16

Омейка

— Подожди. Ты серьезно? Ты действительно хочешь, чтобы я связала тебя?

Дайн натягивает на меня одежду и сажает в машину. Затем вручает большую черную сумку. Я ощущаю ее вес, как только беру за ручки. Заглядывая внутрь, я вижу цепи и кожу.

— Я заказал набор специальных наручников. Тебе нужно держать все под контролем. Я не хочу, чтобы был хоть какой-то шанс, что я… — он замолкает, и я вижу, как он сглатывает. Затем он проводит большой ладонью по лицу. — Тролль в гоне опасен.

Я надеваю на него наручники, связывая ему руки за спиной, так что он вынужден неловко сидеть. Однако он настаивает. Когда он в таком состоянии, я не люблю спорить.

Без сомнения, пока мы едем, ему больно. Он почти не смотрит на меня. Его челюсть сжата, и каждый мускул кажется напряженным. Чем дольше это продолжается, тем больше я беспокоюсь о нем.

— Могу ли я чем-нибудь помочь?

— Нужны твои руки. Твои руки на мне.

Кажется, он немного расслабляется, когда я кладу руку ему на бедро.

К тому времени, как мы добираемся до его квартиры в Хелле, он весь дрожит.

Я вытираю его лоб рубашкой, которую он сбросил, ненавидя то, как натягиваются сухожилия на его шее. То, как он стонет и выгибается вперед от боли при малейшем ухабе на дороге.

— Детка, у тебя все так хорошо получается. Осталось совсем немного.

Он, пошатываясь, выходит из машины, и я выуживаю ключи из его кармана, когда он ведет меня к двери. Водитель поспешно уезжает, как только мы выходим. Интересно, должна ли я бояться оставаться наедине с Дайном в таком состоянии. Хотя я не боюсь. Только взволнована.

Место красивое. Его квартира здесь, в Хелле, оформлена в том же стиле современного минимализма, что и его квартира в Хартстоуне. Интерьер смягчают текстиль, пышные одеяла, подушки и ковры повсюду. Из окон от пола до потолка открывается потрясающий вид на закат, проглядывающий из-за серых облаков.

Однако нет времени любоваться видом. Дайн, спотыкаясь, идет в большую спальню, и я следую за ним. Кровать была сделана для него на заказ. Она огромная! Намного больше, чем кровать кингсайз². Прочный металлический каркас идеально подходит для того, чтобы уложить массивного тролля.

У наручников есть цепочка, которую я пристегиваю к изголовью кровати. Она как раз такой длины, чтобы он лежал подо мной, распластавшись поперек кровати со привязанными к углам руками.

Он наблюдает за мной голодными глазами, пока я расстегаю наручники и прикрепляю их к кровати, а не у него за спиной.

Вид его таким творит со мной всевозможные плохие вещи, в том числе наполняет мою киску влагой. Я дрожу. Я должна помнить, что ему нужно, чтобы я не торопилась.

Трудно поверить, что это у него в первый раз. Он такой сильный и уверенный во всем остальном.

Я должна двигаться медленно и убедиться, что он запомнит этот момент.

Я все еще спешу снять платье и туфли и забраться обратно на кровать в одном красном кружевном белье.

Грудь Хисондайна обнажена. Когда я заползаю между его ног и провожу руками по подтянутому животу и мускулистым грудным мышцам, они излучают тепло. Я вздыхаю, и ответный стон Дайна вибрирует в моих пальцах.

Это будет сложнее, чем я думала.

Нетерпеливыми руками я снова провожу вниз, просовывая кончики пальцев под ткань брюк. Конечно, я видела его член раньше. Но когда я выпускаю его, я все еще поражена тем, насколько он толстый и твердый. Это не похоже на член человеческого мужчины. Над верхушкой ствола гроздьями расположены твердые узлы. Они не такие твердые, как камень, но они жестче, чем кожа на его члене. Либо у троллей нет волос на лобке, либо Хисондайн очень аккуратно их удаляет. Я бы поверила в это. Он очень аккуратен во многих вещах.

От всего этого у меня слюнки текут.

Наклоняя голову, я хватаюсь за основание его члена и облизываю ствол до самого кончика. Цепи лязгают, когда Дайн напрягается. Он издает протяжный стон.

— Ты пытаешься убить меня, женщина?

Я смеюсь.

— Просто разогреваю тебя.

Он натягивает ремни, поднимает голову и смотрит на меня сверху вниз свирепым взглядом, который, как я подозреваю, в основном является игрой.

— Я был полностью разогрет, как ты говоришь, в течение нескольких дней. Недель! Это о тебе следует побеспокоиться. Я хочу, чтобы с твоей сочной киски текло, если ты даже подумаешь о том, чтобы взобраться на меня.

— Что ж, в таком случае… — я отпускаю член и перелезаю через Дайна. Когда я поднимаюсь выше по его животу и груди и зависаю прямо над его ртом, то вижу, как в выражении его лица зарождается понимание. — Может быть, это тебе больше понравится.

Звук, который он издает, когда я опускаю свою киску ему в рот, похож на звук изголодавшегося человека, которого наконец-то накормили. Все остальное звучит довольно приглушенно, потому что я не сдерживаюсь.

Я почти уверена, что он говорит:

— Намного лучше.

Хотя я не знаю, потому что в ту секунду, когда я опускаюсь достаточно близко, меня охватывает потребность. Все это нарастание. Предвкушение. Держать его связанным, как будто это доставляет мне удовольствие, а не ему. Я вроде как теряю голову.

