Остров

Мы со своим другом Артемом росли настоящими оторвами. Наступало лето, и я исчезал надолго из дома. Мать ругалась, отец хмуро глядел на меня, грозясь приложить руку. А мы с приятелем садились на велосипеды и гнали загород, навстречу приключениям.

    Нам было по 15 лет, почти взрослые, мы рвались за свободой, новыми впечатлениями. Я был стройным поджарым длинноногим пацаном, а мой светловолосый приятель по фигуре мог дать фору парню 18–20 лет. Мы славно с ним ладили, несмотря на периодические драки, между нами, где Артем выходил всегда победителем (еще бы 50–60 раз подтягиваться, по сотни раз отжиматься – чемпион школы). Во всех стычках на улицах мы были всегда вместе и до последнего защищали друг друга. Дружба наша крепла и по мере взросления обретала осмысленную преданность и любовь друг к другу. Даже начинающая моя привязанность к девчонкам не ослабляла наше притяжение. Каждый день я рад был видеть Артемку, говорить, видеть его, дурачиться с ним. Иногда я замечал его долгий взгляд на мне, он стеснялся и отводил глаза, злился…Странные перепады настроения свойственны подросткам. В этом возрасте они еще не понимают, что с ними происходит.

   Как-то летом мы отправились на велосипедах загород. Мы прилично отъехали от города и весело гнали вдоль реки. День был чудесный, стояла жара, и мы крутили педали в одних плавках. Артем ехал впереди, и я любовался его красивой рельефной фигурой, мускулистым ногам. Его русые волосы развевались на ветру, он что-то рассказывал и смеялся, иногда оборачиваясь ко мне.

   …Я его обожал и готов был отдать жизнь за него. Нежные ямочки на его загорелом лице, красивые губы и сформированная спортивная фигура взрослого парня: нежность и мужественность, юность и взрослость…Толи дело я – пацан летков так 15–16, пушок на губах, легкая растительность на теле, но уже рвущееся потоком сексуальное желание, грезы и мечты. Мой друг первый начал играться со своим дружком и рассказал мне как это приятно уже в 12 лет. Я просил его показать, как это делать, но он стеснялся. Я видел его эрекцию в плавках, когда мы купались в реке, но он отворачивался, зло сверкая глазами. Со временем он стал больше доверять мне свои интимные вопросы и даже согласился подрочить мне, показав, как правильно это делать. Я кончил почти мгновенно, все поплыло у меня перед глазами, и мой друг успел только подхватить меня. Он хотел рассмеяться, но, взглянув на меня, сказал серьезно и по-взрослому: «Молодец. Красиво кончил». Я лежал весь в липкой сперме, балдея и потягиваясь. Артем поднес свои измазанные в сперме руки, понюхав и лизнув, сказал: «Сладкая какая-то и почти без запаха. Странно, моя пахнет». Я прогундосил, зевая: «Буш когда кончать, дашь попробовать. У тебя, наверное, сперма как у взрослого парня. А че ты с девчонками не ебешься?». Артем молча пожал плечами: «Хочется попробовать, да не знаю, как это сделать, как сказать. Она же засмеется» …

    Был уже полдень. Мы решили спуститься на велосипедах к реке и искупаться. Вода была приятно теплой и ласкала наши тела. Вдалеке на середине реки виднелся остров с чудесным песчаным берегом. До него было метров 300–400. Я предложил другу поплыть до острова и позагорать на нем нагишом. Он согласился. Хотя я никогда не плавал в быстрой реке на такое приличное расстояние, но, занимаясь в секции по плаванию профессионально, я надеялся, что доплыву. Мой друг плавал слабо брассом. «Но он такой сильный, конечно доплывет», - подумал я. Мы спрятали велосипеды и бросились в реку. Первая сотка прошла легко. Течение было пока слабое, и я плыл рядом с другом брассом. Он плыл медленно, и я решил оторваться от него кролем. Я быстро устремился на середину реки. Течение здесь было не то, что у берега. Тело разворачивало и ноги тянуло в круговороте вниз. Вода бурлила вокруг меня. Стало страшно, берег и остров виднелся одинаково далеко от меня. Инстинкт самосохранения гнал меня к острову – он был ближе, и я, захлебываясь волной, поплыл к острову. Вдруг я вспомнил о Артеме. Я посмотрел на своего друга, он с трудом барахтался в волнах. Голова его появлялась и исчезала под водой. Он смотрел в мою сторону и молча боролся с рекой. Злоба к себе и жалость к другу пронзила меня. Обезумев, я греб к нему, мне было уже все равно... «Доплыть и коснуться его, лишь бы он не утонул», - стучало в висках. «Увидеть его, коснуться его, почувствовать его», - я терял сознание, силы уходили, я много нахлебался воды. Я его коснулся, инстинктивно подплыл сзади, и, выталкивая его голову из воды, поплыл на спине к острову...

