Шесть

Рея

— Это сработает? — пробормотал Джош рядом со мной, пока мы смотрели, как Анна и Беллдейм готовили травы.

Мы находились в месте под названием Да Бьер, поляна в Покое ведьм. Беллдейм сказала нам, что земля здесь магическим образом пропитана силой луны и помогала усиливать заклинания. Четыре высоких каменных столба окружали небольшую поляну, усыпанную полевыми цветами, расположенными на севере, юге, востоке и западе. Анна разбрызгивала жидкую смесь из смешанных ингредиентов по кругу, соединяя каждый из столбов, пока Беллдейм писала на них заклинания тем же зельем. Желто-коричневый цвет отблескивал от них в лунном свете, когда она обмакнула их пальцами в деревянную миску, которую держала в руках, и прошептала слова.

— Я не знаю, но попробовать стоит, верно?

Я пожала плечами, стараясь не надеяться на слишком многое. Я опустила взгляд на манжеты, моя покрасневшая кожа вокруг них зудела и горела. Я просто хотела их снять, я хотела, чтобы они зажили должным образом. Сколько бы Анна ни прикрывала мои раны, они не зажили бы полностью.

— Вы справитесь, — сказал Кольтен, наблюдая за ними, Хадсон, как обычно, рядом.

— Да, и не беспокойся о том, что ты голая, — Себастьян подмигнул. — Я обещаю не смотреть, — он прижал руку к груди, и его карие глаза наполнились весельем. — Может совсем немного.

— Прекрати это, Себ, — проворчал Тейлор, проводя рукой по своим чуть более длинным кофейным волосам.

Я уверена, что это его раздражало, но он не упомянул о том, чтобы подстричь волосы.

Быть обнаженной для этого заклинания было не совсем то, что, по моему мнению, было необходимо. Но, очевидно, я должна показать свою обнаженную плоть луне, между нами нет границ, поскольку она оценивала мою ценность, когда мы просили ее о помощи. Я не была обнаженной ни с кем, кроме Джоша или Дариуса, поэтому, когда на меня смотрели по-новому, я почувствовала себя неловко.

Однако это моя стая, я много раз видела их голыми, когда они выводили своих волков, и я знала их много лет. Беллдейм — самый близкий человек, который у меня был от моей мамы, не считая Эдварда, и мы становились только ближе с тех пор, как нам пришлось ждать, пока зелье остыло бы, чтобы оно было готово. Так что, из-за того что они увидят меня обнаженной, меня не должно подташнивать, но это так.

Это уязвимо, обнажено.

В последний раз, когда я была обнажена, Дариус ранил меня своими словами, пока его сперма стекала по моему бедру.

— Осталось недолго, дитя, подойди, разденься и встань на колени в центре, — позвала Беллдэйм, и я перевела дыхание, прежде чем взялась за льняную мантию.

Мои руки дрожали, когда я попыталась развязать узел, когда Джош встал передо мной, останавливая мои движения своей рукой.

Мои глаза поднялись к его светло-серым, и мы замерли, мое дыхание стало прерывистым.

— Ты молодец, здесь только мы.

Я кивнула, и он притянул меня к своей груди. Он прижал меня к себе на секунду, прежде чем отстранился и развязал узел. Халат распахнулся, и он стянул ткань с моих плеч, прежде чем она упала на землю.

Теплый ночной воздух коснулся моего обнаженного тела, и, несмотря на это, я задрожала, по коже побежали мурашки. Джош смотрел мне в глаза, ни разу не опустив взгляд на мое тело, и я не могла быть более чем благодарна за то, что он не придавал этому большого значения. Вот почему мы близки, как брат с сестрой, у него есть я, а у меня — он. Он мой некровный брат. Как только наручники будут сняты, я смогу рассказать ему о том, где Сара, зная, что он попытается убежать сам, но я буду достаточно сильной, чтобы остановить его. Тогда мы сможем разработать план, как забрать ее вместе, после того, как он перестанет злиться на меня, а он будет. Я боялась этого.

Осторожными движениями он медленно размотал бинт вокруг моей груди и талии, помня о том, что он прилипал к моим все еще открытым ранам на спине. Я зашипела, когда с меня сняли последний кусочек материала, а затем вздохнула с облегчением. Я знала, что он там, чтобы помочь мне исцелиться, наполненный целебной мазью, но мне не нравилось чувствовать себя ограниченной.

Джош коснулся моей щеки своей, а затем обошел меня. Я пошла вперед, чувствуя, как полевые цветы ласкали мои босые ступни, пока я шла к центру площади Да Бьер. Чем ближе я подходила, тем больше ощущала биение ее мощи под ногами. Я остановилась, дойдя до середины, и оглянулась через плечо. Все мои парни слегка улыбнулись мне, ни разу не взглянув на месиво ран на моей спине, когда я развернулась, опускаясь на землю. Я сидела на коленях, слегка положив на них ладони, и наблюдала за нежным покачиванием цветов вокруг меня. Мои волосы свободно ниспадали на лицо, спускаясь теперь чуть ниже талии, они щекотали меня, когда их шевелил ветерок.

Я вдохнула аромат полевых цветов, земли и тонкий намек на силу, струящуюся здесь. Я подняла лицо к луне, позволяя ее сиянию ласкать меня, пока я молча молилась ей о помощи.

