Сорок

Рея

В дверь свободной комнаты, куда я время от времени заглядывала, постучали. Это также комната, где я спрятала книгу с записями о том, что со мной произошло. Я не уверена, где сейчас книга, и не спрашивала Дариуса, не желая поднимать эту тему и портить отношения между нами. Я не уверена, куда мы оба шли дальше, хотя он довольно ясно представлял, чего хотел, я же, с другой стороны, просто принимала это изо дня в день.

Я подошла к двери и открыла ее, когда раздался еще один стук. Джош стоял с другой стороны, засунув руки в карманы и глядя в пол.

— Можно мне войти? — спросил он мягким голосом.

Я вздохнула, прежде чем отошла в сторону, чтобы впустить его. Отодвигаясь на край кровати, я села, скрестив ноги, ненавидя предстоящий разговор, но знала, что его нужно провести.

Казалось, в последнее время многое говорилось в открытую.

Он подошел к стулу в комнате рядом с маленьким письменным столом, схватил его и сел напротив меня. Положив руки на колени, он молчал, теребя что-то в волосах. Я знала, что он делал это движение, только когда был выбит из колеи.

— Прости, — в конце концов прошептал он. Я ковыряла ногти, прикусывая губу. — Мне не следовало просить тебя снимать чары. Это было неправильно. Мне нет оправдания.

Я верила, что он сожалел, правда.

— Ты причинил мне боль, — сказала я ему, и он прерывисто задышал, кивая. — Это было то, что я не хотела, чтобы другие когда-нибудь увидели. Ты видел это только потому, что вытащил меня из того подвала, а я позаботилась о том, чтобы это стерлось из памяти Кейда, когда Эдвард сделал это для меня.

— Я знаю, Милал. Мне не следовало этого делать. Честно говоря, я не знаю, что на меня нашло.

— Это брачные узы, Джош, — сказала я ему, и он замер, глядя на меня. — Ты думаешь, я не знала?

Его серые глаза стали широкими, но грустными, и я знала, что это потому, что он не говорил со мной об этом.

— Узы кровного родства превыше всего. Я могу это понять. То, что ты сделал, все еще причиняет боль, я чувствую себя преданной. Ты использовал тот факт, что спас меня из места, где у меня не было выбора, как оружие, чтобы получить то, что ты хотел. Воспользовался тем фактом, что я всегда чувствовала себя обязанной тебе за это.

Он опустил голову и провел рукой по лицу.

— Ты никогда не была мне должна. Никогда, — он покачал головой и сжал кулаки на коленях. — Я просто… я из кожи вон лез, чтобы добраться до нее, и мне казалось, что все были моими врагами, стоящими у меня на пути. Ты была сопутствующим ущербом от этого.

Его челюсть сжалась.

— Мне чертовски жаль, Рея. Мне стыдно за себя за то, что я сделал. Ты сестра, которой у меня никогда не было, и я не могу поверить, что так поступил с тобой. Я был сам не свой.

Он выглядит таким удрученным, и я знала, что он не простил себя за то, что сделал. То, что он заставил меня почувствовать, что я должна была сделать. Я ненавидела этот раскол между нами. Конечно, у нас бывали ссоры на протяжении многих лет, но мы никогда раньше не были так далеко друг от друга. Он нужен мне. Он мой брат, моя избранная семья, и я знала, что он нес бы это до конца своей жизни.

— Ты никогда больше не сможешь так со мной поступить, Джош.

— Никогда, — сказал он по связи, и я впервые за то, что казалось вечностью, почувствовала гудение кровной связи между нами.

Это долгожданное утешение, но оно также сопровождалось болью в пустом месте, которое осталось от Кейда.

Именно эта мысль остановила меня. Мы не могли быть такими друг с другом, мы и так многое потеряли.

— Я так счастлива, что ты нашел ее. Правда. Ты заслуживаешь счастья, Джош, — я сделала паузу. — То, что Дариус делал за пределами Покоя ведьм…

— Я заслужил это, вот почему я даже не защищался, — тихо сказал он, прежде чем наклонил голову. — Знаешь, он сказал, что больше не причинит тебе вреда.

Я вздрогнула от его слов.

— С каких это пор вы двое разговариваете, — пробормотала я.

Он фыркнул.

— Не часто и не очень. После того, как ты рассказала им о нашей жизни, когда мы приехали сюда и ты упала в обморок в столовой, я пошел в комнату, в которую тебя поместили, чтобы посмотреть, как ты себя чувствуешь, и мы немного поговорили. Дариус не отходил от тебя ни на шаг.

В моей груди потеплело от его слов, от мысли, что Дариус оставался рядом со мной, когда я крепко спала. Думая об этом, когда я просыпалась, он всегда приходил ко мне каждый день, оставался со мной, пока не уходил ночью ненадолго. Но он всегда возвращался, хотя я не хотела с ним разговаривать. Я была не в состоянии подавить все свои эмоции, чтобы нормально функционировать, и позволила своей боли выплеснуться наружу.

Однако он не колебался, и когда его терпение по отношению ко мне иссякло, он помог мне очнуться от того кризиса, в котором я оказалась. Когда я думала об этом, Дариус очень помог мне, пока я была здесь.

Сделав ровный вдох, я наклонилась вперед и взяла сжатый кулак Джоша в свою руку.

— Я прощаю тебя, — пробормотала я, просто желая, чтобы между нами все было хорошо. — Так много всего произошло, я не хочу, чтобы между нами была такая дистанция. Я хочу своего брата.

Он внезапно схватил меня и притянул к себе, стискивая в объятиях. Мои ноги свисали по обе стороны от него, когда я обняла его за шею, прижимая к себе. Я скучала по нему.

