Хотя Виолу охватил страх, она постаралась отбросить свои эмоции, хорошие и плохие, и выпрямилась.

— У меня нет ключа, — решительно заявила она. — И никогда не было. Я распустила слух, чтобы Брохан защищал меня от других Отрекшихся.

— Ты лжешь! — закричала другая женщина, и ее глаза загорелись от ярости.

Говоря о других Отрекшихся, они распахнули дверь своей камеры… ту, которая оказалась не заперта. Улыбаясь еще шире, они подошли к Виоле, и каждый сжал ее руку.

— Я даю тебе последнюю возможность сказать, где ты держишь ключ, — сказала Фэрроу. — Отправляйся с Мидианом за ним. Я останусь здесь с Броханом, а Харли разыщет твоего питомца и брата Брохана. Уверена, ты уже догадалась, что он умрут, если ты вернешься без ключа. Поверь мне, богиня. Я все обдумала. Тщательно все спланировала. Твоя единственная надежда — сотрудничество.

Мидиан… Багрянец… наклонился ртом к ее уху.

— Я с нетерпением жду возможности провести время с тобой наедине, богиня.

Вздрогнув, Виола закрыла глаза. Как ей следует поступить? Что она могла сделать? Блефовать? Надеяться, что Мидиан перенесет ее в другое место, оторвать ему голову и надеяться, что кто-то другой перенесет ее в подземелье, молясь, чтобы Брохана не успели убить? Опять же, Фэрроу не знала, что он мог вновь стать Посланником, и теперь убить его гораздо легче.

Это был рискованный план, зависящий от многих условий, но это был план и, возможно, единственная надежда Виолы на победу.

Слезы подступили, когда она вновь сосредоточилась на своем враге. Подождите. Движение слева. Она отошла в сторону, наблюдая, как Принцесса несется по коридору. Никто его больше не заметил, если тело стало туманом.

— Сейчас ты скажешь свой ответ, — рявкнула Фэрроу.

Виола ей ухмыльнулась.

— Мой ответ нет. И вот почему.

Принцесса бросился на другую женщину, вонзив зубы ей в шею. Ее крик, полный шока и боли, оборвался, когда малыш разорвал ей горло. Она выпустила хлыст и упала, корчась и пытаясь вздохнуть.

Мадиан бросился на Принцессу, пытаясь оторвать его от женщины. Виола ударила другого своего охранника в висок. К несчастью для него, на ней было кольцо с пружинящим крючком. Этот крючок вонзился ему в мозг и остался на месте.

Пока он кричал и дергал украшение, которое не мог снять, Виола взмахнула другой рукой, пристегивая браслет и закрепляя звенья на месте. Лезвие пронзило его торс, разрезав его пополам. Но он не умер. Фэрроу не лгала о том, что нашла способ оставаться живым после смерти.

Неважно. Он не смог снова собраться, когда его разрозненные части упали на землю, из-за чего не смог до нее дотянуться. Переходим к следующему! Фэрроу все еще пыталась дышать, клыки Принцессы все еще были глубоко в том, что осталось от ее горла. Брохан использовал свой браслет, чтобы перерезать ее хлыст.

Виола сосредоточилась на Багрняце. Самой большой угрозе для жизней Брохана и Принцессы.

Отрекшийся перестал тянуть и начал наносить удары. Вскрикнув, Виола подскочила к нему и повалила на пол. Она обхватила его за талию. Пока он пытался оттолкнуть ее, она обхватила его бедрами и прижала ладонь к сердцу. Без церемоний оторвала свою духовную руку от физической и погрузилась в него. Способность, которую она не утратила.

Багрянец дернулся, его глаза расширились от боли.

— Что ты делаешь? Прекрати!

— Прекращу… когда закончу. — она вонзила ногти в его духовное сердце и дернула изо всех сил. Ее рука выскользнула из его тела, а пульсирующий шар света остался на ладони. Но затухал.

В этот момент Багрянец замер и затих, уставившись в никуда. Мертв по-настоящему. Слабость, которую Фэрроу не предвидела.

— Ну, ну. Теперь мы знаем. Это работает не хуже огня. — но умер ли он навсегда, или у него вырастет другое духовное сердце? Она решила, что не имело значения. Через час она сожжет и его, чтобы у ее истории был идеальный конец.

— Виола! — паника наполнила голос Брохана.

Она изогнулась и обнаружила, что он частично освободился от пут и… когти со свистом рассекли воздух и полоснули ее по горлу, вызвав агонию. Как и Фэрроу, она не смогла дышать и упала.

Второй Отрекшийся, Харли, полностью восстановился без ее ведома и напал.

Высвободившись Брохан бросился на мужчину. С дикой, беспощадной яростью она врезался в оппонента, разнеся его на куски за наносекунду.

Заметив позади себя выздоровевшую Фэрроу, которая подкрадывалась ближе, чтобы напасть, Виола попыталась подбежать к нему, чтобы предупредить, но у нее не было голоса, и она была слишком далеко. Отрекшаяся добралась до него первой, схватил меч, который он выронил… то самое оружие, которое подарила ему Виола… и замахнулась.

В ней вспыхнула ярость, но сразу же погасла, подавленная шоком. ВИола недоверчиво смотрела, как металл рассекает его шею. Его голова пролетела через весь коридор и ударилась о прутья решетки.

Он был…

Он…

И снова вокруг тела пропала аура.

Нет! Он не мертв. Не может быть. Он исцелиться.

