— Только мне позволено доставлять тебе удовольствие.

Мой рот прижимается к ее рту, прежде чем она успевает запротестовать или сказать хоть слово. Она обхватывает мои плечи руками, пока я смазываю толстую головку пульсирующего члена ее соками. Господи, я в шаге от того, чтобы трахнуть ее и меня сводит это с ума.

Я никогда, за все тридцать пять лет жизни, не нуждался ни в одном человеке так, как нуждаюсь в этой девушке. Менее чем за двадцать четыре часа она превратилась из той, о существовании которой я не знал, в целый мой мир.

Девушка, за которую я бы убил. Нет, это было бы слишком просто. Скай — это та, за которую я бы умер.

— Ох! — Стонет она, когда я протискиваю головку члена в ее тесное лоно, и начинаю входить. Медленно. Я могу сказать, что это будет нелегко для любого из нас, учитывая, насколько она чертовски тугая.

— Блять, принцесса, ты такая узкая! — Выдавливаю я, обхватив рукой ее голову и борясь с собой, чтобы не вонзиться до конца в ее тепло. Оставив в стороне мои желания, мысль о том, чтобы причинить Скай боль любым способом, который не принесет ей удовольствия, заставляет мой желудок сжиматься.

— Все в порядке, папочка, — шепчет она с придыханием, и, Боже, она выглядит как самое прекрасное существо на свете, обнаженная подо мной, вход в ее узкую маленькую пизду растянут моим членом. — Я знала, что это должно быть больно. Я в порядке.

Я наклоняюсь и касаюсь ее губ своими, наше горячее дыхание смешивается, когда я обхватываю свободной рукой ее бедро и проскальзываю еще на один дюйм в ее тесноту.

— Я заставлю тебя почувствовать себя лучше скоро, милая, — хрипло говорю я, проталкивая все больше своей длины в ее тугую пизду.

— Такой большой! — Ахнула она, ее пальцы сжались вокруг моих плеч.

Я зарываюсь лицом в ее шею, как раз когда толкаюсь бедрами вперед и прорываю тонкую преграду ее невинности. Она кричит, впиваясь ногтями в мои плечи, а мои яйца грозят опустеть от ощущения того, как она сжимает мой твердый член. Она такая чертовски скользкая и тугая, что это чудо, что я еще не кончил.

— Ох... О Боже! — Кричит она, проводя короткими ногтями по моей спине, пока я замираю, давая ей время привыкнуть к моей длине.

— Ты в порядке, принцесса?

— Да, — мычит она, слегка покачивая бедрами, и это движение заставляет мои яйца пульсировать от желания кончить.

— Сейчас я тебя трахну, принцесса, — вот единственное предупреждение, которое она получает, прежде чем мои пальцы сжимаются вокруг ее бедра, и я начинаю вгонять свой член в ее киске, сначала нежно, пока не могу больше этого выносить. Что-то дикое, почти нечеловеческое просыпается во мне, и вскоре я вторгаюсь в ее узкую маленькую пизду быстрыми лихорадочными движениями.

Я ждал — хотел — этого идеального ангела с той секунды, как она обняла меня за плечи и прижала к себе, словно солнце, вращающееся вокруг меня.

Как будто ей повезло встретить меня, а не наоборот.

— Папочка... так приятно, — всхлипывает она, ее бедра поднимаются навстречу моим, и вот так мы забываем обо всем, кроме этого момента. Я безрассудно вхожу в ее узкую киску, ее крики удовольствия наполняют меня.

— Я собираюсь оплодотворить тебя, принцесса, — рычу я. — Наполнить своим семенем до краев.

— Да! Да! — Скандирует она, впиваясь ногтями мне в спину и, несомненно, добавляя шрамов, которые уже и так портят мою кожу, но она может помечать меня сколько угодно. Ее шрамы — единственные, которые я буду носить с гордостью.

Я так близко.

Черт! Я знал, что долго не продержусь, учитывая, насколько она тугая и отзывчивая к моим прикосновениям.

Я опускаю голову, чтобы поцеловать ее шею, провожу губами по ее ключице. Она вскрикивает, когда мой рот горячо смыкается над ее соском, посасывая набухший бутон, пока она не начинает стонать и дрожать подо мной. Я уделяю такое же внимание другому соску, набирая темп, вгоняя свой член в нее жестче и быстрее.

Я отпускаю ее сосок со скользким хлопком, прежде чем поднять глаза, чтобы встретиться с ее взглядом.

— Мне нужно, чтобы ты кончила для папочки, — хрипло говорю я, сжимая руку на ее бедре, входя в нее сильнее и трахая как сумасшедший, заставляя кровать скрипеть. Ее дыхание становится затрудненным, а бедра начинают дрожать, прежде чем она достигает кульминации со всхлипом, ее киска жестко сжимается вокруг моего члена и вызывает мой собственный оргазм.

Я кончаю с ревом, мое тело напрягается, когда я наполняю ее дрожащую киску своим семенем. Я грубо трахаю ее тугую пизду своим членом, ее рыдания смешиваются с моими стонами, когда я растягиваю оргазм. Дрожь сотрясает мое тело, когда она выдаивает из меня каждую каплю, и это, кажется, длится вечно.

— Моя! — Резко прижимаюсь губами к ее губам и глотаю ее восторженные крики. — Ты принадлежишь только мне, Скай. Я похороню любого, кто, черт возьми, посмеет прикоснуться к тебе.

— Твоя, — хнычет она, крепко обнимая меня, когда я в изнеможении падаю на нее.

Я провожу губами по ее вискам, клянусь защищать эту девушку до последнего вздоха. Я был опасным человеком и раньше, но теперь, когда мне есть что терять, я практически смертоносен. Я никогда не хотел защищать что-либо или кого-либо так сильно, как хочу защитить Скай, и любой, кто встанет на моем пути, подпишет себе смертный приговор.

Моя!