Глава 3

Оливер

Это уже перебор. Точно не подойдет для первого свидания. Я оттягивал край шорт, разглядывая себя в зеркале. С нарядом все было в порядке. Маршалл сказал одеться во что-то удобное и простое. Только я сомневался, что он имел в виду красный комбинезон, футболку в черно-белую полоску, из-под которой выглядывали голые бока, когда я тянулся, и черные кеды.

Наряд был вполне приемлемым, хоть и молодил меня на десяток лет. Кто-то посчитает меня модником, кто-то возмутится, но только Маршалл будет знать настоящую причину моего выбора. Выставив ногу вперед, я покрутил лодыжку. Себе я казался милым и надеялся, что Маршалл посчитает также.

Можно было бы позвонить Серене и узнать ее мнение, но почему-то не сделал это. Иногда не верилось, что я понравился Маршаллу, учитывая мой интерес к age play и роль малыша. И если расскажу Серене, то это станет реальностью, к которой еще не был готов. Рассказать ей и тетушкам.

Устав от сомнений в себе же, я рухнул на кровать и, прижав к груди плед, достал из кармана телефон. При виде времени я застонал — оставался еще час до приезда Маршалла в полдень. Меня удивило его желание начать свидание так рано, но должно быть он догадался, что меня не привлекали клубы и бары, и выстроил планы соответствующим образом.

Как бы то ни было, я пребывал в предвкушении, как я надеялся, лучшего свидания в жизни. В голове роились идеи, как оно могло пройти с тем, кто знал обо мне маленьком. Устроит ли он пикник в парке и позволит покачаться на качелях, если там не будет детей? Возьмет ли в магазин игрушек и даст выбрать плюшевого друга в подарок от него? Сводит ли в пекарню и купит большое шоколадное печенье, которым я дразнил его вчера?

Понимая, что мысли закрутятся по кругу, если не найду, на что отвлечься, я открыл приложение для чтение и выбрал одну из моих любимых книг. О малыше — прямо как я! — который встретился и влюбился в своего Папочку-доктора — ах, если бы! Когда я добрался до любимой части, из груди вырвался вздох. Друг малыша тайком пронес ему соску и одеяльце, чтобы помочь успокоиться в ожидании, когда врач его выпишет. Прикусил губу, читая, как доктор Папочка зашел в палату и увидел спящего малыша, свернувшимся калачиком на боку с одеяльцем в руках и соской во рту.

Стук во входную дверь заставил меня подпрыгнуть. Вскочив, я проверил время — Маршалл приехал аж на двадцать минут раньше. Надеясь, что ему также не терпелось начать свидание, я пожал плечами и побежал открывать.

С широкой улыбкой я распахнул дверь. Но улыбка тут же спала.

— Тетя Милли! Тетя Холли? Что вы тут делаете?

Тетя Милли фыркнула и прошла мимо меня с тарелкой брауни.

— Разве так встречают любимую тетю?

Тетя Холли закатила глаза и проследовала за женой.

— Не знаю, — отозвался я, лихорадочно высматривая Маршалла. У меня оставалась маленькая надежда, что я его увижу и сбегу из надвигающегося хаоса. — Кто сказал, что ты моя любимая тетя? Тетя Холли вчера дала мне кексик за обедом.

Медленно закрыв дверь, я прижался к ней спиной. Знакомство с тетями точно не подходило для первого свидания, даже для десятого не подходило.

— Взятка? Ну все ясно! — крикнула тетя Милли из кухни. — Тогда придется забрать все брауни домой!

Я заметил, как тетя Холли разглядывала меня.

— Что-то не так? — спросила она, глядя на мою удрученную позу.

— Что? — Я оттолкнулся от двери и натянуто улыбнулся. — Не так? Все хорошо.

Я снова взглянул на телефон. У меня было всего пятнадцать минут, чтобы их спровадить из дома до прибытия Маршалла.

Тетя Холли скрестила руки на груди и прищурилась.

— Ты обожаешь брауни. В последний раз ты практически украл тарелку и сбежал к себе в комнату. Плохо себя чувствуешь?

Во рту пересохло, когда тетя Холли шагнула ко мне и потянулась рукой ко лбу, чтобы проверить температуру. Если она решит, что я заболел, то они никогда не уйдут. Увернувшись от руки, я повернулся к появившейся в гостиной тете Милли, как к пути к спасению. Только у нее в руках оказалась тарелка с десертом и стакан молока, скорее всего для меня. В любое другое время я бы был благодарен за заботу, но сейчас мне хотелось только, чтобы они ушли.

Я забрал протянутые мне тарелку и стакан. Они ожидали, что я сяду, и мы сможем пообщаться, но у меня оставалось десять минут, так что я продолжил стоять, пока ситуация не стала неловкой.

— Так что вы тут так рано делаете?

Тетя Холли прищурилась сильнее, а тетя Милли вздрогнула и рассмеялась.

— Ну, я тебя давно не видела, а мы с Холли как раз говорили о том, чтобы взять сегодня кино напрокат. Я подумала о тебе, и мы решили заехать, вдруг ты захочешь зайти в гости и посмотреть его вместе с нами.

— Сегодня? — Даже я услышал панику в своем голосе. — Простите, сегодня не могу. Я как раз собирался уходить по делам. — Поставив посуду на столик у дивана, я взял тетю Милли за руку.

— Ну не буду вас задерживать, раз у вас планы. — Я повел ее к двери, молясь, чтобы они ушли.

