В ходе Белорусской операции соединения АДД совершили 13500 бомбардировочных самолето-вылетов, то есть больше, чем в Сталинградской и Курской битвах{66}. Благодаря незначительным расстояниям до целой каждый экипаж за счет уменьшения запасов горючего брал максимальную бомбовую нагрузку, нанося тем самым врагу больший урон, способствуя достижению победы.

 

Берлин!

По мере продвижения советских войск на запад столица фашистского рейха Берлин постепенно из цели дальней становилась для нас целью ближней. Видоизменились и наши задачи. Для более широкого использования АДД в предстоящих наступательных операциях, улучшения управления авиасоединениями и частями, более четкого взаимодействия с фронтовой авиацией постановлением Государственного Комитета Обороны от 6 декабря 1944 года авиация дальнего действия была преобразована в 18-ю воздушную армию с непосредственным подчинением ее командующему ВВС Красной Армии. И 18-я воздушная под командованием главного маршала авиации А. Е. Голованова активно участвовала в Висло-Одерской, Восточно-Прусской и других завершающих операциях победного 1945 года.

В начале апреля линия фронта проходила уже по Одеру и Нейсе. От кюстринского плацдарма до Берлина оставалось каких-нибудь 60 километров. Но в Восточной Пруссии, в городе-крепости Кенигсберге, с отчаянием обреченных оборонялись в окружении несколько вражеских дивизий.

Наши войска, изготовившиеся к решительному штурму Кенигсберга, получили мощную поддержку со стороны авиации. Войска 3-го Белорусского фронта, которыми командовал Маршал Советского Союза А. М. Василевский, заменивший скончавшегося от тяжелого ранения И. Д. Черняховского, были поддержаны 1, 3 и 18-й воздушными армиями, ВВС Краснознаменного Балтийского флота, а также двумя бомбардировочными авиакорпусами, привлеченными из 4-й и 15-й воздушных армий. Такой мощной авиационной поддержки с начала войны не получал ни один фронт.

За трое суток до начала наступления наших войск экипажи дальних бомбардировщиков ночами наносили удары по крепостным оборонительным сооружениям. Стрелковые части обозначили центр Кенигсберга скрещением ярких прожекторных лучей. Но обстановка требовала массированного применения дальних бомбардировщиков и в дневных условиях. Решение об этом приняли Маршал Советского Союза А. М. Василевский и главный маршал авиации А. А. Новиков. А. Е. Голованов колебался, он опасался, что мы понесем большие потери от истребителей противника. Ведь планировалось поднять в воздух более полутысячи дальних бомбардировщиков. Такую массу прикрыть истребителями нелегко. Тем более наши экипажи, действовавшие преимущественно ночью, не имели натренированности для групповых полетов в плотных строях. Но командующий ВВС Красной Армии главный маршал авиации А. А. Новиков со всей ответственностью заверил, что дальние бомбардировщики получат надежное истребительное прикрытие и ни один наш самолет не будет сбит.

Прикрытие было внушительное. 124 истребителя сопровождали 514 наших дальних бомбардировщиков, нанесших в 13 часов 10 минут 7 апреля удар по Кенигсбергу, чем облегчили нашей пехоте штурм города. Чтобы вражеские самолеты не смогли перехватить наши бомбардировщики над целью или на обратном маршруте, за двадцать минут до налета на Кенигсберг штурмовики атаковали и блокировали аэродромы истребительной авиации гитлеровцев. Все бомбардировщики вернулись на аэродромы.

Ни другой, день 456 наших экипажей бомбардировали резервы гитлеровцев западнее города. Массированные удары советской авиации ускорили капитуляцию фашистских войск, оборонявших город и крепость Кенигсберг.

Почти без передышки мы переключились на поддержку войск 1-го Белорусского фронта, нацеленных на Берлин. На этот раз мы должны были действовать в привычных для нас условиях, поскольку наступление ударной группировки должно было начаться перед рассветом, в ночной темноте.

