Глава 50

Тристан

Июнь.

У меня сильно дергается веко, когда я смотрю, как Нера кружится по танцполу в объятиях какого-то подростка. Его рука лежит у нее на бедре, и она смеется над чем-то, что он говорит, кружа ее по комнате.

Мои губы скривились от отвращения, а кулаки сжались.

Она покорно игнорировала меня с тех пор, как оттолкнула в часовне и объявила, что я еще недостаточно настрадался за то, что натворил. Мне не должно было быть чертовски жарко видеть ее мстительную сторону, особенно с тех пор, как теперь я должен стоять здесь и принимать это, но это было так.

Ко мне бочком подходит женщина в синем коктейльном платье, одаривая застенчивой, кокетливой улыбкой. Краем глаза я наблюдаю за ее приближением, мой взгляд все еще прикован к Нере.

- Привет, - гортанно мурлычет женщина. - Я Сесилия.

- У меня есть девушка, - рявкаю я бескорыстно и пренебрежительно, переходя на другую вершину, поближе к танцполу.

Напряжение в моей челюсти превращается из тупой боли в настоящую, когда я смотрю на Неру. Что-то опасно сжимается в моей груди, когда я смотрю, как ее кружат в руках, которые не принадлежат мне.

Я сказал ей, что она может заставить меня страдать, что я смогу это вынести, и я начинаю беспокоиться, что случайно сказал ей еще одну ложь. Если это то, как она намерена заставить меня заплатить, я, блядь, долго не протяну.

- Расслабься, - раздается скучающий голос рядом со мной. - Если ты устроишь сцену на моей свадьбе и расстроишь мою жену, мне придется тебя убить, - шутливо добавляет Феникс. - Я действительно не хочу этого делать, я пришел к тому, чтобы по-настоящему насладиться тобой и твоими драматическими маленькими трюками.

-Ты из тех, кто говорит о драматических трюках, - бросаю я ему. - Разве мы не стоим на территории дома, который ты купил, когда пытался вернуть Сикстайн?

Он смотрит на Сикстайн с увлеченным и глубоко собственническим выражением лица.- Если ты облажаешься, то сделаешь все возможное, чтобы вернуть свою девушку, - говорит он, моргая и оглядываясь на меня. - И тогда ты больше никогда не облажаешься.

- Поверь мне, я никогда этого не сделаю.

Он оценивающе смотрит на меня. - Четыре месяца без нее, - говорит он, бросая на меня жалостливый взгляд. - Я бы так долго не продержался. Через месяц я бы запер ее где-нибудь и заставил простить меня.

- Поверь мне, я думаю о том, чтобы делать это по нескольку раз в день, - говорю я, стиснув зубы, и добавляю: - особенно когда мне приходится смотреть это дерьмо и ничего не говорить. - Я указываю туда, где Нера все еще танцует.

- Тогда почему ты этого не сделал?

- Потому что она провела всю свою жизнь, подвергаясь травле и унижению, заставляя делать то, чего от нее хотели другие люди. Я не буду еще одним человеком, который навязывает себя ее желаниям, как бы сильно я этого ни хотел. Я борюсь со своими лучшими инстинктами, но она должна сама решить вернуться ко мне .

Он наклоняет подбородок в ее сторону. - И что ты собираешься с этим делать?

- Смотреть на нее, - говорю я, вздыхая.

- На что я смотрю? - спрашивает он, озадаченно склонив голову набок.

- Тебе вообще не следовало смотреть в ее сторону, - рычу я территориально, бросая на него косой взгляд. - Но в течение следующих пяти или около того часов, я буду смотреть на нее. Я собираюсь воспользоваться тем фактом, что впервые за четыре месяца я нахожусь с ней в одной комнате в течение длительного периода времени, и я собираюсь посмотреть на нее. Я собираюсь смотреть на ее лицо. Я собираюсь смотреть, как она улыбается и смеется. Я собираюсь наслаждаться тем, насколько она чертовски красива. Я собираюсь удержаться от того, чтобы ударить этого парня по лицу и зацеловать ее до полусмерти, и я просто. собираюсь. поглазеть.

Сегодня она тоже выглядит как гребаная мечта. Ее волосы разделены пробором посередине и уложены в гладкую мокрую прическу. На ней черное платье в пол с вырезом сердечком и золотой отделкой на корсете. Она выглядит счастливой и здоровой, и я чувствую, как трепещет мое сердце, просто глядя на нее, этот орган переполнен острой потребностью в ней.

Яма в моем животе на мгновение успокаивается, когда я смотрю на нее, даже в объятиях кого-то другого. Это больше, чем я действительно получал за последние месяцы.

- Прошу прощения, - окликает Феникс, останавливая проходящего официанта. - Мне нужно, чтобы ты подливал ему в бокал всякий раз, когда увидишь, что он почти пуст. Я не хочу, чтобы он когда-либо видел дно своего бокала, понял? - говорит он, указывая на меня. - Ему это понадобится.

- Это просто сельтерская с лаймом, - говорю я, и Феникс с любопытством поднимает бровь. - Я не пил несколько месяцев, - объясняю я.

Он понимающе кивает.

- Рад за тебя.

- Будет сделано, сэр, - отвечает официант, кивает и уходит.

Как только он уходит, Феникс хлопает меня по плечу.

- Удачи с твоим планом по разглядыванию, - говорит он, собственнически переводя взгляд обратно на Сикстайн. - Я собираюсь найти и осквернить свою новоиспеченную жену.

Следующие три часа я не отхожу от этого стола. Я наблюдаю, как Нера порхает по комнате, разговаривает с друзьями, знакомится с незнакомцами, являясь той магнетической силой, которая впервые привлекла меня к ней и с тех пор держит на крючке. Больше, чем когда-либо, я хотел бы показать миру, что она моя.

Наши взгляды встречаются не один раз, и каждый раз между нами с ревом вспыхивает электрическая искра. Надежда вспыхивает в моей груди, когда я не вижу в ее взгляде обычной обиды и предательства. Со временем она смягчилась, и я почти узнаю то, как она смотрела на меня раньше.

У меня звонит телефон. Когда я вижу номер, я отхожу и иду в тихую часть зала.

-Это Тристан, - говорю я, отвечая.

- Здравствуйте, мистер Ноубл. Это Саманта звонит из банка "Меридиан". Я хотела позвонить и сообщить вам хорошие новости сам – вы официально одобрены! Итак, что касается деталей, вот что мы рассматриваем ...