Глава 20

Лили

— Что думаешь? — спросила моя бабушка.

Я оглядела простую комнату в съемном доме. Только кровать, комод и прикроватный столик. Постельное белье на кровати было белым. Стерильным. Она не сильно отличалась от комнаты, из которой я только что переехала. По крайней мере, здесь не пахло дезинфицирующим средством.

— Тут мило, — сказала я.

Моя бабушка улыбнулась.

— Ну, в любом случае, это временно, но устраивайся. Я взяла на себя смелость заказать для тебя несколько платьев. Они в шкафу. Примерь их, когда почувствуешь себя в состоянии, дорогая.

Я напряглась, но не повернулась, а лишь кивнула головой.

— Спасибо, — пробормотала я.

Когда я услышала, как за мной со щелчком закрылась дверь, то подошла к шкафу и открыла дверцу. Внутри висели два чехла для одежды. Я достала их и расстегнула молнию на одном из них. Внутри было длинное черное платье без рукавов, простое, но элегантное. Я слегка расслабилась. Ладно, я не сама его выбирала, но оно было прелестным, надо отдать должное бабушке. И это был даже мой размер. Отложив его в сторону, я расстегнула молнию на втором чехле. Мои глаза расширились, когда я вытащила потрясающее платье. Это было бальное платье длиной до пола с одним плечом такого глубокого фиолетового оттенка, что оно казалось почти черным, когда его отворачиваешь от света. Оно напоминало платье сороковых годов, которое Лана Тернер или Рита Хейворт надели бы на премьеру голливудского фильма. Мне нравилось в нем все. Я быстро сняла джинсы с кофтой и натянула платье. Даже с белыми бретельками моего лифчика оно было красивым и облегающим, как будто сшито специально для меня. Я покрутилась и увидела, как юбка развевается вокруг меня. Что-то в этом принесло ощущение счастья, которого я не испытывала уже очень давно. Волна надежды наполнила мою грудь.

Жизнь все еще может таить в себе чудеса, даже очень маленькие.

Раздался стук в мою дверь.

— Войди, — позвала я, подумав, что это бабушка. Дверь открылась, и мое тело застыло. Это был дворецкий моей бабушки, Джеффри. Он улыбнулся.

— Привет, Лили. Боже, как ты прекрасно выглядишь. По какому случаю? — он подошел ко мне сзади, и я встретилась с его глазами в зеркале — такого темно-коричневого цвета, что они казались почти черными.

— Я примеряла платье для мероприятия, на которое меня ведет бабушка. — Я прочистила горло. Мне не нравился этот человек. Он заставлял меня нервничать, но я не стала бы заикаться перед ним. Я бы не дала ему этого.

Он снова улыбнулся, его глаза скользнули по моему телу. Я сопротивлялась желанию прикрыться руками и отстраниться.

— Прелестно, — пробормотал он. — Такая милая. И взрослая. — После еще одного напряженного момента он отстранился, как будто вышел из транса. — Ну, я просто зашел поздороваться и сообщить, что я здесь, если тебе что-нибудь понадобится. — Я кивнула, не прерывая зрительного контакта. — Хорошо, — пробормотал он, направившись к двери. Он снова посмотрел на меня. — Рад видеть тебя в добром здравии, Лили. Очень, очень рад.

Как только он ушел, я быстро подошла к двери и заперла ее, на мгновение прислонившись к ней и глубоко вдохнув. Затем я разделась, вернула платья в чехлы и аккуратно повесила их обратно, обидевшись на Джеффри за то, что он испортил этот счастливый момент. В любом случае, какой смысл выглядеть красиво в новом платье, когда единственный мужчина, для которого бы я хотела надеть его, меня в нем не увидит? Я быстро переоделась в джинсы и кофту.

Тихо спустилась по лестнице и услышала, как моя бабушка разговаривала с Джеффри. Я расслышала свое имя, но не хотела слышать, что именно они обсуждали. Накинула пальто и медленно открыла дверь. Как раз перед тем, как закрыть ее, я крикнула себе за спину:

— Я ухожу. Скоро вернусь. — Мне нужно было выбраться и проветрить голову.

Я услышала несколько быстрых шагов в мою сторону, поэтому закрыла за собой дверь и прошла вниз по кварталу, выдохнув, когда завернула за угол. Мне не хотелось, чтобы моя бабушка волновалась, но мне также не хотелось иметь дело с ее беспокойством из-за того, что я вышла на простую прогулку по окрестностям. Ненавижу, когда со мной обращаются как с ребенком, несмотря на то, что мне был почти двадцать один год. Это было утомительно и невыносимо. Половину жизни я провела, чувствуя себя принцессой, запертой в башне. Испорченная принцесса. Та, кто не должна ожидать спасения. И теперь я знала, что жуткий Джеффри был здесь, и это делало все еще хуже. Намного хуже. Почему моя бабушка доверяла ему, я понятия не имела.

В паре кварталов от дома, который арендовала моя бабушка, был парк, по периметру которого тянулась пешеходная дорожка. У входа я повернула и ушла в сторону на случай, если позади меня появится бегун или велосипедист. Это был не по сезону холодный день для Калифорнии, напомнивший о том, как мы находились в лесу в Колорадо прохладными осенними вечерами. Я засунула руки в карманы пальто, чтобы согреть их.

Дети издавали громкие звуки восторга, напоминавшие щебетание лесных птиц, когда играли на детской площадке. Я на мгновение закрыла глаза и попыталась расслабиться, вдохнув запах сосны и сухих листьев. Пока я шла, солнце начало садиться, и дневной свет померк. Я зашла на участок дорожки, затененный массивными эвкалиптами, и по какой-то причине, оглядевшись вокруг, весь пейзаж внезапно стал выглядеть так, словно его нарисовали черными чернилами. Я моргнула в отчаянной попытке ухватиться за настоящее.

Нет. Не сейчас.

Скамейка. Садись на скамейку.

Быстрые, неглубокие вдохи. Вдох и выдох, Лили. Вдох и выдох.

Мои легкие, казалось, горели от холодного воздуха. Мое сердце заколотилось о ребра.

О Боже. Паническая атака.

Возьми себя в руки. Возьми себя в руки.

Сосредоточившись на земле у моих ног, мое дыхание, наконец, замедлилось, а сердцебиение снова стало регулярным. Мое зрение постепенно прояснилось, и я смогла сесть прямо. Настоящее вернулось. Звук и цвет вырвались наружу, и я облегченно вздохнула.

Почему это продолжает происходить?

Двигайся вперед.

Отойди от боли.

Когда я почувствовала себя достаточно спокойной, чтобы продолжить движение, встала на дрожащие ноги и завершила круг, снова оказавшись у входа в парк, откуда поспешила обратно в дом моей бабушки. Я не рассказала ей о своей панике. Она бы только волновалась и использовала это, чтобы сдержать меня. А я хотела свободы. Все, чего я хотела — это свободы.

«Куда ты летаешь, Лили?»

«Куда захочу.»