Пятьдесят

Рея

Проводя рукой по белом хлопчатобумажному платью, я окинула взглядом зал, полный Элиты. Некоторые смотрели на меня, но не злобно, скорее с любопытством после битвы с рогурами за пределами крепости. У некоторых в глазах появилось уважение после того, как я всего несколько часов назад перерезала горло предателю, и они склоняли головы передо мной, прежде чем возвращались к своей трапезе. Холл украшали бра, освещающие темную комнату, когда лунный свет проникал через окна. На столах расставлены тарелки и миски с едой, и вместо закаленных воинов, допивающих свой эль, устраивался пир, достойный почти бала. Мы все заслуживали того, чтобы немного расслабиться после битвы.

Мой взгляд переместился на Кольтена, который разговаривал с мужчиной дальше по коридору. Разговор выглядел слегка накаленным, но затем Элита протянула руку и положила ее ему на плечо, заставляя Хадсона, который сидел напротив меня, напрячься от этого контакта. Я ухмыльнулась в свою чашку, позволяя прохладной воде стекать по моему горлу. Всегда заботливый Хадсон сжал челюсти, его взгляд остановился на этой руке, и он встал, придвигаясь ближе к Кольтену и прислоняясь к стене. Я фыркнула.

— Что тут смешного? — спросил Джош, и я кивнула на них головой. — Боги, они такие слепые.

— Я не думаю, что они слепые, — сказала я ему, беря ягоду и отправляя ее в рот. — Им просто нужно разобраться со своим дерьмом, что бы это ни было.

— Они слишком упрямы, по крайней мере, один из них, — пробормотал Тейлор в свой бокал.

— Им нужно потрахаться, — сказала Анна, и я расплылась в улыбке.

— Мы можем потрахаться, — пофлиртовал Себ, облизывая губы Анне, когда она заметно отшатнулась от него.

Смех вырвался наружу прежде, чем я успела его остановить, и я прикрыла рот рукой, пытаясь заставить его замолчать. Слева от меня раздалось рычание, и я перевела взгляд на стол в дальнем конце комнаты, на мужчину с хмурым выражением лица. Он наблюдал за мной, затем перевел взгляд на Анну и Себа, сидящих напротив меня. Я закатила глаза, но вскоре они скользнули по его мускулистой груди, затем наблюдала за его руками, когда он поднес чашку к губам и сделал глоток. Мой взгляд переместился выше, и наши взгляды встретились, замирая на месте.

Дариус наклонил голову, его собственный взгляд скользнул по мне в платье, которое он дал мне надеть сегодня вечером. Я поерзала от его пристального взгляда, не привыкшая носить ничего подобного. Оно скромное, чуть выше колена, а вырез платья лишь слегка опускался спереди, по-прежнему скрывая все, что могло показаться вульгарным. Но из-за того, как Дариус смотрел на меня, я чувствовала себя практически обнаженной. Я поерзала на стуле, мои бедра сжались, а его глаза загорелись, наблюдая за моим движением.

Я не находила себе покоя с тех пор, как мы вернулись в крепость. Он пошел пытать мужчин, которых связал, и я смотрела, возбужденная, как он утаскивал их прочь, его лицо было полно гнева и смертоносных намерений.

Я не знала, почему это усиливало мою потребность в нем, но его демонстрация силы заставляла меня хотеть, чтобы он продемонстрировал мне эту силу другим способом. Его руки на моих бедрах, когда он входил в меня, его губы на моей шее, говорящие мне, что я заставляла его чувствовать...

Я покачала головой, чертов мужчина.

В конце концов он отвел от меня взгляд, и я выдохнула, потянувшись за другой ягодой. Затем Дариус встал, и зал затих, поскольку Элита сосредоточилась на своем Альфе.

— На данный момент Высшие не знают, что мы не в их власти. Нам нужно сохранять это как можно дольше, чтобы подготовиться. Рано или поздно начнется война между Элитой и Высшими, и с учетом того, что земли заполонили рогурами, я предвижу множество смертей в ближайшем будущем.

Я ковыряла ноготь. Я не хотела посвящать кого-либо в свое желание избавить Высших жизней, но это больше, чем просто моя личная месть, они причинили боль стольким другим и, похоже, продолжали это делать.

— Когда меня или кого-либо из моих братьев не будет в замке, Маверик будет здесь вместо меня, распределяя тех, кому все еще нужно отправиться на охоту, и тех, кто останется и будет охранять замок.

Мой взгляд переместился на Маверика за столом напротив меня, когда он кивнул головой в знак согласия.

— Ни Высшим, ни их ведьмам не позволено входить в крепость, когда меня не будет. Некоторые представители Элиты, которые в настоящее время находятся на охоте, не вернутся, они были предателями меня и земель. Что касается тех, кто спускался в подвал, мы получили кое-какую информацию.

При этих новостях все выпрямились, включая меня.

— Ведьмы Высших иногда давали нам неверную информацию, когда они говорили нам, что нашли энергетические всплески в землях. Они сделали это, либо отвлекая наше внимание от того, что на самом деле происходило в городах и деревнях, либо посылая Элиту, которая была лояльна Высшему руководству, убивать родителей и красть детей для своих извращенных целей, в которых мы не до конца уверены.

