ГЛАВА 7

Линден

Ну, я был засранцем.

Я понял это, когда топал по подвальной лестнице, когда убирал беспорядок от лопнувшей коробки. Я понял это, когда сел в грузовик и поехал в винный магазин, расположенный в сорока пяти минутах езды, где продавался отличный белый эль из пивоварни «Клоун Шуз». Я понял это, когда выглянул из окна своей кухни и увидел Джаспер, сидящую на заднем крыльце. Ее плечи сотрясала безошибочная дрожь, сопровождающая рыдания.

Это моя вина. Моя чертова вина.

Я не стал раздумывать. Подцепил пальцами упаковку пива и метнулся через задний двор. Возможно, я был тем, в чем меня обвиняла Джаспер, но я не мог переносить женские слезы.

Громкие икающие рыдания наполняли ночной воздух, и мое появление оказалось не таким заметным, как я предполагал. Может, я и был ужасным соседом. Но я не мог сидеть сложа руки и смотреть, как она плачет в одиночестве.

Она сидела на краю крыльца, сложив ноги перед собой и обняв себя одной рукой за талию, а другой потирая лоб. Громкие икающие рыдания наполнили ночной воздух, и мое появление не заметили. Придется объявить о себе. Или ждать, пока слезы утихнут настолько, что Джаспер обратит внимание на меня, стоящего часовым на пороге ее срыва.

Я не мог просто находиться здесь, я должен был что-то сделать.

Что, блядь, со мной было не так? Реально. Какого черта.

Я со стуком поставил упаковку пива на разбитый пол крыльца, чтобы привлечь внимание.

— Привет, Джаспер. — Я достал из заднего кармана сложенную бандану и протянул ей. Она подняла голову. — Извини за... ну, ты знаешь, за все.

Джаспер выхватила у меня бандану и прижала ее к лицу.

— Боже мой. Линден, серьезно, не сейчас.

— Я…

— Мы можем поговорить завтра?

Я покачал головой.

— Я пытаюсь сказать тебе...

— Я не могу сейчас с тобой воевать и не могу спокойно сидеть и терпеть, пока ты на меня кричишь, и...

— Может заткнешься хоть на минуту?

Джаспер фыркнула.

— Я принес пиво.

Джаспер откинула бандану и взглянула на квартет высоких банок. Подняла брови и продолжила вытирать лицо. Прошло время, мучительно долгое время. Вокруг раздавались звуки ранней ночи, смешные с ее сморканием и прерывистым дыханием. Для сентября вечер был теплым, дул мягкий и сухой ветерок. Из леса доносились шум и крики животных.

— У меня есть вино. — Джаспер подняла нераспечатанную бутылку. — Мне не нужно твое пиво.

— А когда я говорил, что поделюсь с тобой? Я просто сказал, что принес пиво.

Джаспер разразилась звонким заливистым смехом.

— Я могу с этим смириться. А вот если бы ты принес сырную тарелку и отказался делиться, все могло сложиться иначе.

— Это твоя крайняя линия? Сырная тарелка?

— О, да. Я бы с тобой за нее подралась. — Соседка похлопала по полу крыльца, краска на котором теперь была не более чем блеклым намеком на цвет. — Никто не садится на мое ветхое крыльцо, не поделившись сыром.

Я окинул взглядом строение: деревянные доски в одних местах прогнили, в других деформировались и торчали вверх.

— Проклятье, это место — одна проблема больше другой.

Плечи Джаспер затряслись, и она снова прижала ткань к глазам, но на этот раз рыдания, похоже, смешались со смехом.

— Ты как будто физически не в состоянии держать эти наблюдения при себе, Линден. — Она посмотрела на меня. — Думаешь, что хоть раз ты не сможешь назвать меня дерьмом? Хотя бы раз?

— Я не имел в виду.

— Я знаю, что ты имел в виду. Ты пришел сюда после того, как побывал в своем чистом крепком доме с шикарной горячей водой и надежным электричеством, и ты не в состоянии смотреть на настил, который в пяти минутах от того, чтобы развалиться.

Я отцепил одну из бутылок пива от кольца и открыл ее.

— Прости за это. И за то, что сказал раньше.

Джаспер опустила ткань на колени и повернулась ко мне лицом.

— Поэтому ты пришел? Потому что подумал, что я расстроилась из-за сегодняшнего дня?

Я пожал плечами в знак согласия и сделал глоток.

— Я плакала не из-за того, что ты сказал. — Она потянулась назад и взяла бутылку вина за горлышко. — Я плакала, потому что у меня нет штопора.

Это бессмысленно. Ни капельки смысла. Никто не расстраивается из-за недоступного вина.

Я отставил пиво и, приподнявшись от крыльца, полез в задний карман.

— Я могу позаботиться об этом.

— Почему я не удивляюсь?

Я открыл свой швейцарский армейский нож и откупорил бутылку.

— Могла бы зайти в соседний дом и попросить штопор.

Джаспер протянула свой пустой бокал.

— В последний раз, когда я приходила туда, ты оскорбил мою выпечку.

— Твоя выпечка оскорбила меня, — ответил я, наполняя ее бокал.

— Видишь? Вот почему я не стала просить тебя. Мне не нужна еще одна порция нежелательных комментариев.

Я вернулся на свое место на полу веранды, а Джаспер прихлебнула вина.

— Ты бы передумала, если бы у меня была сырная тарелка.

— А у тебя есть?

Я мысленно перебрал содержимое своего холодильника. Там было не так уж много всего.

— Нет.