— Я заглажу свою вину, Рея, — он сжал меня крепче. — Я...

Дверь в спальню с грохотом распахнулась, и я подпрыгнула, вскидывая голову. Дариус застыл в дверях, глядя поверх меня, сидящей на коленях у Джоша, и его взгляд стал убийственным, жестким и безжалостным, когда он перешел на Джоша.

— Отвали, блядь, от нее. Сейчас же, — глухо прорычал он, его доминирование разлилось по комнате.

Я слезла с колен Джоша, с опаской вспоминая последний раз, когда Дариус дрался с Джошем. Я подошла к нему говорить, когда он заговорил.

— Чарльз уже на пути сюда. Нам нужно перевезти тебя и остальных куда-нибудь еще.

У меня кровь застыла в жилах.

— Я соберу Сару, — торопливо сказал Джош, выходя из комнаты, чтобы сделать именно это, но не без того, чтобы держаться подальше от Дариуса, поскольку его глаза отслеживали каждое его движение.

Я оглядела комнату, замечая кое-что из подаренной мне одежды, беспорядочно разбросанной по комнате. Я направилась к ним, желая спрятать их на случай, если кто-нибудь пошел бы сюда, когда чья-то рука грубо схватила меня сзади за шею. Меня прижали к твердой груди. Губы коснулись моего уха, и я вздрогнула, прежде чем зашипела от легкого укола, когда Дариус прикусил его, его гнев наполнил комнату.

— Оставь это, кто-нибудь уберет. Что касается того, на что я только что наткнулся, маленький волчонок, — низко зарычал он, прижимаясь ко мне, чтобы я могла чувствовать его всего целиком. — Я думаю, нам нужно обсудить, почему ты сидела на коленях у другого гребаного мужчины.

Он переместил губы от моего уха к плечу, прикусывая через ткань футболки достаточно сильно, чтобы заставить меня всхлипнуть.

— Но это должно произойти позже, и это произойдет, Рея.

Он развернул нас, его хватка на моей шее вывела меня за дверь и повела по коридору.

— Он мне как брат, Дариус, ты не можешь...

— Тихо. Не сейчас.

Это команда, его голос сочился ею, и я знала, что сейчас не время давить на него. Я молча иду по коридору, сворачивая в извилистые коридоры, пока мы не дошли до конца одного из них.

Дариус открыл дверь и затолкал меня внутрь, все еще злясь на то, что он увидел в другой комнате. Его запах окутывал меня вместе со следами моего, и я задавалась вопросом, зачем он привел меня в свою спальню. Я повернулась, собираясь спросить его, когда увидела, что он закрыл дверь, но с другой стороны. Я подошла к ней, схватилась за ручку. Я потянула, но дверь не открылась.

— Дариус, — шипящим шепотом произнесла я.

Интересно, что, во имя Богов, он делал.

— Я вернусь, когда они уйдут, — сказал он мне через дверь слегка приглушенным голосом.

— Я не останусь здесь одна, где остальные? — спросила я, паника поднялась во мне.

— В безопасности, — это все, что он сказал, а затем я услышала его удаляющиеся шаги.

— Дариус! — я закричала, стуча в дверь, но он не ответил. — Ублюдок, — зарычала я, а затем призвала свою силу, чтобы открыть дверь.

Усики достигли двери, пытаясь силой открыть ее, но ничего не получалось.

— Этот ублюдок.

Мое дыхание участилось, и я прислонилась спиной к двери, мое сердцебиение вышло из-под контроля. Руна захныкала внутри меня.

Черт.

Что, если Чарльз что-нибудь натворит? Что, если он причинит кому-нибудь вред, а потом найдёт здесь мою стаю?

Что, если Дариус лгал все это время и встал на сторону Чарльза и рассказал ему?

Нет. Нет, это уже в прошлом.

Доверяй, — напомнила я себе.

Мы дали клятву на крови, чтобы подтвердить это. Чтобы успокоить меня, что он не станет намеренно причинять мне боль. Я посмотрела вниз на след от его укуса на моем предплечье, напоминание о том, что он дал мне клятву. От него исходило тонкое фиолетовое свечение, как будто напоминающее мне, что он не стал бы подвергать меня опасности. И это после всего, что он сказал и открыл мне в последнее время… нет, он бы так со мной не поступил, я в этом уверена.

Но это обещание не включало в себя остальную часть моей стаи.

Ты моя, и я несу ответственность за то, чтобы защитить тебя от любой угрозы, исходящей не от меня. Твоя стая — это продолжение тебя, поэтому они также будут защищены, пока ты жива.

Воспоминание о том, что он однажды сказал, успокоило меня, потому что он придерживался этого, особенно когда я не была под его защитой.

Я провела рукой по лицу. Дариус ненавидел Высших так же сильно, как и я сейчас. Он хотел насадить голову Чарльза на пику. Мне нужно это помнить.

Мой взгляд переместился на дверь, через которую я еще не заходила, и я подошла к ней, поднимая последнюю сделанную мной резьбу, любопытствуя, что находилось по другую сторону. Она выходила в большую гостиную и столовую, и я заругала себя за то, что не зашла сюда, когда Дариус в последний раз запирал меня в комнате. Бежевые стены и темный пол придавали комнате более нейтральный вид, чем темнота его спальни, и мне это сразу понравилось. Я подошла к окнам от пола до потолка и выглянула наружу. Отсюда я увидела ивы, где мы с Дариусом пытались уговорить Руну выйти, а еще дальше я увидела те же горы вдалеке, как если бы я была на балконе. Я села на пол и прислонила голову к окну, ожидая, пока солнце осветит озеро дальше на востоке, и вода заблестит в его лучах.