Глава тридцать третья

Мария

После обеда я смотрела на Киару, спящую в своей кроватке, и мое сердце замирало в груди при виде ее. Мои родители, а также Наталья и Райан встретили нас в аэропорту час назад. Киара едва не выпрыгнула из маминых рук, чтобы добраться до меня. После того как я одарила ее миллионом поцелуев, Энцо выхватил ее у меня, и я готова поклясться, что этот человек держал ее так, словно мог никогда не отпустить.

Я отправила Наталью и Райана домой, но мои родители упорно следовали за нами до самого дома. Мои родители не знали всей истории произошедшего, да им и не нужно было знать. Но Коста заверил их, что мы все в безопасности и нас защитят.

— Она всегда засыпает во время поездок на машине. — Я сложила руки, продолжая смотреть на свою прекрасную дочь.

— Давай не будем ее будить. Пойдем. — Мама легонько взяла меня за руку, уговаривая уйти, но мне было трудно уйти от Киары, ведь я слишком долго была вдали от нее. Но, видимо, мама была права, и мы вышли из ее комнаты, хотя я оставила дверь слегка приоткрытой.

Папа был в гостиной и разговаривал с Энцо наедине, судя по всему, на итальянском.

— Дай им побыть наедине еще секунду, — сказала мама, удерживая меня от того, чтобы войти в комнату.

— Только не говори мне, что он читает ему нотации? Угрожает ему, что если со мной что-то случится, то бла-бла-бла? — спросила я с беспокойством, потому что это было последнее, в чем сейчас нуждался Энцо.

— Нет, вовсе нет. Он дает свое благословение.

Я не ожидала, что она скажет именно это, но была только за.

Мама посмотрела на двух мужчин, потом снова на меня.

— Энцо давно поручено обеспечивать безопасность тебя и твоей сестры, и твой отец беспокоится, что Энцо может почувствовать, что он переходит какую-то черту, любя тебя, а это так очевидно. А кто мы такие, чтобы стоять на пути истинной любви?

Мне было необходимо это услышать. До сих пор я не понимала, насколько сильно.

— На этот раз ты перевернула страницу по-настоящему, да?

Она ухмыльнулась.

— Работа идет полным ходом.

Ее слова вернули меня к тому, что Энцо сказал то же самое в Нью-Йорке. Мой мужчина... мое все. Я просто хотела бы, чтобы у меня не было ощущения, что его что-то все еще беспокоит, и он скрывает это от меня.

— Я думала, мы покончили с секретами. — Черт, неужели я сказала это вслух?

— О чем ты говоришь?

— Ни о чем. Не обращай на меня внимания. Я устала.

— Угу. Ну, я вчера подслушала, как Наталья разговаривала с тобой по телефону, и ты сказала ей, что тебя мучают кошмары. Спорим, ты не говорила об этом Энцо?

— Это был один кошмар. А теперь Энцо снова со мной, так что я уверена, что со мной все будет хорошо. — Я надеялась, что так и будет, по крайней мере. Но кто мог меня винить? Мне пришлось наблюдать, как Энцо отнимал жизни, защищая нас, а потом его отняли у меня сотрудники ФБР. Это было определение слова «много».

— Я просто рада, что Томас не был частью того, что произошло.

Я сложила руки.

— Я смотрю, ты действительно подслушивала мой субботний разговор с Натальей. — По дороге домой я написала Томасу сообщение о том, что я вернулась и Киара у меня. Он так и не ответил, и я не получала от него никаких известий все выходные, что было шокирующим, так что я должна была предположить, что его все еще нет в городе.

— Думаю, нам стоит оставить Марию и Энцо наедине, — сказала мама через минуту, скорее всего, пытаясь избежать моей лекции о том, что она вторглась в мою личную жизнь. Вот вам и новый лист.

Мы с мамой присоединились к Энцо и моему отцу, и мой взгляд упал на наш багаж, стоящий у дивана. В сумке Энцо лежал неотредактированный рассказ Бьянки, но он сказал, что еще не готов его читать.

Когда я подняла на него глаза, он смотрел на меня, и в его взгляде снова была тревога. Что происходит?

— Ну, мы рады, что ты дома. — Папа подошел и обнял меня за плечи, притянув к себе. Через несколько секунд мы все попрощались, и, когда они ушли, Энцо закрыл дверь и встал к ней спиной.

— Как все прошло с моим отцом? — Я потянулась к его руке и сцепила наши пальцы, а он притянул меня к себе, и наши сцепленные ладони стали единственным, что было между нашими телами, когда он сосредоточил свое внимание на моих губах.

— Все прошло лучше, чем я ожидал. — Он наклонился и поцеловал меня, и мне захотелось, чтобы этого было достаточно, чтобы развеять мои томительные тревоги, но ничто, кроме обещания, что все будет хорошо, не могло этого сделать.

Когда он оторвал свои губы от моих, то свободной рукой провел по моей щеке.

— Что случилось? — Я прошептала, закрыв глаза, ожидая, что он обрушит на меня плохие новости, и я чувствовала, как они приближаются.

Он провел большим пальцем по линии моих губ.

— Мне просто нужно кое-что проверить на рабочем компьютере в моей квартире.

— Твой ноутбук для кейтеринга? Или ты планируешь отправиться в свое логово Бэтмена? — Я открыла глаза, отстраняясь, ища в его взгляде успокоения и безопасности, но не нашла.

— Есть одна неувязка. Возможно, я зря волнуюсь. Надеюсь, что так и есть. Но мне нужно позвонить и кое-что выяснить, и я не хочу зря волновать тебя, если это пустяк. — Он поднял наши ладони и поцеловал тыльную сторону моей руки. — Но я не хочу оставлять тебя одну. Может быть, разбудим Киару, и вы двое пойдете со мной?