— Не дразни так девушку. Разве не видишь, что я по уши в проблемах, Линден? Не надо размахивать передо мной сыром, если у тебя нет ни кусочка. — Не теряя времени, Джаспер отхлебнула вина и вскоре протянула бокал за добавкой. — За углом моего дома находится небольшой рынок. Там продают сырные тарелки на одного. Небольшое ассорти сыров, несколько яблочных долек, инжирный джем, немного хлеба и орехов. Всякий раз, когда я была в городе и у меня выдавался свободный вечер, я покупала себе такую. Даже зная содержимое, не думаю, что смогу идеально воссоздать. Не знаю, почему. Просто не получится так же.

— Действительно, это твоя крайняя линия, — пробормотал я.

В ответ она быстро пожала плечами.

— Тебе не обязательно оставаться. Ты откупорил вино и спас меня от попытки разбить его топором, который нашла в гараже.

— Господи Иисусе, Джаспер.

— Это достаточное извинение за твою сегодняшнюю выходку.

— Пожалуйста, не используй тот топор ни для чего. Хорошо?

— Мне не нужно твое разрешение. — Она перевела взгляд на меня, ее брови приподнялись, а глаза стали мягче. Наверное, сказалось действие вина. Вот и все. Больше ничего. — Этот дом действительно находится в пяти минутах от того, чтобы развалиться, не так ли?

Я окинул взглядом обветренное строение.

— Да.

— У меня ушла почти вся неделя, чтобы починить боковые ступеньки. И раз уж мы затронули эту тему, зачем маленькому дому столько точек входа? Боковая дверь, задняя дверь, парадная дверь. Это банально. Всего одна дверь, вход и выход, вот и все, что мне нужно. — Она нахмурилась, глядя в пол. — Чтобы справиться со всем, понадобится целый месяц. Боже мой. — Она нахмурилась еще сильнее. — Думаю, у меня есть время. Наверняка в интернете есть учебник по этому делу.

— Это ты забивала? Те маленькие ступеньки на другой стороне?

Джаспер медленно кивнула.

— Угу... Поскольку я меняла разбитое стекло в двери, ступеньки показались мне следующей логичной задачей.

— Как все прошло?

— Я ошиблась всего три раза. Думаю, это уже хорошо. — Она бросила взгляд в мою сторону. — Ты слушал, как я стучала?

Две вещи были правдой прямо сейчас. Во-первых, Джаспер была в полном беспорядке. Горячий беспорядок, но все же беспорядок. Я пережил много тяжелых дней и знал, что такие срывы, как тот, в который я попал, не являются результатом отсутствия штопора. А во-вторых, я не питал к ней ненависти, когда мы сидели здесь и разговаривали вот так. Я вообще ничего не ненавидел сейчас.

— Даже если бы попытался, то не смог бы этого пропустить.

— До сих пор не понимаю, почему тебя так беспокоит, что я здесь.

— Меня это не беспокоит, — быстро ответил я. Это беспокоило меня множеством сложных способов, ни один из которых я не мог объяснить ни себе, ни тем более Джаспер. — Я... я переживаю. Это место в плохом состоянии. Я бы сам не хотел оставаться здесь надолго. — Поскольку мне нравилось все усугублять, я не удержался и добавил: — Я бы не позволил своей сестре остаться здесь.

Джаспер сделала глоток и посмотрела на меня поверх края бокала. Я почти чувствовал, как она готовится нанести удар, и поскольку я был более чем немного извращенцем, когда дело касалось этой женщины, мой пульс участился в предвкушении.

— У вас с Эшем есть сестра.

— Да. Магнолия. Мы тройняшки.

— Тройняшки, — повторила она, кивнув, — ну, это мило.

— Наверное.

— И вы вдвоем решаете, где и как эта сестра проводит время?

Я почти — почти — сказал, что у Магнолии уже есть муж, но остановил себя, допив пива. Отставил бутылку в сторону и потянулся за другой.

— Если бы моя сестра жила в этом доме, я бы притащил сюда свою задницу и помог ей его отремонтировать. Это правильное решение.

— Но так ли это? Я уверена, что твоя сестра способна позаботиться о себе сама или попросить поддержки, когда ей это нужно. Почему ты должен вмешиваться в ситуацию?

— Ты не понимаешь сути.

Джаспер покачала головой.

— Мне кажется, я вижу это довольно ясно.

— Ты видишь то, что хочешь видеть. Иногда все не так сложно. Это просто помощь. Ведь не трудно попросить об этом. — Прежде чем Джаспер успела вставить очередное язвительное замечание, я добавил: — Знаешь, кто не находил в этом проблем? Мидж. В первый год, когда я жил здесь, я не мог избавиться от ее излишнего внимания. Я начал думать, что совершил огромную ошибку, купив дом, а не квартиру, потому что не мог и дня прожить без того, чтобы она не стучала в мою входную дверь по тому или иному поводу.

Джаспер хотела продолжить спор со мной. Хотела высказать свою точку зрения и сделать это достаточно жестко, чтобы быть уверенной, что она запомнится. Я видел это по тому, как разошлись ее губы, готовые выступить с очередным объяснением моего властного поведения. Это было и в ее глазах, суженных в презрении. И ее рук, боже мой. Ее руки уже застыли в жесте: «я объясню тебе твои проблемы». И все же она опустила руки на колени.

— Что?! Почему?

— Поводов было много. Она притащила из сарая газонокосилку — не возражаю ли я, если она подстрижет траву вокруг моей подъездной дорожки? У нее оказалась лишняя бутылка молока — не нужно ли мне? Ей показалось, что у нее перебои с электричеством, а у меня? И что бы это ни было, она была вне себя от злости. Как будто электричество лично обидело ее, отключившись на секунду, и она хотела собрать союзников для борьбы.