    Очнулся я на берегу острова. Я лежал на спине на белом раскаленном песке, а мой друг лежал на мне. На его груди и шее остались синяки от моих рук. Похоже я сильно боялся его потерять, вцепившись в него. Он оставался лежать без движения, я тряс его и рыдал, не понимая, что делаю. Неожиданно в голове мелькнуло: «Искусственное дыхание, я же знаю, как это делать. Меня учили этому». Я начал нажимать на грудь Артема, чередуя с «воздушными» поцелуями рот в рот. Неожиданно мой любимый дружок плюнул в меня водой и песком, вскрикнув, опершись на руки и уставившись на меня, выдохнул зло: «Охуел что ль? Счас в ебло получишь». Я обезумел от счастья, услышав такую благодарность. Артем, осмотревшись, медленно стал соображать, что произошло. Он понял и был признателен мне за мой маленький подвиг. Я видел это по его глазам, как он посмотрел на меня. Однако вместо этого, он разразился матом и стал жестикулировать руками, пытаясь задеть меня. Я удивленно и устало посмотрел на него, сел на песок на корточки и горько прошептал: «Я сделал для тебя все, а ты…». Неожиданно Артемка бухнулся на колени передо мной и заорал, обнимая и катаясь со мной по песку: «Люблю тебя, люблююююююююююююю». Мы дрались, царапались, катались, обнимались и замирали от восторга, что мы живы и рядом друг с другом, видим, слышим, чувствуем всем телом пульс наших сердец. Мы живы и живы вместе. Ничего чудеснее не может быть на свете. Я никогда не видел, как мой друг плакал (он еще тот суровый боец) ... Мы уснули, обнявшись.

     Проснулся я от того, что замерз. Были сумерки, песок остывал быстро. Мой друг, обняв меня за грудь, прижался ко мне сзади. Блин, в мою попу упирался его член. Я попытался отстраниться от него, но мальчик прижался ко мне еще сильнее, гладя мою грудь и живот. Он сонно что-то промычал, прижался ко мне и неожиданно застонал, уткнувшись лицом в мою шею. Я испугался и, повернувшись к Артему лицом, прошептал ему: «Ты чего?». Моя нога случайно коснулась низа его живота и его восставшего члена, который торчал из плавок. Я почувствовал что-то влажное и липкое на себе...Мой друг кончил во сне. Я молчал, не зная, что делать. Тела парня дрожало, он продолжал прижимать меня к себе. Я чувствовал его сильные руки, пресс живота, рельеф груди, жаркое дыхание…и его желание, желание меня…Это было странно, необычно, влекло и отталкивало: «Че я пидор чтоль?». Но это был дорогой моему сердцу друг. Мне стало интересно, КАКОЙ У НЕГО ЧЛЕН? бля...я коснулся мокрой головки его члена и вытащил его член с яйцами из плавок, стал его нежно дрочить. Артемка застонал, ствол пениса задрожал, и он опять кончил, залив мою руку спермой. Он окончательно проснулся, таращась спросонья на меня. Он даже ничего не смог сказать, увидев свой член в моих руках. Потом, рассмеявшись, сняв и кинув в меня свои плавки, крикнул: «Ты хотел попробовать на вкус мою сперму. На, подависяяя..хыы.. и пошли купаться, ты тоже весь в сперме». Какой он красивый, голый и возбужденный, мой бог… Я разделся, бахнул со всей силы по его мускулистой попке, и мы бросились нагишом в ночную прохладу реки.