— Я просто в соседней квартире. Ничего не случится. И я думаю, что у тебя паранойя, и нет никаких неувязок. — Я отпустила его руку. — Пожалуйста. Чем скорее ты закроешь книгу своих опасений, тем лучше для всех нас.

Его плечи опустились.

— Не открывай дверь никому, кроме меня. Мне все равно, если это будет сосед. Никому. Поняла?

— Да, сэр. — Это должно было прозвучать сексуально и дразняще, чтобы успокоить его нервы и вызвать улыбку, но он был явно на взводе, потому что его губы даже не дрогнули.

— Стены тонкие, — продолжил он. — Если что-то не так, кричи, зови, вопи во всю глотку. Я тут же вернусь, но приходи с Киарой, если она проснется до моего возвращения.

— Хорошо, — ответила я более мягким тоном, несмотря на то, что теперь чувствовала себя на грани.

Он наклонился и поцеловал меня еще раз.

— Запри дверь. Намертво, — приказал он, и я выполнила его просьбу и, как только он ушел, сразу же направилась в комнату Киары — мне нужно было увидеть дочь.

Я сидела в кресле-качалке у детской кроватки и бездумно раскачивалась, изо всех сил стараясь не думать о последних днях, но воспоминания все равно всплывали.

Через несколько минут раздался стук в дверь, а затем звонок. Киара по-прежнему спала. Наверное, это Энцо. Ключ, наверное, лежит в его багаже в гостиной.

Я осторожно закрыла дверь ее спальни и пошла впустить Энцо.

Но, черт, это был не он.

Томас стоял за моей дверью в коридоре, а под мышкой у него была зажата любимая игрушка Киары. Здорово, ты не мог сначала позвонить?

Я взялась за ручку, но тут вспомнила указание Энцо никого не впускать. Но если бы я позвала Энцо к себе, то, учитывая его нервозность, между мужчинами наверняка произошла бы очередная разборка.

Томас снова постучал, и я нехотя отперла и открыла дверь.

— Ты вернулся. — Я нахмурилась. — Спасибо, что привез Стаффи. Мог бы сначала позвонить. — Он вручил мне медведя и без приглашения вошел в квартиру. — Ты здесь не живешь, — напомнила я ему, когда дверь захлопнулась, и я повернулась, чтобы увидеть, что он направляется в комнату Киары.

— Да, но я хочу увидеть свою дочь. Я соскучился.

Я посадила ее медвежонка на стул в гостиной и пошла за ним в спальню.

— Я тоже. И она спит. Дай ей отдохнуть. Возвращайся, когда тебя пригласят.

Он остановился возле ее комнаты и повернулся ко мне лицом.

— А где Энцо?

— В соседней квартире. Он вернется в любую секунду. — Я сложила руки. — Так что не делай ничего, что может его разозлить.

— Что, например, дышать с тобой одним воздухом?

— Забавно, что ты об этом упомянул. Не смешно, ха-ха, а как будто... — Что я говорю? — Ты должен уйти. Пожалуйста.

— Хорошо. — Он прислонился к стене и, судя по всему, не собирался уходить. — Ты была с ним в Нью-Йорке.

— Он шеф-повар ресторана, и мы рассматриваем возможность открытия второго заведения. Конечно, он поехал.

— Ты ужасная лгунья. — Он оттолкнулся от стены, и я нервно отступила назад.

В его глазах было что-то такое, что побудило меня поднять руки вверх, как я ни разу не делала за время нашего брака.

— Кто-то должен был впустить меня сегодня. Я потерял брелок, не могла бы ты сделать мне новый?

Я на мгновение уставилась на него, так как в памяти всплыло воспоминание о нападении на прошлой неделе.

— Брелок, — сказала я себе под нос. И тут мне в голову пришла другая мысль. — Кто рассказал тебе о нападении? Я так и не спросила.

Я знала, что это дело рук Алисы — подставить Томаса, но во всем этом хаосе я не переставала удивляться, как ей удалось сообщить об этом Томасу. Я сомневалась, что она играла в старую добрую телефонную игру, рассказав о нападении кому-то в ресторане и надеясь, что эта информация попадет к Томасу.

Теперь это он сделал шаг назад.

— Я не помню.

Ты еще хуже лжешь. Но тут меня осенило, и я поняла, что Энцо тоже подумал о Томасе, и он не хотел говорить мне ничего без доказательств.

— Что ты сделал? — прохрипела я.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь. — Его голос был мертвым. Совершенно безэмоциональным. Резкий контраст с обеспокоенным взглядом его глаз.

— Я защищала тебя. Говорила ему, что ты никогда этого не сделаешь. Что это не в твоем характере, — продолжала я, зная, что была права. Теперь у меня не было никаких сомнений. — Почему? Ты не любишь меня, дело не в этом.

Он провел руками по волосам, бросил взгляд в сторону моей спальни и направился туда.

— Что ты делаешь? — Я пошла за ним, пытаясь дернуть его за руку, чтобы остановить, но он не смотрел мне в глаза, пока не оказался внутри.

— Он не знает. Пока нет, — пробормотал он, высвобождая руку. — Если бы знал, я бы не смог остаться с тобой наедине.

— Томас. — Я покачала головой, пока он вышагивал рядом с моей кроватью, и в глазах у меня стояли слезы от того, что отец моей дочери предал нас, будучи замешанным в этом. Измена — это одно, а это совсем другое.