4

Докажи Это

Леона

Мое сердце все еще билось до глупости быстро. Я собрала кое-какую одежду, спрятала вибратор на прикроватном столике — я не доверяла Дому, который не стал бы шпионить — и оставила свои вещи в комнате Изи, прежде чем вернуться в гостиную открытой планировки.

Изи вернулась на свое место, свободные пряди ее волос были влажными после душа. Перед ними стояли три стопки, две пустые.

— Да ладно тебе, Лео.

Я покачала головой, снова села и взяла бокал с вином, который один из них заново налил в мое отсутствие.

— Я подвожу черту под выстрелами.

— Ты сделала по меньшей мере четыре выстрела в прошлую субботу, — сказал Дом. — Мне пришлось просмотреть семь разных историй о выстрелах и визгах.

— Семь — это ужасно конкретно, — поддразнила Изи. — Ты следил за мной, брат?

Он пожал плечами.

— Вы, девочки, становитесь безрассудными, и я проверял, все ли с вами в порядке.

Курьер доставил нашу еду, и мы вместе поели, прежде чем я освободилась. Готовясь к своему полуночному свиданию, я переоделась в черную шелковую пижаму, которую взяла из своей комнаты, и легла в постель, укрывшись тонким пуховым одеялом Изи. Ее матрас был слишком мягким, и я пожалела, что не прихватила со своей кровати подушку.

Изи и Дом не были особенно тихими. Смех Изи всегда разносился повсюду, но я не возражала. Отсутствие Мии на экране пошло бы им двоим на пользу. Возможно, им удастся провести некоторое время наедине.

Мне просто нужно было дождаться, пока они лягут спать, чтобы я могла улизнуть.

Когда Изи наконец вошла в комнату, Дом был рядом с ней, укладывая ее в постель, прежде чем поцеловать ее в лоб и озорно улыбнуться мне. Она заснула еще до того, как он вышел из комнаты, и я подождала несколько минут, услышав, как закрылась дверь моей спальни, прежде чем на цыпочках вылезти из постели.

На самом деле, у меня все равно не было надежды заснуть. Мне никогда не было комфортно на новом месте, даже если это место находилось чуть дальше по коридору от моего обычного сна. Кошмары приходили ко мне, как только моя голова касалась подушки.

Я тихо натянула кроссовки и пальто до колен из тайника, который спрятала под кроватью Изи.

Если бы я была достаточно осторожна, Рокко и Энди могли бы и не заметить, как я проскользнула мимо них.

Но, скорее всего, Рокко предложил бы подвезти меня и читать лекции всю дорогу.

По крайней мере, я бы сэкономила на такси.

Кто-то прочистил горло позади меня, как только я выскользнула из комнаты. Дом стоял там, прислонившись к стене, скрестив руки и лодыжки. В коридоре было темнее, и его лицо оставалось в тени ровно настолько, чтобы он выглядел более угрожающим, чем обычно, настоящий сын Ивана Белова. Взгляд, которым обменялись был отцовским.

Я видела это раньше, когда подростком тайком ходила к Дому.

— Куда ты направляешься?

Я в гневе сжала руку. Конечно, он ждал меня снаружи.

— Что у тебя под пальто? — спросил он, указывая подбородком на мои голые колени. — Только не говори мне, что под ним ничего нет.

Я потерла бедра друг о друга, пытаясь стать как можно меньше.

— Почему тебя вдруг так чертовски заинтересовало то, что я делаю? И флиртуешь со мной?

Казалось, он на секунду задумался, а затем шагнул вперед со всей отвагой пантеры, прижимая меня к стене. Он потянул за завязки моего пальто и стряхнул его с моих плеч, пока рукава не собрались вокруг локтей.

— Вот так-то лучше, — сказал он, его глаза блуждали по моему телу. — Держу пари, тебе никогда не придется в нем спать. Держу пари, кто-то всегда срывает его зубами, прежде чем трахнуть тебя.

Черт возьми. Мое дыхание участилось, грудь слегка вздымалась. Он, несомненно, играл со мной в своем отвратительном пьяном состоянии.

— Но не Джаред. Не сегодня. И не в любую другую ночь.

— Да, сегодня вечером, — прошипела я, стараясь не разбудить Изи.

Если бы он только мог произносить имя Джареда чуть тише.

— Я собираюсь выплеснуть на него все свое раздражение. Использовать его, как ты бы использовал Миа.

Его челюсти сжались.

— Ты? Занимаешься сексом безудержно? Ты принцесса подушек.

Я резко выдохнула.

— Я не знаю, почему ты выпиваешь и вдруг думаешь, что снова меня знаешь, но могу заверить тебя, что в постели я полна энтузиазма.

Он наклонил голову и прошептал мне на ухо:

— Докажи это.

От его низкого голоса у меня по спине пробежали мурашки, и я запаниковала, подумав, что он хочет посмотреть, как я сплю с Джаредом. Или, может быть, секс-видео. Конечно, он не имел в виду нас с ним.

— Ты пьяная свинья.

— А ты похотливая пьяница, — сказал он, его рука скользнула с моего плеча к запястью. — Может быть, мне придется заставить тебя спать со мной в твоей постели. Тогда я смогу помешать тебе улизнуть тайком.

— Если я захочу улизнуть, я это сделаю. Ты не сможешь меня остановить.

Он поджал губы, пытаясь сдержать смех.

— Если прелюдия для тебя — погоня, то я в игре.

— Ты мне отвратителен.

— И ты мне отвратительна, — огрызнулся он, его лицо оказалось в нескольких дюймах от моего. — Думаешь, что он заслуживает тебя, опускаешься так низко, чтобы вернуться к нему. Меня отталкивает, как низко ты о себе думаешь. Это делает тебя почти такой же недостойной, как ты думаешь.