Анна вышла вперед и нарисовала вокруг меня внутренний круг кувшином с зельем, ее брови сосредоточенно нахмурены, прежде чем она остановилась передо мной.

— Я помогу, чем смогу, — прошептала она, и я протянула руку и сжала ее свободную руку в знак благодарности, прежде чем она ушла.

Следующей подошла Беллдэйм, осторожно, чтобы не расплескать варево в миске, которую она держала, и присела передо мной на корточки. Она обмакнула два пальца и набрала смесь, прежде чем протянула руку и провела линию от моей макушки до самого горла. Затем она провела линии от верхней части моих плеч, вниз и вдоль рук, пока не достигла наручников на запястьях. Смесь зашипела, окрашивая металл, но Беллдейм, не обращая внимания, накрыла их.

Покончив с этим, она протянула мне маленький нож.

— Помнишь, что ты должна сделать?

— Да.

Она рассказала мне раньше и убедилась, что я все запомнила.

— Хорошо, — она подняла взгляд на луну, а затем снова на меня. — Пора.

Она встала и вышла из круга. Я могла находиться здесь только тогда, когда они с Анной творили заклинание. Я ждала, пока началось бы их тихое пение, и в последний раз посмотрела на луну, прежде чем взяла нож и разрезала свою ладонь. Кровь мгновенно выступила на поверхность, и я зашипела, но быстро переложила нож в другую руку, чтобы порезать другую ладонь.

Я поднесла окровавленные ладони к каждому запястью и сжала, убедившись, что моя кровь капала на металл, не обращая внимания на ожог, прежде чем подняла руки и провела по линиям, проведенным Беллдейм, покрывая их своей собственной кровью. Как только я закончила, я положила ладони плашмя на землю, позволяя земле впитать часть моей жизненной силы, поскольку я чувствовала ее отклик в легком потеплении моих ладоней. Я откинулась назад и села прямо, поднимая окровавленные руки к луне, закрыла глаза и слушала, как Беллдейм и Анна пели на другом языке.

Помоги мне, Захарисс, — я молча молилась ей. — Помоги мне освободиться от металлических пут, которые вредят мне и ограничивают те силы, которые ты мне дала. Мне нужно выполнить много задач, многому научиться, открыть для себя и вернуться. Мне нужно снять их, чтобы я стала Наследницей, какой ты хотела меня видеть.

Холод внезапно распространился по мне, в том же месте, что и мои отметины. Он распространился по моему лицу ото лба к шее, затем к плечам, рукам, пальцам. Я посмотрела вниз, хватая ртом воздух, когда он попал в центр моей груди, и сжала руки в кулаки. Синие, похожие на молнии отметины расползались по манжетам, линии пульсировали. Я хмыкнула, чувствуя напряжение в запястьях, сжимающих меня так сильно, что, казалось, вот-вот хрустнули бы кости. Земля подо мной мягко задрожала, цветы начали дико раскачиваться вокруг меня. Пение Беллдейм и Анны стало громче, и у меня закружилась голова, когда я раскачивалась на месте. Я наклонилась вперед, опираясь на ладони, сгорбившись, наблюдая, как круг жидкости, которую Анна налила вокруг меня, стал бледно-желтым, затем он начал становиться все меньше и меньше, устремляясь ко мне, прежде чем застыл плотно вокруг меня. Я вскрикнула, когда боль пронзила мои запястья, линии на наручниках быстро запульсировали, пока на металле не появилась отчетливая трещина.

Пот покрыл мою кожу, и я задрожала, волосы прилипли к телу. Тяжело дыша, я смотрела на луну, купаясь в ее сиянии. Я закрыла глаза, вдыхая наполненный магией воздух вокруг, когда услышала еще один треск.

Потом еще один.

И еще один.

Я не осмелилась посмотреть вниз. Я не осмелилась надеяться, что напряжение в моих запястьях медленно ослабевало и они почувствовались легче. Боль пронзила мою спину, и я сдержала крик, стискивая зубы, моя спина выгнулась дугой от ощущения ожога. Я поцарапала землю, мои ногти впились в грязь, вырывая траву и цветы, когда жжение резко распространилось по всей моей спине.

Черт, как больно.

Прохлада покинула меня, заставляя тяжело дышать, когда я наклонилась вперед и прижалась лбом к земле, запах магии и полевых цветов наполнил меня. Когда пение Беллдейм и Анны прекратилось, я осталась неподвижной, не смея пошевелиться, пока боль медленно утихала. Разжимая пальцы, я оттолкнулась от земли и медленно открыла глаза.

Когда я посмотрела вниз на свои запястья, меня покинул неровный смех. Металл вокруг моих запястий теперь разлетелся на куски на земле, обугленный и потрескавшийся. Я провела руками по запястьям, по красным отметинам от манжет и улыбнулась, облегченно вздыхая. Глядя на луну, я молча поблагодарила богов, а затем встала на дрожащие ноги.

Сила медленно наполнила меня, когда я смотрела на свои освобожденные запястья, экстаз пронесся по моим конечностям, когда я почувствовала, как появились мои отметины. Я почувствовала покалывание в спине, почувствовала, что исцеление уже началось. Я резко повернулась лицом к остальным и увидела соответствующие улыбки, прежде чем они бросились на меня.