— Оливер? Что ты делаешь? — тетя Милли остановилась и вырвала руку из моей хватки.

Я стоял лицом к двери не в силах повернуться к ним. Полнейшая катастрофа. Возможно, я немного переигрывал? Возможно, но меня это не волновало.

Ладонь тети Милли легла мне на спину.

— Оливер, у тебя проблемы? Ты себя очень странно ведешь...

Громкий стук оборвал ее речь.

— Оливер, там кто-то пришел, — тихо прошептала тетя Милли, когда я не сдвинулся, чтобы открыть дверь.

Я сгорал от стыда и, вместо того чтобы оставаться взрослым, уткнулся лицом в ладони, словно от этого все происходящее испарится. Ситуация становилась как в день, когда Дэвид Уэстон приехал за мной, чтобы отправиться на школьные танцы.

Весь вечер Дэвид держал руки при себе, словно боялся, что они за ним следили. Потом он неделями меня избегал. Мне в итоге удалось его убедить, что тетя Холли никакой не шпион, а тетя Милли психически здорова, но ущерб уже был нанесен. После этого я всех ухажеров от них скрывал, а знакомство происходило только после моих угроз.

Но Маршалл другой. Не просто ухажер. Он возможно будущий Папочка. Мой будущий Папочка, а они все испортят. Зажмурившись, я закрыл уши руками, когда почувствовал, как тетя Милли меня обошла, а ноги обдало теплым ветерком от открывшейся двери. Я сильнее вжал ладони, когда раздался глубокий мягкий голос Маршалла.

Дверь закрылась с тихим звуком и до меня осторожно дотронулись. Я не хотел знать, как все обернулось. Он наверняка уже ушел, когда увидел, как я стою перед дверью с закрытыми глазами и пальцами в ушах. От этой мысли в груди все сжалось. Предыдущая надежда испарилась.

С писком я подпрыгнул, когда оказался в крепких объятиях прижатым к знакомой груди. Убрав руки от ушей, я вцепился в его рубашку. Прижавшись теснее к нему лицом, я глубоко вдохнул. Его запах оставался таким же, как раньше — теплым и мускусным. Безопасным.

Легонько меня раскачивая, он ждал, пока мое дыхание успокоится, после чего слегка отстранился и приподнял мой подбородок пальцем. На его губах заиграла легкая улыбка, когда я наконец-то поднял на него глаза. Я вздохнул. Он все такой же красавец, как я помнил.

— Нам надо прекращать так встречаться, — пошутил он.

Мне не удалось сдержать легкий смешок. Маршалл оглядел гостиную. Заметив мое большое кресло, он потянул меня за руку за собой. Усевшись, он положил руки мне на бедра и притянул к себе на колени. Я чуть не упал, поэтому опустил руки ему на плечи и оседлал его ноги. Было приятно ощущать его подо мной.

Прижавшись к его груди, я практически обмяк и положил голову ему на плечо. Не так я представлял себе начало нашего свидания, но не буду возмущаться тому, что оказался у него на коленях. Колени Папочки всегда были лучшими. Не то чтобы он был моим Папочкой… пока.

— Хочешь об этом поговорить? — раздался в тишине комнаты шепот Маршалла.

Стыдясь произошедшего, я покачал головой и прижался к его шее. От ощущения его щетины под щекой меня пробрала дрожь. Мне так понравилось, что я сделал это еще раз. Чувствовал себя котенком, который трется о него.

Маршалл вздохнул, но наклонил голову и сильнее подтерся о меня щекой с щетиной.

— Меня это не устраивает, Оливер.

Спрятав между нами руки, я пожал плечами.

— Их тут не должно было быть, — прошептал я после затянувшейся паузы. — Мои тети бывают слишком опекающими, и я знал, что они попытаются отпугнуть тебя. Последнему моему ухажеру тетя Холли сказала, что находится в государственном черном списке за взлом персональных электронных ящиков. На деле она даже интернетом толком не умеет пользоваться

— И ты не хотел, чтобы это произошло со мной?

Я замотал головой.

— Нет. Я не хочу, чтобы ты уходил. Ты мне нравишься.

— Ты мне тоже нравишься, — прошептал Маршалл и поцеловал меня в щеку.

— Я хотел, чтобы они ушли до твоего прихода, — простонал я в его плечо. — Они задавали много вопросов, а потом ты постучал, и меня переполнили эмоции.

— Ты стыдишься?

Я поднял голову и удивленно нахмурился.

— Чего?

— Меня. Своих желаний. Того, что они могут подумать о наших отношениях.

— Нет. — Я раскрыл ладонь на его груди. — Они знают... обо всем. Когда я пару лет назад открыл для себя age play и возможность быть маленьким, то все еще жил с ними, и они начали замечать... всякое. Моя комната становилось более детской, а не взрослой, и, наверное, я слишком часто оставлял восковые карандаши на кофейном столике. Дом теть всегда был моим безопасным местом, так что я не боялся исследовать себя там. Когда я заказал упаковку… кое-чего... — Я покраснел, когда заметил каким понимающим стал его взгляд. Я не стыдился подгузников, но это было слишком личным и интимным для разговора на первом свидании. — Тетя Милли открыла посылку, и остальное уже история.

Уронив руки на колени, я начал ковырять ногти.

— А тебе стыдно? — Задал я ему его же вопрос. — За меня. За свои желания. За то, что они поймут, какие между нами отношения. Что они догадаются, чем мы занимаемся.