ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

- Мисс Деверо?

Подняв взгляд от того места, где она убирала своё рабочее место, Мила увидела худощавого, лысеющего, элегантно одетого мужчину, идущего к ней. Его запах достиг её первым. Человек. Это означало, что он поверит, что она тоже человек. Его улыбка была открытой и вежливой, но интуиция подсказывала ей, что он подлый, как таракан в ресторане, отмеченном звездой Мишлен.

- Это я.

Его улыбка стала шире, сверкнув набором сверкающих белых виниров.

- Меня зовут Эммет Пирсон. Я адвокат.

Ну, чёрт возьми. Это было именно то, что ей было нужно. Кто-то сфотографировал её и Доминика вместе, когда они вчера шли по улице, и эти фотографии были загружены в Интернет. Доминик, который в тот момент был в гастрономе через дорогу, покупал им ланч, был недоволен этим и обеспокоен тем, что Пирсон увидит фотографии и затем каким-то образом нацелится на неё. Её не волновало, что этот ублюдок приблизился к ней, но её волновало, что Доминик почувствует вину.

Почувствовав волнение Милы, её кошка села прямо. Надеюсь, он не начал говорить гадости о Доминике, потому что кошка плохо бы с этим справилась. Последнее, в чем нуждалась Мила, так это в её кошачьих глазах, выдающих, что она не человек.

Изображая неведение, Мила повторила:

- Адвокат? Мне вручают бумаги или что-то в этом роде?

- Нет, ничего подобного, - заверил он её. - Это не юридический вопрос. Я надеялся, что мы с тобой сможем поговорить. Прямо через дорогу есть кофейня.

Как будто она пошла бы куда угодно с этим мудаком.

- Боюсь, это невозможно. Скоро прибудет мой следующий клиент. Почему бы тебе не рассказать мне, в чем дело?

Он бросил взгляд на Эвандера, который расставлял полки и оглядывался по сторонам, как будто не уделял им ни малейшего внимания, но она знала, что кот будет слушать каждое слово. Она также знала, что он набросится на ублюдка, если Пирсон окажется физической угрозой. Что ж, Эвандер попытается. Мила доберётся первой.

- Это касается моей дочери Розмари. Она латентный перевёртыш и её внутренняя волчица всю жизнь находилась в глубоком сне.

Мила склонила голову набок.

- Я не знала, что латентные животные спят. Я думала, они просто не могут выйти на поверхность.

Улыбка Пирсона стала немного жесткой по краям.

- Это только в некоторых случаях. - Он провёл рукой по своему чёрному пиджаку. - Недавно в интернете были опубликованы две статьи о её ужасных обстоятельствах. Вы не читали или не слышали о них?

- Я не слежу за новостями. Все это печально и угнетающе.

- Это правда. Я вкратце обрисую ситуацию. Муж Розмари развёлся с ней, когда она не смогла зачать ребёнка, поэтому она уже была в неустойчивом эмоциональном состоянии, когда встретила свою истинную пару. Он мог бы сделать её намного лучше. Вместо этого он сделал ей хуже. Отверг её из-за неспособности измениться. Она пыталась покончить жизнь самоубийством. - Его дыхание сбилось слишком драматично. - Сейчас ей лучше. Она снова заговорила, хотя говорит мало и по-прежнему подолгу просто смотрит в стену.

Изо всех сил стараясь сохранять ровный тон, Мила сказала:

- Хотя я сочувствую, но я не уверена, как это относится ко мне.

Пирсон глубоко вздохнул и поправил лацканы своего пиджака.

- До моего сведения дошло, что ты встречаешься с перевёртышем из стаи Феникса.

- Да, с Домиником.

- Он - истинная пара Розмари. - Он произнёс фразу так, словно это была бомба, и её кошка предсказуемо угрожающе зарычала, выпустив когти. - Он не просто отверг её, мисс Деверо. Нет, он увлёк её за собой и сформировал с ней истинно мужскую связь. Затем он бросил её. Возможно, для него все это было игрой, или, возможно, он не мог смириться со слабостью, которой она обладает как латентный перевёртыш.

Становилось все труднее и труднее не ударить этого парня прямо в лицо. Молча призывая своего кота оставаться в тени, Мила сказала:

- Не имеет смысла, чтобы Доминик когда-либо питал предубеждение против латентных перевёртышей. Его альфа-самка когда-то была латентной.

- Тогда для него это была просто игра. Он даже не навестил Розмари с тех пор, как она пыталась покончить с собой. Не выразил ни капли раскаяния и отказывается признать, что она его истинная пара.

- И ты уверен, что это он?

Взгляд Пирсона посуровел.

- Розмари узнала в нем свою пару.

Мила пожала плечами.

- Люди нередко совершают подобные ошибки. Они могут спутать увлечение с...

- Это не было ошибкой, - отрезал он, его тон не оставлял места для споров. Но у Милы возникло ощущение, что ему просто необходимо было оказаться правым. Нужно было кого-то винить, кроме себя, в том, что случилось с Розмари.

Вздёрнув подбородок, Мила сказала:

- Мне жаль, но мне трудно поверить, что Доминик когда-либо совершал те жестокие поступки, в которых ты его обвиняешь. Плюс, если бы его волк действительно был связан с другой, я сомневаюсь, что он принял бы моё присутствие в его жизни.

Пирсон сделал шаг к ней.