Я тру свою киску о его лицо, и он пожирает меня. У меня все болит, покалывает и шипит одновременно, и я близка к своему первому оргазму за считанные мгновения. Мои ноги дрожат. Я настолько взвинчена. Мои движения тоже не такие плавные и контролируемые, как хотелось бы.

Я все еще перепачкана грязью из ручья, и это приятно. Я бы хотела быть перепачканной его спермой. Пахнуть им, принадлежать ему. Образ настолько захватывающий, что я провожу руками по своему телу, втирая грязь в живот и грудь, как будто это его сперма.

И тогда я кончаю. Моя киска сжимается; я задыхаюсь и хватаюсь за спинку кровати, когда мое тело содрогается в конвульсиях. Дайн что-то бормочет подо мной, и я приподнимаюсь достаточно, чтобы он мог заговорить.

— Ярость Отца, женщина. Сжалься надо мной. Ты нужна мне на моем члене. Ты сможешь это выдержать?

Я киваю и собираюсь с духом, чтобы сдвинуться, пока не подстраиваю его член под свою пизду. Я мокрая. Это никогда не было проблемой. Он такой большой, что я не могу встать на колени. Мне приходится присесть над ним на корточки, чтобы подняться достаточно высоко. Одной рукой я опираюсь на его живот, проводя кончиком члена по своей скользкой пизде.

Дайн проклинает.

— Бляяядь! Ты уверена?

Он теплый и твердый, и его мощная эрекция так приятна на ощупь на моих скользких складочках, что я не могу дождаться, когда почувствую его внутри себя.

— Боже, да. Я так сильно этого хочу, детка.

Дайн сжимает челюсть. Он наблюдает, как я постепенно опускаюсь и принимаю головку его члена внутрь себя.

Я стону. Растяжка чувствуется так приятно.

Он держится неподвижно. Я чувствую его напряжение каждой порой.

Я опускаюсь ниже и отпускаю член, чтобы положить обе руки на его тело и покачивать бедрами. Он скользит глубже, заполняя меня, растягивая сильнее. Я задыхаюсь от жжения.

— Ты. Не. Должна, — он говорит сквозь стиснутые зубы. Если бы тролль мог потеть, он бы сейчас потел, судя по выражению его лица.

Я выдыхаю и сосредотачиваюсь на том, чтобы расслабить свои мышцы, принимая его до конца.

Рот Дайна приоткрывается, когда я трусь о него клитором с торжествующим смехом. Смех замирает на моих губах, сменяясь вздохом, когда меня пронзает наслаждение. Мои глаза почти закатываются, и я снова вращаю бедрами, чтобы оценить, насколько он большой, твердый и восхитительный.

— Ммм, детка, почему ты заставлял меня ждать этого так долго?

Дайн все еще смотрит на меня. Ему требуется мгновение. Когда он наконец заговаривает, его голос срывается от эмоций.

— Я-я не знаю. Мать Земля, ты великолепна.

Он жадно наблюдает за мной, пока я раскачиваюсь, трусь и скачу на нем верхом.

Это так хорошо. Так хорошо! Но я здесь, чтобы взорвать его разум, поэтому я меняю свои движения. Приподняв задницу, я подпрыгиваю на его члене, пока шлепающий звук не заполняет комнату.

Его громкий раскатистый стон почти такой же горячий, как выражение восторга на его лице. Мое влагалище сжимается. Я тяжело выдыхаю, приближаясь к тому, чтобы снова кончить.

Дайн натягивает ремни. Его бедра приподнимаются мне навстречу, и мы двигаемся в ритме, преследуя момент, которого я хочу достичь вместе. Я сдерживаю свой оргазм, наблюдая за его лицом, ожидая его.

Прежнее чувство вернулось, на этот раз сильнее. Желания обладать и принадлежать. Желание, чтобы это было так же реально, как мне кажется прямо сейчас.

— Боже, ты чувствуешься так хорошо, детка.

Глаза Дайна распахиваются, и он мощно входит в меня.

— Ты так хорош. Как ты мог в этом сомневаться?

Он хмыкает. Его брови хмурятся.

— Я никогда не должен был сомневаться в тебе, бриллиант. Никогда.

Я хочу сказать больше. Я хочу сказать ему, что я чувствую. По-настоящему. Но не сейчас. Я не могу сейчас. Я не могу подобрать слов. Вместо этого я возвращаюсь к грязным разговорам, которых, как мне кажется, недостаточно.

— Ты наполнишь меня, детка? Ты готов?

Дайн стонет.

— Что, если ритуал не сработал? Что, если я причиню тебе боль?

В ответ я подношу руку к своему клитору и тру. Удовольствие усиливается.

— Детка, это должно сработать. Ты так хорош, я уверена.

Я так близко. Дайн ускоряется. Мои движения дикие и самозабвенные. Мои груди подпрыгивают. Моя рука, потирающая клитор, усиливает влажные эротические звуки.

Мышцы Дайна бугрятся. Его член пульсирует внутри меня. Раздается скрип, звук скрежещущего металла, и наручники на его запястьях щелкают.

В ту же секунду, как он освобождается, его большие руки ложатся на мою задницу. Он сжимает меня. Поднимает меня, водит по своему члену, пока мы оба не начинаем хватать ртом воздух.

Я перестаю двигаться и позволяю ему держать меня в воздухе, пока он входит в меня. Я тру свой клитор, и оргазм расцветает на краю моего сознания.