Изменить стиль страницы

Трудно поверить, что я находилась в том положении, в котором находилась сейчас. Моей уютной жизни в Эридиане пришел конец. Высшие знали, что я жива, и, насколько я знала, прямо сейчас самый смертоносный из них мог быть прямо у меня под ногами. Моя стая была Бог знает где, и мы раскрывали более коварные деяния, совершенные Высшими и Элитой.

Все, что они изображали, являлось ложью, вы не могли доверять никому из них. Тот факт, что мы находились в замке, полном Элиты, которая в любой момент могла прийти и ударить любого из нас в спину, совершенно не способствовало моему сну. Постоянное беспокойство о том, что кто-то из них мог прийти в это крыло и заметить кого-то из нас, приводила в ужас. Затем была Сара. Вероятно, поэтому Чарльз здесь, чтобы сообщить Дариусу, что она пропала. Сомневаюсь, что Дариус думал, что Чарльз настолько глуп, чтобы не подозревать, что что-то происходило. Дамиан и Заид поговорили с моей тетей Селеной и забрали ее из дома. Моя тетя сказала бы им об этом, когда они узнали, что Сара пропала.

Дариус знал, что это произошло бы. Что его будут допрашивать о присутствии там Элиты и что будут допрошены Дамиан и Заид. Я должна верить, что они знали, что делали.

Я просто надеялась, что Дариус сможет успокоить Чарльза настолько, чтобы заставить его уйти. Мы не могли встретиться с ним лицом к лицу прямо сейчас, хотя я ничего так не хотела, как спуститься вниз и разорвать его в клочья. Потребовать, чтобы он вернул мне Кейда и сказал, где другие члены моей стаи вместе с теми, кого он украл.

Кто знал, сколько из Элиты на его стороне в цитадели, которые отвернулись от своего Альфы. Дариус силен, но против Чарльза и скольких вообще Элит? Это смертный приговор. Нет. Мы не могли атаковать сейчас. Если Чарльз что-нибудь заподозрит, он переведёт их куда-нибудь еще. Я в этом уверена.

И тогда все повернётся против нас.

По какой-то причине он выше Чарльза, могущественнее остальных, но никто не знал масштабов его власти. Просто то, что она сильная.

Я задрожала от нахлынувших воспоминаний о том, как он использовал часть своей силы на мне.

Я помнила, как кровь замедлилась в моем теле. Каждый удар моего сердца вызывал боль в ребрах, от которой перехватывало дыхание. Еще он любил огонь, много-много огня. Мои ступни подтвердили это. Хотя его огонь ненормален.

Я встала и прошлась по комнате. Взад-вперед, взад-вперед. Встряхивая руками, я пыталась прогнать напоминания о том, что мое тело никогда не будет выглядеть прежним, если я не произнесу это по буквам. Что у меня всегда было напоминание о том, через что они заставили меня пройти.

Никогда не исчезая, никогда не покидая. Просто, всегда рядом.

Я снова прошла мимо окон, но тут же остановилась, схватившись за резьбу в виде сиреневого дерева. Мое сердце неровно забилось, когда я прижалась лицом к стеклу и посмотрела вдаль. Появились черные точки. Их, должно быть, сотни, разбросанных там по травянистым холмам. Я прижала ладонь к окну, с трудом сглатывая по мере того, как в поле зрения появлялось все больше и больше людей.

Тогда я точно поняла, что это такое.

Рогуры.

Их так много.

Мое сердце заболело от осознания того, что скоро где-то в деревне произойдёт нападение, и это унесёт так много жизней.

И все, на что я способна в этот момент — это ничего не делать.

Просто смотреть, как они двигались, и молиться Захарисс, чтобы, с кем бы ни столкнулись эти рогуры, они смогли сбежать.

Все, что они могли сделать, это бежать.