Сьюзи застонала от удовольствия. На вкус он был как тыквенный сироп с пряностями, только с более резким привкусом, больше имбиря, меньше сладости. Текстура была сливочная, и капля скользнула по ее горлу, как растопленный шоколад.

Шипение Джека сверху сказало ей, что ему понравилось, когда его попробовали. Она посмотрела на пылающую тыкву с озорной улыбкой.

— Ты на вкус как Хэллоуин, — сказала она.

Джек хмыкнул, глядя на нее сверху вниз с той же сосредоточенностью. Его пламя медленно становилось пурпурным. Сьюзи с новой сосредоточенностью вернулась к изучению его члена.

Почти такой же длины, как ее предплечье, он был толще у головки и основания. Пять выступающих горизонтальных гребней опоясывали ствол на равном расстоянии. Она прикусила губу, думая о том, что почувствует, когда он войдет в нее. Она ощутит каждый выступ, когда он будет с каждым дюймом толкаться внутрь и растягивать ее все шире и шире…

Она слегка откинулась назад, намек на дурное предчувствие рассеял туман в голове.

— О, нет, моя ведьма, — прорычал Джек, пол под ней задрожал от глубокой вибрации властного голоса. — Ты уже попробовала меня. Теперь пути назад нет.

Сьюзи сглотнула, ее внутренности сжались от смеси возбуждения и страха. Но член Джека уже был скользким от еще одной вкусной капли преякулята… Она наклонилась ближе, тщательно облизывая головку, позволяя пряному вкусу помочь преодолеть ее страх.

Джек застонал от удовольствия, и его рука свободно запуталась в ее волосах. Сьюзи пососала горячий, гладкий кончик, и он запульсировал, высвобождая еще больше сладковатого вкуса. Она потянулась рукой к его члену, ища яйца… и ахнула от удивления, губы раскрылись шире.

Джек скользнул в ее открытый рот, заполняя его головкой члена, в то время как ее ладонь обхватила его мешочек, отяжелевший от яиц.

Всех четырех.

— Больше яиц, больше спермы, — сказал он, медленно входя в ее рот. — Ты такая приятная на ощупь, ведьма.

Прежде чем он успел заставить ее заткнуться, Сьюзи ухватилась за толстое основание его члена, вызвав у Джека еще одно восхитительное шипение. Она лизнула ствол, изучая языком выступы, и каждый раз, когда ее язык скользил по ним, Джек реагировал шипением или подергиванием бедер.

Значит, они были чувствительными.

С усмешкой она вернулась к головке, с которой теперь капало, и широко открыла рот, беря в рот всю набухшую плоть. Одной рукой она ласкала его яйца, тяжелые и круглые от спермы, в то время как другой дразнила выступы на члене.

Джек тяжело дышал над ней, его бедра дергались, и Сьюзи сильно сосала член, позволяя ему касаться задней стенки горла. Она с жадностью проглотила все, что он дал ей, и все еще жаждала большего.

По непостижимой причине ее не стошнило, когда он глубоко вошел в ее рот. Должно быть, это была его Хэллоуинская магия.

Обе руки Джека сжали ее затылок, и он начал неистово двигаться, издавая стоны и хрюканье, от которых вибрировала вся комната, а пол слегка дрожал под коленями Сьюзи. Наконец, Джек толкнулся сильнее, и его сладость ворвалась в рот Сьюзи. Она глотала так быстро, как только могла, но жидкость все прибывала и прибывала, стекая по подбородку, наполняя рот вкусом тыквенной приправы.

Когда сперма больше не вытекала, а яйца Джека стали немного легче в ее руке, оставаясь круглыми и полными, он с рычанием выскользнул из ее рта.

— А сейчас я трахну тебя, ведьма.