ГЛАВА ВОСЕМЬ

ГЛАВА ВОСЕМЬ

Эмма

На следующее утро на моем телефоне ждал шквал текстовых сообщений. Вопросы о том, что я делаю, с кем и как долго.

Фрэнки

Чем больше я думаю об этой поездке в Перу, Эм... хорошая ли это идея?

Джиджи

Да, Фр.

Знаешь ли ты, что это безопасно?

Фрэнки

Можешь дать нам номер телефона, с которым можно связаться, если мы не получим от тебя ответа?

ДЖИДжИ

Эм, ты отключила определение местоположения на своем телефоне!!!

ФРЭНКИ

Черт, я не проверила.

ДЖИДжИ

Эм, если тебя снова похитили русские торговцы людьми ISTFG

ФРЭНКИ

Факт

Теперь я волнуюсь. Эм, проверь телефон, ладно?

ДЖИДжИ

Если в течение следующих четырех часов от тебя не будет вестей, я заставлю хакеров моего человека выследить тебя.

Я потерла глаза. Перу был глупым выбором. В это время года он отставал от Торонто на час, что означало отставание от Италии на семь часов. Технически я все еще должна спать. Мне следовало выбрать страну в том же часовом поясе, что и мои сестры.

Я оглядела золотую спальню Бускетты и подумала, стоит ли мне отвечать. Врачи работали не по расписанию, так что, надеюсь, мои сестры не будут слишком беспокоиться о времени.

Я решила написать им ответ.

Я в порядке! В порядке!

Успокойтесь, вы обе.

Реакция последовала мгновенно.

ДЖИджИ

Включи определения местоположения!!

Я не могла. Они бы поняли, что я лгу.

Компания просит нас не включать в целях безопасности.

Фу, как я это ненавидела.

ФРЭНКИ

Это чушь собачья.

ДЖИДжИ

Да ну нафиг!

Не беспокойтесь. Здесь очень безопасно. Здесь много людей.

ФРЭНКИ

Звучит подозрительно

Это не так! Я обещаю. Я в порядке.

Это прекрасная возможность, и я многому научусь.

ДЖИДжИ

Это произошло слишком быстро.

ФРЭНКИ

Да, почему ты нам не сказала, что ты подала заявку?

Боже, мои сестры были такими любопытными. Я понимала, почему они так меня оберегали, но я не была совсем некомпетентной. Я была умной, и я присматривала за Папой с тех пор, как они обе ушли из дома.

Я посмотрела на свой телефон.

Я не могу больше отвечать на вопросы. Мне пора спать. Я измотана.

ДЖИДжИ

Фу. Напиши нам, когда проснешься.

ФРЭНКИ

Мне понадобятся регулярные новости, сестренка.

Конечно! Люблю вас обоих. Поговорим завтра.

Неважно, что здесь уже наступило завтра.

Я протянула руки и попыталась выкинуть сестер из головы. Я не могла втягивать их в этот беспорядок. Мы с Джакомо что-нибудь придумаем.

Джакомо. Мой муж.

Это была совершенно дикая мысль.

По крайней мере, он не был лжецом. Думаю, это было одно из его хороших качеств. Он рассказал мне, куда ходил вчера вечером, что делал. Я не могла жаловаться — это не было похоже на настоящий брак — и он был честен в этом.

Он казался таким человеком, который говорит правду, хотят ли другие ее слышать или нет. Моя близняшка была такой же. Она всегда говорила, что лучше обидеть кого-то правдой, чем баловать его ложью.

Я снова открыла телефон и проверила приложение безопасности в комнате отца. Он спал, в комнате было темно и тихо. Глория держала монитор возле своей кровати в гостевой комнате, чтобы слышать, если ему что-то понадобится.

Подъем и падение его одеял успокоили некоторые мои тревоги. Папа был жив и в безопасности. Пока.

К сожалению, люди Вирги тоже наблюдали. Боже, как я это ненавидела.

Я заставила себя встать с кровати. Моя жизнь не исправиться, если я просплю весь день. После завтрака мне нужно было заняться классной работой. Семестр только начался, и я не могла отстать, иначе мои оценки никогда не восстановятся.

Я оделась и спустилась вниз. Я не пила кофе, если только он не был холдным с карамелью и взбитыми сливками. Я предпочитала просыпаться с кружкой горячего чая. Скучный сок, как его называла Джиа.

Кухня была пуста, утренний свет струился через окна. Было чуть больше восьми. Обычно я вставала около шести тридцати, так что для меня это было поздно. Интересно, во сколько обычно просыпался Джакомо.

Порывшись в шкафах и ящиках, я нашал кружку и коробку старых чайных пакетиков. Сэл прихрамывая, зашел на кухню. — Buongiorno, signora. (Доброе утро, сеньиора) — Он выглядел растрепанным, а его футболка была надета задом наперед.

Очевидно, я его разбудила.

— Позволь мне сделать это за тебя.

— Спасибо, но я сама. Почему бы тебе не присесть? — Я взяла его за руку и осторожно повела к острову. — Тогда ты сможешь поговорить со мной, пока я буду готовить чай.

— Прошу прощения, что не встаю пораньше, синьора. Джакомо обычно не просыпается до десяти или одиннадцати, так что мы тут не очень любим утро.

Я практически силой усадила его на табурет. — Я не жду, что ты будешь меня обслуживать, Сэл. Я не очень хорошо готовлю, но я могу заварить чай.

— Но-

— Не спорь со мной. К тому же, мне нравится чем-то заниматься. Что тебе принести? Чай? Кофе?

— Вы не должны мне угождать, синьора. Это было бы неправильно.

Я начала греть воду в чайнике. — Я настаиваю.