Я отвесила ему пощечину. Сильную. Удар прозвучал громко в коридоре, а затем наступила тишина.

Дом медленно повернулся ко мне лицом с самой порочной ухмылкой, его рука легла на основание моей шеи, прижимая меня к стене.

— А вот и моя Леона, — он смотрел, как я сглатываю. — Ты хорошенькая, когда молчишь. Иногда ты все портишь своим ртом.

— Не кулаком? — спросила я.

Его щека покраснела. Должно быть, жалило. Я не могла представить, чтобы безжалостный Доминик Белов испытывал боль.

Его губы дрогнули.

— О нет, мне это понравилось. Насколько я знаю, я мог бы насладиться твоими губами, особенно если ты полна энтузиазма, как говоришь.

— Ты пьян, — возразила я, накрывая его руку своей. — Я бы хотела, чтобы ты отвалил. Возвращайся в мою комнату и подавись своей пьяной блевотиной.

Его рука сильнее прижалась ко мне, а язык пробежался по нижней губе. Его глаза блуждали по моему лицу.

— Ты скучала по мне, — сказал он, как будто понял это сразу. — Ты скучала по мне.

— Как по дырке в голове.

Он рассмеялся один раз, звук, исходящий от его руки, вибрировал во мне.

— Но ты рассмеялась. Ты скучала по мне. Тебе все еще горько. Тебе все еще не все равно.

Мне все еще горько, что, как только тело моего отца остыло, он превратился из моего лучшего друга в совершенно незнакомого человека? Практически за одну ночь?

— Теперь, какого черта меня это должно волновать? Мы не друзья.

Его губы растянулись в улыбке, и мое тело оттолкнулось от его объятий, чтобы стать ближе. В течение многих лет, будучи подростком, я фантазировала о том, каково это — поцеловать его.

Это было самое близкое прикосновение с ним за последние десять лет.

— Скажи мне, Леона, как давно ты хотела меня трахнуть?

Я фыркнула самым неподобающим леди образом, вжимаясь обратно в стену.

— Ты, должно быть, шутишь.

— Попроси меня перестать прикасаться к тебе, — сказал он, его губы были у моего уха.

Его дыхание прошлось прямо по моей спине, мое тело непроизвольно откликнулось между моих бедер.

— Ты думаешь, я не замечаю, как твои бедра прижаты друг к другу? Как пылают твои щеки? Как ты, блядь, дышишь?

— Я навеселе, отсюда и румянец. Ты держишь меня за горло, отсюда и затрудненное дыхание.

Он согнул руки, ослабляя легкое давление. Он даже не держал меня, просто положил ладонь туда.

— Тогда пошевели моей рукой.

Я обхватила его пальцы своими, намереваясь оторвать их от своей кожи. Вместо этого я подняла их еще выше, чтобы они полностью сомкнулись у меня на шее, и он обхватил меня пальцами, слегка удушая. Я хотела сильнее.

Его глаза перебегали с моих на наши руки и обратно.

— О, Лео, — сказал он хриплым голосом. — О, я собираюсь повеселиться с тобой.

Каждая частичка меня горела, глядя в его темно-карие глаза. Его игривая улыбка, я хотела поцеловать ее. Я хотела владеть ею, кусать его, душить.

Но это был Доминик. Ему нельзя было доверять ни в чем. Даже в моем теле.

Он провел кончиком носа по моей шее, вдыхая мой запах, прежде чем прикусить кожу.

— Я хочу выбить каждую мысль о нем из твоей головы. Я хочу, чтобы мы выместили наш гнев друг на друге.

Сколько моих подростковых фантазий я воплотила бы в реальность, если бы мы сделали это? Все. Каждая фантазия, которая у меня была с тех пор, как мне исполнилось тринадцать, так или иначе была связана с ним.

— Мужчины боготворили тебя или только трахали?

Я не знала, что на это ответить. Меня любили. Я была уверена в этом.

— Есть разница между мужчиной, который может заставить тебя кончить, и тем, который может оставить тебя задыхающейся, со слезами на глазах, умоляющей о большем и меньшем одновременно, — промурлыкал он мне на ухо.

Мое нижнее белье внезапно показалось мне слишком тесным, слишком сковывающим.

— Я бы заставил тебя рыдать, Лео.

ДА.

Да, пожалуйста.

— Скажи мне остановиться. Стоп-слова нет. Просто «остановись».

Слово не сорвалось с моих губ. Я бы этого не допустила. Его хватка на моем горле, слегка усилившаяся, когда мои пальцы ослабли, удерживая меня на ногах.

Вместо этого вырвался лишь один слог:

— Пожалуйста.

— Пожалуйста, что, Лео?

Он был единственным, кто хорошо подбирал слова.

В кармане пальто, прижатого к ноге, зажужжал телефон.

— Ты не пойдешь к нему, — почти прорычал он, бросив взгляд на звук. — Ты ему больше не принадлежишь. Ты не уйдешь из этой квартиры.

— Я тоже тебе не принадлежу, — сказала я ему, но тепло между моих ног определенно принадлежало ему. Проблема, с которой я хотела, чтобы разбирался только он.

— Пока, — сказал он и снова укусил меня за горло, прямо под ухом. Я снова вжалась в стену. — Скоро ты пожалеешь, что не моя. Ты будешь умолять меня взять тебя.

Другой рукой он выводил замысловатый узор на кружевной отделке моих шорт. Слава богу, он на этом не остановился. Я раздвинула ноги, чтобы он мог просунуть руку между ними. Его мягкие прикосновения внезапно стали жестокими, когда он схватил меня за внутреннюю поверхность бедра, его большой палец был так близко к тому месту, где я в нем нуждалась.