпеливо ждет. Нет, это было совсем не то, чего я хотел.

— Раздвинь ноги и покажи мне, какая ты мокрая. — Я сжал свой член в кулак и погладил его, давая ей понять, как сильно я в ней нуждаюсь. — Покажи мне, как сильно эта девственная киска хочет, чтобы ее заполнили.

Она медленно раздвинула бедра, и вскоре каждая ее частичка была открыта, идеальный розовый рай, который я бы принял как свой собственный. Madre di dio (Матерь Божья), она была прекрасна. И она была моей.

Я прополз между ее ног и прижался лицом к ее сладкому теплу, вдыхая запах ее возбуждения прямо перед тем, как попробовать его на вкус. Черт, его было много. Она была мокрой, так же возбуждена, как и я.

Мне нужна была ее готовность. Возможно, она уже вставляла дилдо внутрь, но это было совсем не то, что принимать удары, которые я собирался ей дать. Поэтому я хлестал ее клитор языком и неустанно работал с ней, давая ей также свои губы и зубы. Она извивалась подо мной, но я держал ее бедра неподвижно в своих руках и продолжал, поднимая ее выше. Ей нужно было кончить хотя бы один раз, прежде чем я ее трахну.

Один палец легко скользнул в нее. Когда я дал ей два, ее спина выгнулась, а бедра начали дрожать. Третий палец отправил ее за край, ее тело сжимало меня, когда она кричала в потолок. Мне нравились эти звуки и то, как она схватилась за мою голову, чтобы притянуть меня ближе. Она могла быть девственницей, но она не была застенчивой. Невинной, но непослушной. И я собирался насладиться тем, чтобы сломать ее.

Первый.

Эта мысль заставила мой член подпрыгнуть, и мне пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Я хотел, чтобы она наслаждалась этим, поэтому мне нужно было все время сохранять полный контроль.

Когда она обвисла на кровати, я поцеловал ее клитор в последний раз и приподнялся на локте. Но мои пальцы оставались плотно внутри нее. Растяжка была необходима для того, что произойдет дальше.

Ее ошеломленные глаза изучали мое лицо.

— Чего ты ждешь?

— Чтобы ты меня умоляла.

— Потому что тебе нужно мое согласие?

Я мрачно усмехнулся. — Я получил твое согласие, когда ты разделась догола в моей ванной. Я хочу, чтобы ты умоляла меня, потому что это возбуждает меня. Capisce? ( Понятно?)

— Ты уже твёрдый.

— Я всегда могу быть твёрже. И нет ничего сексуальнее, чем женщина, умоляющая, чтобы её трахнули. — Я наклонился, чтобы всосать её набухший клитор в рот, почти улыбаясь громкому стону, который она издала. Я отпустил её с скользким хлопком. — Так что умоляй меня сорвать твою вишенку, жена. Умоляй меня дать тебе твой первый член.

— Пожалуйста, Джакомо.

Этого было достаточно. Я приподнялся на колени и посмотрел вниз, где мои пальцы растягивали ее отверстие. Она так туго обнимала меня, так горячо. Я не мог дождаться, чтобы почувствовать, как ее киска душит мой член.

Вытащив пальцы, я потянулся к ящику у кровати. Она была мокрой, но я хотел убедиться, что не причиню ей вреда, поэтому я нашел пластиковую бутылочку со смазкой, которую спрятал там. Я вылил немного жидкости на свой ствол и втер ее, покрывая себя.

— Мне нравится смотреть, как ты это делаешь, — прошептала она, не сводя лихорадочного взгляда с моей руки.