Его плечи расслабились, и он слегка улыбнулся мне. — Ты очень упряма для такой мелочи.

— Мне говорили. А теперь чего бы вы хотели?

— Я давно не пил чай. Если не возражаете, я бы хотел чашечку.

Я приготовила еще одну кружку и пакетик чая. — Конечно. Нужно молоко и сахар?

— Молоко, пожалуйста. — Он наклонился вперед, чтобы заглянуть в мой телефон. — У вас куча сообщений, синьора.

— Наверное, мои сестры. Просто игнорируй их.

— Вы трое близки?

— Очень. — Нет, это неправда. — Ну, раньше были. До того, как они уехали и нашли себе партнёров.

— Ваша старшая сестра замужем за доном Раваццани, не так ли?

— Да. А моя близняшка с Доном Д'Агостино. Он в Неаполе.

— Я знаю о Доне Д'Агостино, — сказал Сэл. — Также как и о Доне Раваццани. Твои сестры связались с очень могущественными людьми.

— Они влюбились. И мужчины ответили им взаимностью, и это все, что меня волнует. — Я поменяла кружки местами в микроволновке. — Вы когда-нибудь были женаты?

— Я был помолвлен один раз, до того, как потерял глаз. После этого она решила не выходить за меня замуж.

Я взглянула на него. — Она порвала с тобой после того, как ты получил травму? Это ужасно.

Он пожал плечами, но я видела обиду на его лице. — Многие люди хотят совершенства. Их смущает что-то меньшее.

— Тогда тебе будет лучше. — Я бросила пакетик чая в воду, чтобы он настоялся. — Я считаю, что именно несовершенства делают людей интересными.

— К сожалению, вы в меньшинстве.

Я подошла с кружкой и поставила ее перед ним. Затем я пошла за молоком. — Расскажи мне о Бускетта.

— Что бы вы хотели узнать?

— Начнем с отца. Каким он был?

— Дон Геро. — Сэл добавил молока в чай и размешал. — Он был жестким человеком. Жестоким. Хорошим лидером.

— Хорошо ли он относится к своей жене? К своим детям?

Он поморщился. — Это не мое дело, синьора.

— Сэл, пожалуйста. Я заперта с кучей незнакомцев, замужем за мужчиной, которого не знаю. Помоги мне.

— Люди, которые хотят совершенства? — Когда я кивнула, он сказал:

— Это был Дон Геро. Он хотел только лучшее. Не было места неудачам.

— Ты имеешь в виду бизнес?

Его торжественный взгляд встретился с моим. — Я имею в виду все.

Это было невозможно с детьми. Ожидание совершенства только создавало нереалистичные ожидания и часто приводило к повышенной тревожности у некоторых детей. Неудачи были важной частью обучения. По крайней мере, это то, чему я научилась на занятиях по психологии.

— Нино был его любимым ребенком. Старшим, видите ли. — Сэл отхлебнул чаю. — Итак, Дон Геро превратил Нино в более молодую версию себя.

— А Джакомо?

— Он сопротивлялся такому формированию.

Ах. Это имело смысл. Джакомо не казался тем человеком, которого легко согнуть или сломать. Бои, должно быть, были эпическими. — То есть детство не было счастливым?

— Здесь не было счастья, ни для кого.

Я думала об этом. Хотя мой собственный отец был добрым, я слышала истории о других домах мафии. Насилие часто не ограничивалось улицами. Иногда оно оказывалось и внутри дома. — Был ли Дон Геро жестоким?

— Что вы считаете жестокостью?

Я замерла, не донеся кружку до рта. В животе у меня расцвело тошнотворное чувство.

— Он бил жену или детей?

— Нет. — Мои плечи немного расслабились, пока Сэл не сказал: — Но есть и другие способы причинить кому-то боль, не используя кулаки.

Ой-ой-ой.

Я должна был спросить его, даже если я была в ужасе от ответа. — А его жена? Как она умерла?

— Она умерла, когда Джакомо было двенадцать. Она была очень больна в течение нескольких лет, слишком слаба, чтобы даже встать с постели. В конце концов ее тело отказало.

Детство Джакомо казалось ужасным. Воспитанный жестоким отцом, без матери, которая могла бы вмешаться или проявить хоть какую-то привязанность? По-настоящему ужасно. Наша мать умерла, когда я была маленькой, но у нас была Фрэнки. Моя старшая сестра всегда заботилась о том, чтобы о нас заботились и любили.

— Не жалей меня.

Я чуть не выпрыгнула из кожи от звука глубокого голоса Джакомо, когда он шагнул на кухню, синяя футболка была туго натянута на его мускулистой груди. Его короткие волосы были мокрыми, как будто он только что вышел из душа, и он был босиком. Он выглядел сильным и свирепым, и раздраженным.

Я сосредоточилась на чае и постаралась не смотреть на его впечатляющие руки.

— Мне тебя не жаль.

— Хорошо. — Он пошел к кофемашине. — Мой отец? stronzo (ублюдок)Мой брат? Еще один stronzo (ублюдок). И я едва помню свою мать. Мне лучше без них.

Я не знала, что сказать.

Наступила тишина, когда тихое жужжание машины заполнило кухню. Когда кофеварка закончила, Джакомо поднял маленькую чашку в своей большой руке и осушил горячую жидкость несколькими глотками. Затем он поставил чашку в раковину и направился к двери.

Я уставилась на его спину, наблюдая, как двигаются трапециевидные мышцы.

— Подожди, это все?

— Что еще?

Он наклонился, чтобы надеть ботинки, и идеальные округлости его ягодиц привлекли мое внимание. Ого, он был в хорошей форме. Оторвав взгляд, я потянулась за чаем. — Ты уходишь? Вот так просто?