— Ты не должна быть здесь.

— Но я здесь. — Я надеялась, что он не заметит, как я нервно сглотнула, но легкий наклон его головы и пристальный взгляд на мое горло означали, что он заметил. — Почему ты пьян? Почему твои братья прилетят сюда?

Он закрыл глаза, и его рука снова упала вдоль тела. Он снова поднес бутылку ко рту, но я потянулась к его предплечью, пытаясь остановить его. Его глаза вспыхнули, поймав мой взгляд, и его губы напряглись, как будто я бросила ему вызов.

— Всегда играешь с огнем. Что мне с тобой делать? — пробормотал он вместо ответа. Он отдернул руку и поднес горлышко бутылки к моим губам. — Хочешь попробовать, детка?

Мне пришлось напомнить себе, что он пьян, и я никогда раньше не ощущала, чтобы этот мужчина контролировал себя менее чем на 100 процентов. Я понятия не имела, чего ожидать.

Он провел кончиком бутылки по линии моих губ, заставляя их раздвинуться, и я была уверена, что он хочет увидеть, как мои губы обхватывают что-то, и это что-то не бутылка. И я не должна была возбуждаться от этого факта. Потому что неизвестная причина, по которой он пил, все еще висела в воздухе между нами.

— Я хочу, чтобы ты перестал пить, чтобы ты мог поговорить со мной. Если нужно, сначала протрезвей, но...

— Если ты хочешь, чтобы я перестал пить, тогда тебе придется меня отвлечь. — Он опустил бутылку вниз.

Я облизала губы, за секунду становясь еще горячее и возбужденнее.

— Как ты предлагаешь мне это сделать?

Его губы дрогнули.

— Расскажи мне о своем списке. Что в нем? — Он повернулся и подошел к окну, но вместо того, чтобы смотреть на город, встал к нему спиной.

— Почему тебя сейчас это волнует? — Я пересекла пространство и смело забрала у него бутылку, и он не стал меня останавливать. Когда виски оказался на безопасном расстоянии от него, я вернулась и увидела, что он прижался затылком к стеклу, не сводя с меня глаз.

— Я злюсь. Если ты не хочешь, чтобы я вышел из этой квартиры и устроил ад первому попавшемуся мудаку, — начал он, отталкиваясь от окна и уверенными шагами приближаясь ко мне, — то отвлеки меня.

— Моим списком?

Он остановился передо мной и ласково сжал мою задницу — контраст с тем мудаковатым поведением, которое он пытался изобразить.

— Что под номером пять? Он настолько длинный? — Темная улыбка прорезала его рот.

— Длиннее, — прошептала я, очарованная стоящим передо мной сильным мужчиной, готовая подчиниться его воле, хотя обычно я любила бросать ему вызов на каждом шагу.

— Итак? — Он наклонил голову, ожидая. — Номер пять?

Голова кружилась от желания, но, зная, что не смогу его удовлетворить, учитывая его состояние, я закрыла глаза, и все мое тело воспламенилось, когда я произнесла.

— Чтобы ты взял меня... ну...

Его рука скользнула в мои волосы, и он потянул за локоны, чтобы приблизить мое лицо. Я чувствовала запах виски на своих губах, но не отводила взгляда, как он хотел.

— Твой бывший не знал, что делать с такой задницей, как у тебя. Тебя ведь никогда не трахали туда, правда, Tesoro? — Он схватил меня за задницу, и с моих губ сорвался дрожащий вздох от ощущения его твердого члена, упирающегося в меня.

— Нет. — Я не планировала этого говорить, но, может быть, это должно было быть в списке? — Ты будешь первым.

— Хорошо. — Он удивил меня, опустив свой рот на мой, но только слегка прикусил мою нижнюю губу и сжал мою задницу, а затем отпустил и отступил на шаг.

Через мгновение я вышла из ступора, когда меня осенило.

— Это не я отвлекаю тебя. — Моя рука легла ему на грудь. — Ты пытаешься отвлечь меня. Ты не хочешь, чтобы я что-то узнала.

Он опустил подбородок, чтобы посмотреть на мою ладонь над его сердцем.

— Скажи мне, что Джесси сказал тебе. Кто он на самом деле?

Он ухмыльнулся, его жесткий взгляд снова встретился с моим.

— Джон Уик.

— Очень смешно. — Я вспомнила человека, которого встретила сегодня вечером на парковке. — Я не знала, что Джон носит фланелевые рубашки. — Я напряглась от того, что он, похоже, не шутил насчет Джона Уика. — Если он заказной убийца, то ты тоже?

— Нет, я шеф-повар. — Его тон был мягче, чем я ожидала.

— А раньше?

— Иди домой, Мария. Сегодня я этого делать не буду. Скоро все изменится, и мне нужна одна ночь, чтобы...

— Развалиться на части, прежде чем это произойдет? — И что же изменится? Мне хотелось плакать, умолять его поделиться со мной.

— Да, — прошипел он, гневно выпячивая подбородок. — Оставь меня в покое и дай мне развалиться на части.

Я покачал головой.

— Нет, я не позволю тебе этого сделать.

— Оставайся здесь и смотри, как это происходит, или уходи. Это твой выбор. — Когда он попытался повернуться, чтобы уйти, я зацепила пальцем пояс его брюк и потянула.