На берлинском направлении гитлеровцы сосредоточили все наличные военно-воздушные силы - около 3300 боевых самолетов, в том числе и новые реактивные истребители Ме-262. На реактивную технику противник возлагал немалые надежды. Рейхсмаршал Геринг на допросе показал:

"Я надеялся, что при условии стабилизации Западного фронта и задержки продвижения Красной Армии на Висле нам удастся форсировать производство истребителей с реактивными двигателями, имевших на вооружении 6 пушек и 24 ракеты. Это дало бы возможность устранить воздушные налеты на Германию. При таком положении мы могли бы восстановить коммуникации и промышленность и наладить выпуск нового оружия"{67}.

Наступление наших войск сорвало планы гитлеровских главарей. Противник вынужден был ввести в действие недоведенный реактивный истребитель Ме-262, который успешно сбивали советские летчики. Фашисты почти повсеместно лишились и стартовых площадок, откуда запускались пресловутые самолеты-снаряды Фау-2. Не успели немцы создать и собственную атомную бомбу. Советские воины спасли человечество.

...В ночь на 16 апреля 1945 года боевые действия открыли легкие ночные бомбардировщики 4-й воздушной армии. В 3 часа по местному времени загрохотали тысячи орудий. В работу вступили соединения 18-й воздушной армии. Уходят на боевые задания 1-й гвардейский Смоленский, 2-й гвардейский Брянский, 3-й гвардейский Сталинградский, 4-й Гомельский дальнебомбардировочные авиакорпуса. Само название этих авиакорпусов свидетельствует о том, что авиация дальнего действия героически воевала на всех этапах всенародной борьбы и прошла славный путь от Москвы, Смоленска, Сталинграда до самого Берлина.

745 тяжелых бомбардировщиков 18-й воздушной армии нанесли массированный удар по опорным пунктам второй оборонительной полосы противника. Они поддерживали ударную группировку войск 1-го Белорусского фронта, которым командовал Маршал Советского Союза Г. К. Жуков.

Однако с рассветом густая дымка и надвинувшийся туман усложнили действия авиации. Основные силы 16-й воздушной армии генерала С. И. Руденко более активную боевую работу развернули во второй половине дня. Соединения наших дальних бомбардировщиков, участвовавшие в авиационной подготовке, наносили мощные удары по укреплениям гитлеровцев на Зееловских высотах, где наступающие советские войска встретили особенно ожесточенное сопротивление, затем они добивали крупную немецко-фашистскую группировку, засевшую в самом Берлине.

Ведущим одной из групп бомбардировщиков был Герой Советского Союза полковник Василий Иванович Щелкунов. Как и августе 1941 года он участвовал в ночных воздушных налетах на Берлин, когда боевые задания приходилось выполнять в условиях предельного радиуса полета, при сильном противодействии ПВО противника.

В ночь на 8 августа 1941 года 13 экипажей бомбардировщиков ВВС Балтийского флота во главе с командиром полка полковником Е. Н. Преображенским взяли курс на Берлин. Вскоре к морским летчикам на острове Сарема (Эзель) прибыли две группы дальних бомбардировщиков, возглавляемые В. И. Щелкуновым и В. Г. Тихоновым. В налетах на Берлин они участвовали вместе с экипажами 81-й дальнебомбардировочной авиадивизии, которой командовал командир дивизии комбриг М. В. Водопьянов.

Летчики В. М. Щелкунов, В. Г. Тихонов и другие, нанесшие бомбардировочные удары по столице фашистской Германии и проявившие при этом мужество, боевое мастерство, в 1941 году были удостоены высокого звания Героя Советского Союза.

В то тяжелое время, когда вражеские полчища глубоко вторглись в пределы нашей страны, и на земле и в воздухе шла ожесточенная борьба, каждый самолет был на особом счету. К концу 1941 года в дальнебомбардировочной авиации оставалось всего 135 исправных самолетов.

Победной весной 1945 года положение было совсем иное. Количественное соотношение давно ужо склонилось в пользу советских ВВС. 18-я воздушная армия, преобразованная из АДД, состояла из четырех укрупненных авиакорпусов и трех отдельных авиадивизий, насчитывавших на 1 января 1945 года в общей сложности 1255 исправных боевых самолетов. Это позволяло применять дальние бомбардировщики массированно на главных направлениях.