— Ключ, — проскрежетала Фэрроу, направляясь к Виоле. — Отдай его мне.

Ярость вернулась и охватила ее. Это была самая сильная ярость, которую она когда-либо испытывала. Резким толчком Виола покинула свое тело. В форме духа она мгновенно вошла в Фэрроу, захватив власть. Полностью завладела другой женщиной и вырвала у нее бразды правления.

— Что происходит? Что… как?… Отстань от меня, богиня! — Фэрроу перешла от замешательства к изумлению, а затем к гневу, пытаясь взять себя в руки.

Виола боролась за превосходство до самого конца… и победила. Холодная как лед, она заставила Фэрроу обнажить кинжал, висевший у нее на поясе.

Виола не зря считалась богиней загробной жизни.

— Прекрати это! — женщина попыталась обрети контроль над собственным телом.

Она приставила кончик кинжала к сонной артерии и медленно надавила…

— Богиня!

Она слышала Брохана?

Вот! Он жив!

Она поговорит с ним через минуту. Виола начала перепиливать плоть, мышцы и сухожилия. Хотя они с Фэрроу испытывали общую боль, она не останавливалась. Продолжала, пока движение не стало невозможным и голова не отделилась от тела. Затем она вышла из неподвижного тела Фэрроу.

Обезглавленная, и все же Отрекшаяся осталась жива и в сознании, как и было обещано. Она изрыгала проклятия, пока Виола ползла к Брохану…который, в конце концов, так и не пришел в себя. Его голова оставалась неподвижной, а взгляд был устремлен в пустоту.

Н-неважно. Она могла это исправить. Могла. И сделает. Потому что она не сдается. Никогда. Тяжело дыша, Виола притянула красивую голову своего мужчины обратно к его телу, изо всех сил стараясь сложить кусочки головоломки воедино.

— Давай же! Исцеляйся! — он уже делал это раньше.

Как Багрянец, он просто… затих.

— Мне так жаль, котенок. Ты была права. Смерть пришла за мной.

Хотя Виола держала его голову у себя на коленях, он заговорил у нее за спиной. Или, скорее, его дух заговорил у нее за спиной.

Она чувствовала, что Брохан гладит ее по волосам. Чувствовала озноб, все его тепло ушло. Горячие слезы потекли по ее щекам.

— Я смогу это исправить.

— Ты не можешь создать мне новое тело, и таким я должен остаться.

Волосы хлестнули ее по щекам, когда Виола покачала головой.

— Должен быть другой способ.

Вместо того чтобы попытаться убедить ее в обратном, он сказал:

— До встречи с тобой я был живым мертвецом. Ты возродила меня к жизни. — его голос дрогнул. — Я не готов уходить. Мне так жаль, — повторил он.

Его печаль углубило ее горе, но она вновь покачала головой.

— Нет. Нет! Ты исцелишься, решено. Я самая удивительная богиня из всех, и я не потеряю своего мужа.

Она принялась за работу, отодвинув его тело в сторону, поднимаясь на ноги и отдавая команды.

— Ложись в свое тело без возражений. Сейчас же.

— Я не позволю тебе использовать одну из своих жизней. Я могу примириться с тем, что ухожу от тебя, поскольку знаю, что так тебе безопаснее.

— Я сказала сейчас же! — взвизгнула она, и стены дворца задрожали. Пол затрясся. Виноградные лозы выросли из земли и обвились вокруг его запястий и лодыжек, даже в его духовной форме, заставляя делать то, что она приказала. — Спасибо, — обратилась она к миру.

— Виола…

— Ты не бросишь меня. Не сейчас.

Он сжал губы. Неужели он побледнел еще больше?

— Я снова соединю тебя. Каждую частичку. — она сорвала с себя рубашку с длинными рукавами, обнажив под ней майку. — Я могу отделить душу от тела, так почему я не могу воссоединить тело и дух?

Виола работала часами. С кропотливой тщательностью использовала потоки своего собственного бессмертия, чтобы превратить неосязаемое в осязаемое и соединить осязаемое с осязаемым. Давая ему то, что он запрещал. Одну из ее жизней. В какой-то момент Брохан погрузился в глубокий сон, лозы ему больше не были нужны. И все же он бледнел. Бледнел прямо у нее на глазах.

«Я не паникую. Не паникую». Бледнел, но не исчезал. И это была гораздо более сложная операция, чем та, которую она сделала Принцессе, когда поделилась с ним частичкой своего сердца. И гораздо более болезненная. В некотором смысле, однако, этот процесс был проще. Тело Брохана восприняло ее жизненную силу так, как будто они были одним организмом. Две половинки единого целого. Возможно, так оно и было.

Если она потеряют еще одну свою способность, так тому и быть.

Принцесса все это время оставался рядом с ней, готовый к бою. В какой-то момент появился МакКаден, чтобы собрать останки Отрекшихся и сложить их в запертой камере, чтобы позже сжечь. Или еще одна операция. Виола лихорадочно перебирала в уме возможные варианты…

Все еще бледнел… На свете существовал только одна Лучшая пара, и им был Брохан.

«Не могу его потерять». Ее охватила агония. Слезы жгли глаза. Надо работать быстрее…

Наконец, она закончила — больше ничего нельзя было сделать. Его голова была прикреплена к телу, а дух находился внутри. Его глаза оставались закрыты, и Виола пыталась сделать вдох. Если все напрасно…