Он медленно повернулся, сфокусировав взгляд на моем лице, словно собираясь поставить меня на место. В прямом смысле слова. А я знала, где я хочу быть. С ним. Или, может быть, под ним.

Но не сегодня. Я никогда не позволила бы ему взять меня, когда он был пьян — не потому, что я этого не хотела, а потому, что потом он никогда себе этого не простит.

— Огонь, — пробормотал он, словно предупреждая меня, что я на грани ожога. — Ад — это моя игровая площадка, а не твоя.

— Тогда пригласи меня, — огрызнулась я в ответ, в глазах стояли слезы. — Потому что если ты сейчас там, то я тоже хочу туда попасть.

— Нет, не хочешь.

Его мрачная улыбка только подбодрила меня.

— Не говори мне, чего я хочу.

— Ты думаешь, что то, что ты узнала сегодня утром, это плохо, но это только верхушка айсберга, дорогая. Ты бы не ушла от меня, если бы знала все. Ты бы убежала.

— Я тебе не верю. — Ну, по крайней мере, в том, что касается бегства. — Я здесь. Я никуда не ухожу, так что давай, выкладывай все, что есть. Попытайся оттолкнуть меня подробностями своего прошлого и посмотри, как я вместо этого сделаю два шага навстречу.

Его губы приподнялись, показав намек на зубы, и он зашипел, как раненый, испуганный зверь в дикой природе.

Но он молчал. Он действительно боится, что я его брошу, серьезно?

— Ладно, — проворчала я, поняв, что он не собирается делиться со мной. — Хочешь отвлечься? — Я указала на его спальню. — Тогда организуй мне номер шесть.

Его выражение лица смягчилось.

— Что за номер шесть?

— Я тебе покажу. — Я вздохнула, выключила камин, затем вошла в его спальню и включила свет.

Повернувшись, я увидела, что он застыл прямо у входа в комнату, сложа руки и прислонившись к дверному косяку, и не сводит с меня глаз.

— Расскажи мне. — Его взгляд прошелся по мне и остановился на моих губах.

— Тебе нужно кончить, да? Я знаю, что сегодня мы не можем заниматься сексом, но я также не хочу, чтобы ты выходил на улицу и «развязывал ад», как ты это назвал, поэтому... прими душ и разденься. Может быть, это поможет тебе немного протрезветь.

— Какое отношение это имеет к твоему списку?

Я сняла с себя майку и бросила ее. Далее последовал топ. Он видел меня в лифчике в тот день, но никогда не видел меня голой. Я взялась за застежку своего черного атласного лифчика, а он молчал, наблюдая за мной, но не останавливая меня. Когда я освободила свою грудь от неудобного белья, он оттолкнулся от дверной коробки и подошел ближе, и мое дыхание ускорилось. Тяжелое, горячее и учащенное.

— Что ты делаешь? — Он провел ладонью по своему члену, скорее всего, не осознавая, что делает это, пока приближался ко мне.

— Ты можешь смотреть на меня, пока снимаешь напряжение, — объяснила я, чувствуя себя немного сумасшедшей.

— И это входит в твой список? Смотреть, как я кончаю без твоего участия? — Он потянулся ко мне и взял мой подбородок в свою большую ладонь, направляя мой взгляд вверх.

Я кивнула.

— Ты хочешь сказать, что никогда не думал обо мне, когда кончал? Потому что ты — это все, о чем я могу думать, когда трогаю себя.

Он нахмурился, когда опустил глаза на мою грудь, и мои соски стали твердыми не только потому, что мне было холодно. Темный, горячий взгляд его глаз заставил меня покрыться мурашками по всему телу.

— Говорят, что чем больше оргазмов, тем дольше живешь, — заметил он.

— Правда?

Он обхватил свободной рукой мою грудь.

— Знаешь, что это значит? — Он ущипнул меня за сосок, и я закусила губу, чтобы не вскрикнуть от удовольствия, вызванного его прикосновением. Стены были тонкие, а рядом находились мои сестра и зять. — Я буду жить целую вечность от того, сколько раз я кончил, думая о тебе.

У меня рефлекторно подкосились ноги от его признания, и мне пришлось напомнить себе, что он находится под воздействием алкоголя, чтобы не броситься в его объятия.

— Так у нас будет номер шесть? — Я заставила себя встретиться с ним взглядом, и он провел языком по губам, перекатывая мой сосок между большим и указательным пальцами, вызвав у меня еще один стон.

— Мне интересно, как ты перешла от того, что я брал тебя в задницу в качестве номера пять, к тому, что я дрочил в качестве номера шесть. Как-то не по порядку. — По его губам скользнула лукавая улыбка, как будто он забыл обо всем, что его тяготило.

— Мой список не совсем соответствует шкале извращений от одного до десяти. Не то чтобы номер пять не был таковым, но все же.

Нерешительность мелькнула на его лице.

— Ну что? — Я изогнула бровь и положила руку на подбородок. — Ты в деле?

— Да, — сказал он, скользнув рукой по моим губам, и я поцеловала его ладонь. — Сегодня вечером... Я сделаю все, что ты захочешь.