После его слов в комнате воцарилась тишина, но вы могли почувствовать гнев в воздухе. Я чувствовала его внутри себя из-за того, на какую низость они готовы пойти, чтобы заполучить детей.

— Заключенные не знают, куда были доставлены эти дети, но теперь мы знаем, что не можем доверять никакой информации, полученной от ведьм. В настоящее время, когда мы получим от них новости о скачках энергии или рогурах, отправится только половина, чтобы оценить ситуацию, прежде чем прибудет какое-либо подкрепление. Мы не можем рисковать жизнями невинных людей, но мы будем делать то, что у нас получается лучше всего, и защищать их и других.

Я наблюдала, как Элита восприняла новости, полная ярости и отвращения к тому, что делали Высшие. На некоторых лицах написано чувство вины, и я не могла не испытывать к ним жалости. Они понятия не имели, как они могли? Они думали, что откликаться на каждый приказ от Высших ведьм принесло бы пользу и спасало жизни. Хотя иногда получение этой информации приводило к смертям.

Им всем лгали, их обманывали. Я уверена, что это не то, на что они подписывались, когда решили стать Элитой, и я понимала неудачу, которую, я уверена. они должны чувствовать.

Маверик встал.

— Я сделаю, как ты просишь, Альфа, — он наклонил голову. — Мы все сделаем это, мы не подведем вас.

Другие представители Элиты встали один за другим и прижали ладони к груди, и снова я не смогла не чувствовать гордости за их уважение к своему Альфе, за их непоколебимую преданность, которую Дариус заслужил от них.

Дариус, каким бы мудаком он ни был, действительно хотел творить добро, он хотел защищать, и он хотел лучшего для народа Врохкарии.

Он совершал ошибки, но он совершал их, исходя из предположения, что я была плохим человеком, я была предателем, и он пытался загладить свою вину. Я не могла этого отрицать.

Мы все вернулись к еде, болтовня становилась все громче с течением ночи. Покончив с едой, я встала и решила покончить с этим на сегодня и вышла из комнаты. Остановившись в нескольких шагах, я оглянулась и увидела, что вся Элита смотрела на меня. Чувствуя себя неловко от такого внимания, я остановилась и провела руками по платью. Мужчина встал из-за стола, и я задержала дыхание для... чего? Жестокие замечания, обвинения, я не знала, что еще, но это было не то, что исходило из его уст.

— Спокойной ночи, Рея, Наследница Захарисс. Надеюсь, ты хорошо отдохнешь.

Ошеломленная, я просто моргала, глядя на него, в то время как другие согласились с этим, улыбки на их лицах и пожелания мне спокойной ночи.

Чья-то рука на моей руке вывела меня из оцепенения, а затем мои ноги сами собой передвигались, когда Дариус вывел меня из зала. Мы свернули за угол, а затем меня затащили в темную нишу, я прижалась спиной к стене.

— Дар... — его рука мгновенно обвилась вокруг моего горла, он бросил на меня яростный взгляд, и я схватила его за запястья.

— Ты думала, я забыл, что ты покинул нашу комнату и взяла на себя смелость выйти за стены замка, подвергая себя опасности? Опять? — зарычал он, опуская голову.

— Я не могла... — пыталась выдавить я.

— Потом, — пробормотал он, его лицо находилось в нескольких дюймах от моего. — Ты возбудила любопытство моих людей, и у меня не было выбора, кроме как позволить тебе раскрыться.

Теперь его нос коснулся моего, его глаза горели гневом.

— Они все могли напасть на тебя. Они могли бы повредить каждый волосок на твоей хорошенькой головке, и тогда мне пришлось бы убить их.

Я сделала глубокий вдох, и он потерся своим носом о мой. Его запах проник в меня, и покалывание распространилось по всему телу. Он отступил, его взгляд потемнел, когда он блуждал по моему телу, его ноздри раздулись. Я внезапно повернулась, и мои руки уперлись в каменную стену. Его рука опустилась с моего горла, чтобы схватить меня сзади за шею. Он толкнул меня вперед, и я повернула голову так, что она прижалась к стене. Мое дыхание участилось, и я облизнула пересохшие губы, что заставило Дариуса издавать низкое рычание, когда он поднял мое платье и натянул его на бедра. От него исходило урчание, когда он провел ладонью по моей коже, а затем медленно стянул трусики с моих дрожащих бедер.

Его пальцы скользнули вниз между моих ног, и я застонала, когда он играл со мной, чувствуя, какая я влажная.

— Думаешь, я не заметил, что ты трахаешь меня глазами? — я захныкала. — Такой нуждающийся, волчонок.

Его голос шептал мне на ухо, и дрожь пробежала по мне, когда я снова прижалась к его руке. До меня донесся его мрачный смешок, а затем его рука исчезла. Я почти заскулила от потери, но затем почувствовала, как головка его члена двинулась взад-вперед, собирая мою влагу.

— Дариус, — застонала я, извиваясь, в то время как его рука сжалась у меня на затылке.