ГЛАВА 36

Кейсон

Мы с Джесси поднялись на подъемнике на трассу для слоупстайла. Солнце ярко светило, так что я надел защитные очки, чтобы приглушить красное свечение.

Нужно хорошо проехать. За мной с камерой поедет Джесси и снимет материал для соцсетей, а мне нужно отточить трюки, которые я буду выполнять в финале «Геймс». Некоторым нравилось начинать с размахом, в первом же заезде показывать все, что у них припасено. Я же не такой. Мне нравилось смотреть, что выполняли соперники, а потом выкручивать такой трюк, о котором они даже и не думали. Конечно же, я выполню привычный бэксайд—трипл и свич—бэк—твелв, но я изучал видео с трюками, которые Эймос и Остерман выполнили на последнем соревновании в Австрии: они оба лихо рисковали. Они великолепно справлялись с каждым заездом. Может мне стоит изменить стратегию? Может то, что раньше помогало мне, не пройдет с большим количеством соперников на такой огромной арене?

Мы с Джесси поднялись на гору и пропустили перед собой парочку новичков. Я вспомнил себя таким же, как они. Катался ради забавы. Не беспокоился о том, чтобы выполнить определенные трюки или впечатлить судей, соперников и фанатов. И хоть не всегда мои мысли в первую очередь занимало только это, давление перед отличным выступлением никуда не пропадало — его подогревали не только спонсоры, фанаты, хейтеры, но и я сам. Я должен отлично выступить для себя. Золотая медаль нужна мне для себя. Иначе весь труд, который я вложил за эти годы и все время, которое провел, пытаясь усовершенствовать свои навыки, напрасен.

— Готов? — Я взглянул на Джесси, стоявшего рядом со мной и с камерой на трости.

— Когда ты готов.

Я рассмеялся и поехал, сразу же круто свернув вправо, чтобы набрать скорость для высочайшего прыжка. Ветер бил в лицо, доска подскакивала на снегу, но все исчезло, когда в первом прыжке я, опустив руку, схватился за нос сноуборда и перевернулся в воздухе. Я крутил сальто в воздухе, как самый настоящий ребенок, которого в жизни ничего не тревожит. Доска снова затряслась, как только я выполнил трюк и поехал к следующей рампе. На этот раз мне хватило скорости, чтобы выполнить фронт—квод 1800, схватившись за нос доски и перевернувшись один раз... два... три раза... Нужно ещё раз его повторить. Я отдал все силы, чтобы перевернуться в четвертый раз, и приземлился на доске с аккуратностью золотого медалиста. Вскинул в воздух кулак, мчась к подножью склона, и остановился, осыпав все вокруг снегом.

— Чувак! Охренительно круто! — воскликнул Джесси, выключая камеру.

— Не выкладывай это, — ответил я.

— С чего бы?

— Может, выкручу в Аспене.

Он кивнул.

— Глупо не сделать.

Я кивнул в сторону подъемника.

— Пошли. Хочу ещё кое-что попробовать.

Мы запрыгнули на подъемник и вскоре оказались на вершине трассы для слоупстайла. Раз мне ничего не стоило выполнить фронт—квод 1800, то нужно попробовать трюк, который я смог бы добавить в заезд и который всех впечатлит. Я сделал вдох — лёгкие наполнились утренним воздухом — и поехал.

Я вновь помчался по склону, слыша только грохот доски на снегу. Затем целенаправленно повернул налево, уходя от нескольких трамплинов, чтобы заскочить на перекладину на максимальной скорости. С помощью рук и бедер я вскочил на железную перекладину и проскользил по ней спиной вперед. На конце перекладины я перекрутился, и в полной тишине, окутавшей меня, перевернулся в воздухе вне оси один... два... три раза. Я перекрутился ещё на четверть, отчего приземлился лицом вперёд, но жёстко и неровно. Нужно быстро выпрямиться. Я вскинул по бокам руки и выровнял бедра, чтобы сохранить равновесие. Удерживаясь на ногах, свернул направо, чтобы притормозить у подножья горы. В это мгновение тишину заглушил крик Джесси.

— Да это бэксайд—дабл—корк 1170! — воскликнул он, когда я остановился. — Бро, ну, ты отжег!

Он остановился рядом со мной.

— Приземлился не так уж хорошо. Давай ещё раз попробуем.

— Чувак, притормози. Ещё целый день впереди.

— Погнали, — настаивал я, направляясь к подъемнику.

Мной вдруг завладела нужда отточить каждый трюк. Все в моей жизни пошло коту под хвост. Я же мог контролировать только это. И будь я проклят, если кто-нибудь вдруг решит, что сможет меня остановить.

Заезд за заездом я мчался с горы, выполняя новые трюки и выжигая тело до предела. Мне нужно подготовиться. Мне нужна золотая медаль. Мне нужно что-то исправить в жизни.

Около четырех часов солнце стало садиться. Я стоял у подножия горы и не сводил взгляда с трассы.

— Бро, у меня камера даже ничего не видит. Если поедем ещё раз, то, когда спустимся, уже стемнеет.

— Едем, — ответил я. У меня чертова цель — цель доказать себе и всему миру, что я не все испоганил в своей жизни. Только важное.

Мы поднялись на вершину горы, и, как предупреждал Джесси, уже почти стемнело.

— Сейчас или никогда, — предупредил он.

Я поехал, Джесси следовал за мной по склону, снимая мой заезд. Я выкрутил бэксайд—файв, свич—бэксайд—найн и бэксайд—трипл—фотин—фоти, схватившись за мыс доски. Я сгруппировался, готовясь к приземлению, но нос доски зацепился за что-то в снегу, и мое тело на полной скорости перевернулось через сноуборд бесчисленное количество раз. Последнее воспоминание — я приземлился на голову. А потом все потемнело.