- Я пришёл сюда, чтобы по-дружески предупредить тебя. Это не тот мужчина - если его вообще можно назвать мужчиной, - которого ты должна хотеть в своей жизни. Для него женщины - это объекты. Игрушки. Он их не уважает. И он причинит тебе боль так же, как причинял другим. Если у тебя есть хоть капля здравого смысла, ты избавишься от него.

- Я ценю предупреждение. - Мила кивнула головой в сторону двери, жестом показывая ему, чтобы он уходил.

Раздув ноздри, он сказал:

- Будьте умны, мисс Деверо. Не позволяйте этому существу разрушить вашу жизнь.

Обнажив клыки, её кошка хлестнула хвостом, как кнутом.

- Ты на самом деле не беспокоишься за меня. Есть ещё одна причина, по которой ты хочешь, чтобы я рассталась с ним. В чем дело?

Но Мила уже знала. Пирсон решил, что если его дочь не может заполучить Доминика, то никто не сможет. Не только из мести за Розмари, но и потому, что он не хотел, чтобы Доминик был счастлив. У неё также было ощущение, что Пирсон продолжал бы эту кампанию ненависти годами, если бы его каким-то образом не остановили.

- Есть множество причин, по которым ты должна вычеркнуть его из своей жизни. Только одна из этих жалких фанаток-перевёртышей этого не понимает.

Взгляд Милы метнулся к двери, когда она распахнулась, впуская поток шума уличного движения и запахов горячего хлеба, мяса и перца, когда Доминик вошёл внутрь с пакетом деликатесов в руке. Его голубые глаза были тверды и пристально смотрели на Пирсона, который напрягся, как гитарная струна, в тот момент, когда заметил новоприбывшего.

Почувствовав гнев своего самца, кошка Милы стала ещё более взволнованной. Язык тела Доминика был небрежным и расслабленным, но он излучал тёмную, зловещую энергию, которая почти сгущала воздух. Это было все равно, что находиться в одном пространстве с животным из джунглей, пока оно лениво валяется в траве, настороженное и бдительное - ты остро осознавал угрозу, которую они представляли, и знал, что их хладнокровие может измениться в любой момент. Это было достаточно интенсивно, чтобы заставить любого почувствовать себя добычей, даже такую доминирующую женщину, как Мила.

Сосредоточившись на ней, Доминик направился к ней, каждый шаг был медленным и хищным. Любой гнев был быстро похоронен, и, Боже, она всерьёз позавидовала его способности оставаться таким эмоционально нереактивным в дерьмовых ситуациях.

- Ты вернулся, - сказала Мила с улыбкой. - Хорошо, я умираю с голоду.

Зная, что ей нужно увести его подальше от человека, прежде чем он сможет спровоцировать Доминика на что-то примечательное для своей следующей дерьмовой статьи, она схватила Доминика за руку, намереваясь отвести его в комнату отдыха. Эвандер избавился бы от...

- Я думаю, ты все-таки фанатка перевёртышей, - усмехнулся Пирсон в её адрес.

Вот так поза Доминика из обманчиво небрежной превратилась в откровенно угрожающую. Мила закрыла глаза. Чёрт.

С непреодолимым желанием защищать, пульсирующим в его венах, Доминик поместил своё тело между Милой и Пирсоном. Из груди его волка раздавалось гортанное рычание, когда он стоял, рыча на человека, ноги животного дрожали от желания броситься. Доминик мог проигнорировать практически все, что выкинул человек, но не оскорбление своей женщины. Никогда такого.

- Тебе нужно уйти, - сказал он холодным и спокойным тоном.

Ублюдок действительно не понимал, сколько всего он натворил. Одно дело, когда человек играл в игры с Домиником, но совсем другое - вовлекать Милу. Прийти к ней на работу и дышать её воздухом слишком для Доминика и его волка.

Если бы Пирсон был перевёртышем, он бы это понял. Он бы понял, насколько сильно давил, нанося визит женщине Доминика, и позволяя этому дерьму касаться её. Перевёртыши убивали и за меньшее.

- Это тебе здесь не место, - съязвил Пирсон, его голос дрожал от дурного предчувствия, которое он пытался скрыть. - Это не территория перевёртышей. У вас и так достаточно представителей вашего собственного вида, которые гоняются за вами - вам не нужно загрязнять жизнь людей.

Доминик сделал агрессивный шаг к нему, но сказал тихо:

- Послушай меня, Пирсон. Тебе. Нужно. Уйти.

- Я поддерживаю это, - сказал Эвандер, подходя ближе.

Мила сжала в кулаке рубашку Доминика сзади.

- Не позволяй ему провоцировать тебя. Он хочет, чтобы ты поднял на него руку. Он хочет, чтобы ты вышвырнул его вон.

- Я знаю это, детка.

Может быть, Доминик просто использовал ласкательное обращение, может быть, его голос смягчился - Доминик не был уверен. Но спина Пирсона выпрямилась, руки сжались в кулаки, а лицо покраснело и покрылось пятнами.

- Чёрт возьми, у тебя есть пара, лежащая на грёбаной больничной койке! - Пирсон взорвался. - Неужели ты действительно настолько бессердечен, чтобы...

- Твоя дочь знает, что она не моя истинная пара, - отрезал Доминик. - Она наплела тебе сказку, и ты на это купился. Ты купился на это, потому что хотел.